Читать книгу "Затерянные миры - Кларк Эштон Смит"

Мы были теми самыми пиратами, грабили Испанское побережье[6]. Во главе стоял Барнаби Двал, которого называли Красным Барнаби из-за той крови, которую он с легкостью проливал повсюду. Наше судно «Черный сокол» могло обогнать любое другое судно, что ходило под Веселым Роджером. Набив судно трофеями капитан Барнаби Двал стал искать отдаленный остров на востоке Вест-Индии, чтобы облегчить судно, сгрузив слитки и дублоны.

Остров, который он выбрал, лежал далеко от морских путей, не был нанесен на карты и другим морякам не известен. Там были пальмы, песок и залив с небольшой гаванью, защищенной линией рифов, где всегда кипела вода. Там темный океан поднимался, вода пенилась на клыках рифов, защищая спокойные воды. Не знаю, сколько раз посетили мы тот остров, но в земле под немногими пальмами лежали сундуки с нашей добычей. Там хранили мы украденные слитки с кораблей, массивные пластины и драгоценные камни с городских соборов.

Но все в мире когда-то заканчивается, закончились и наши визиты. Мы собрали хорошую добычу, но могли бы еще оставаться на караванных путях, по которым двигались корабли испанцев, однако надвигалась страшная буря. Мы уже были неподалеку от острова, когда небеса начали темнеть, и волны тяжело вздымались, обрушиваясь на берег. Но еще до того, как полностью стемнело, мы оказались в нашей спокойной гавани. На рассвете налетел ураган, и янтарное солнце взошло на безоблачном небе. Мы высадились на берег и закопали сундуки с монетами, драгоценными камнями и слитками. Потом мы заново заполнили наши бочки сладкой, прохладной водой из ручья, бегущего с поросшего пальмами холма, находящегося недалеко от берега.

Наступил полдень. Капитан Двал собирался поднять якорь и последовать вслед за солнцем в сторону Карибов. Девять из нас, под наблюдением Красного Барнаби, загружали последние бочонки с водой в лодки. Капитан сыпал на нас проклятия, говоря, что мы двигаемся медленнее грязных черепах. Мы занимались погрузкой стоя, по колено в теплой, неподвижной воде, когда капитан неожиданно прекратил ругаться и повернулся к нам спиной. Он уставился на странный объект, который шторм выбросил из моря. Половина его зарылась в песок, а другая торчала из пенящейся воды. Странно, что раньше никто из нас его не заметил.

Красный Барнаби не стал долго молчать.

– Давайте сюда, бездельники-язвенники, – позвал он нас.

Мы достаточно охотно повиновались, и собрались вокруг странного объекта, который наш капитан исследовал с большим недоумением. Мы так же были сильно удивлены, когда взглянули на эту вещь поближе. Ни один из нас не мог отмахнуться от такой находки.

Странная находка больше всего напоминала огромную флягу с узким горлышком. Вся она обросла раковинами и кораллами, словно много лет пролежала на дне океана. Поверхность ее покрывали водоросли, подобных которым никто из нас раньше не видел, так что мы не могли разглядеть и определить материал из которого был сделан сосуд.

По приказу капитана Двала мы выкатили сосуд из воды и отволокли его подальше от линии прибоя, в тень ближайших пальм, хотя для этого потребовалось четверо здоровых мужчин – сосуд оказался невероятно тяжелым. Оказалось, что если поставить его «на попа», то горлышко будет на уровне плеча высокого мужчины. Перетаскивая его, мы слышали как что-то булькает внутри, словно сосуд был заполнен какой-то густой жидкостью.

Наш капитан был человеком эрудированным.

– Похоже на чашу сатаны! – выругался он.

– Если эта штуковина не старинная фляга, то я – сумасшедший. Сосуды вроде этого, хоть и не такие огромные, использовали католики, чтобы хранить фалернское вино[7]. До сих пор в испанском Вальдепеньясе[8] используют глиняные фляги.

Но та фляга, что мы нашли, была не испанской и не из Древнего Рима. Она выглядела достаточно древней, чтобы быть с затонувшей Атлантиды, o которой так много писал Платон. Вероятно оно было какого-то выдающегося года, тогда еще молодого мира. Может это был год основания Рима или Афин… И со столетиями это вино должно было обрести должную крепость. Вот так-то! А мои дорогие забияки! Они не собирались покидать гавань, пока вопрос с сосудом не решится. И если напиток не испортился и пригоден для питья, мы решили устроить в этот вечер праздник на песке.

– Похоже это настоящая урна, полная чумного пепла, – пробормотал помощник капитана – Роджер Аглон, который все видел в мрачном свете.

Красный Барнаби вытащил саблю и сбил корку из моллюсков и странного вида кораллов с горлышка фляги. Он удалял слой за слоем, каждый из которых нарастал много лет.

Наконец любопытным зрителем открылось горлышко глиняного сосуда, запечатанное куском воска, который за многие годы стал тверже янтаря. Потеряв терпение, капитан схватил большой каменный обломок, который человек послабее и вовсе бы не поднял, и сломал горлышко сосуда.

Так вышло, что я – Стивен Магбан был единственным пуританином среди этой безбожной команды, и не потреблял ни вина, ни ликеров. Поэтому, наверное, я вел себя сдержано, в то время как все остальные смотрели в сторону фляги и жадно фыркали. Однако в тот момент, когда ее откупорили, мне в нос ударил аромат языческих специй, густой и странный. От этого запаха у меня закружилась голова, так что мне пришлось отступить подальше от сосуда. Но остальные словно мошки осенью кружились вокруг чаши с ферментами.

– Кровь сатаны! Королевский винтаж![9] – взревел капитан после того как, опустив палец во флягу, слизал с него фиолетовые капли. – Стойте, ублюдки! Сначала загрузите бочки с водой на судно, а потом возвращайтесь все, только не забудьте оставить часовых накорабле. Устроим праздник, прежде чем отправимся охотиться на испанцев.