Читать книгу "Приключения на вторые девяносто - Лариса Шкатула"

– Сел на своего конька! – подал реплику Артур. – Расскажи еще человеку, что совхоз выращивает, сколько платят работникам. Лекция, так лекция.

– А вы разбираете мешок, вот и разбирайте! – вырвалось у Эльвиры. Артур её все больше раздражал.

– Ого! Кто-то подал голос или мне показалось? – рассмеялся он. – А ты боялся, что стресс девчонку задавит. Нынешнее поколение выбирает пепси, а не всякие там мелодрамы!.. Простите, что прервал ваше трогательное общение.

Евгений не обращал на него внимания, помешивая зайчатину с гречкой.

– Теперь этот санаторий заброшен? – спросила у него Эльвира. Разговор с Евгением действовал на нее успокаивающе.

– Вот именно, заброшен. Правда, разворовать его не успели – расположен слишком далеко от трассы, а раз и моста не стало, вряд ли кто из наших станет туда наведываться… В этой избушке был вроде как перевалочный пункт. Если кто-то приезжал после того, как санаторская машина уезжала, мог здесь переночевать. В свое время в избушке были даже раскладушки с матрасами, и постельное бельё…

Их разговор прервал восторженный вопль Артура.

– Кофеек!

Гремя банками, которые он выстраивал на столе, Артур продолжал приговаривать.

– Тунец, крабы – чтоб я так жил! Сгущенные сливки. Салаты. Ребята, что-что, а голодать мы не будем… Жека, может, мы никуда отсюда не пойдем? А что, еда есть, вода есть. Дичи настреляем.

Какое-то время все трое молчали, а потом заговорила Эльвира.

– Это я виновата, – сказала она, глядя куда-то за окно. – Если бы я не согласилась на такой вот медовый месяц – предложение-то было дурацкое,надо было лишь подумать, – как я теперь понимаю, и опасное, мы бы поехали туда, куда ездят нормальные люди…

– Туда, где бы у вас был номер для новобрачных, – подсказал Артур, как раз открывавший банку с кофе. – В какой-нибудь Тананариве.

– Да, и что в этом плохого?.. Моему мужу было всего двадцать пять лет. Единственный сын у родителей… Не представляю, как переживёт это его мать. Она такая… слабая здоровьем.

– Но вы же в этом не виноваты! – Евгений сочувственно взглянул на неё. – Он сам был большой мальчик. Да и родители могли бы, наверное, на него повлиять… Никогда не слышал о таком: проводить медовый месяц с риском для жизни!

– И в самом деле, – заговорил Артур, – выходит, все спокойно смотрели, как молодые собираются на такое опасное дело! У них, понятно, свадебная эйфория, но взрослые-то о чём думали?!

– А родители не знали, что мы собираемся сплавляться, – проговорила с заминкой Эльвира, только теперь понимая, как в самом деле и она виновата в случившемся. Наверное, всё же не сомневалась, что их предприятие опасное, раз никому о нём не сказала.

Что же теперь будет? Да её Остапенки со свету сживут! Хоть домой не возвращайся…

Наверное, скорее, от растерянности она задала вопрос, никак не вязавшийся с теми мыслями, которые сейчас бушевали в её голове.

– Скажите, а вы другого мешка не находили? Такого красного с белым.

– Не находили. А что там, спиртное?

Это конечно спросил Артур.

– Наши вещи. И документы.

– Документы можно восстановить, – сказал Артур, – а вот человека вернуть…

Эльвира, не выдержав, зарыдала, а Евгений укоризненно взглянул на брата и опять покрутил пальцем у виска.

Он подал девушке кружку с водой и смотрел, как она пьёт судорожными глотками.

– Давайте накрывать на стол, – сказал он. – Как говорили наши предки: сытое брюхо к ученью глухо. Надо понимать, и горе не так царапает сердце, когда желудок сыт.

– Ну, ты и накрутил! – опять вмешался Артур. – Сиденье в лесу тебе явно не пошло на пользу. Теперь о диссертации можно забыть, с такими-то замшелыми мозгами.

Что он говорит, какая диссертация, удивленно подняла голову Эльвира. Значит, они не охотники. Или точнее, не простые охотники?

Слово – диссертация уже отдавало цивилизацией. С цивилизованными людьми Эльвира знала, как себя вести, а братья поначалу её откровенно пугали – она их не понимала.

Девушка прислушалась к себе. Как странно ведёт себя горе, которое поселилось в ней! Вот только что Эльвира ничего не видела и не слышала от слёз, и вдруг, услышав слово – диссертация, она встрепенулась, как собака Павлова в ответ на условный сигнал, даже плакать перестала.

А когда перед нею поставили миску с зайчатиной, она думала, что не сможет проглотить и кусочка, но вместо этого всю миску и съела.

Правда, за столом почти не говорили, и только Артур всё восхищался тем, что может пить свой любимый кофе, и даже принимать отличный коньяк. Пусть им поминают некоего знакомого ей молодого человека, который не берёг свою жизнь…

После ужина Эльвира уже без напоминания помыла посуду, пока присоединившийся к брату Евгений пил кофе с коньяком.

– Короче, дело к ночи, – провозгласил Артур, взглянув на часы. Он сидел на лавке у стены и от удовольствия жмурился, как кот. Наевшийся долгожданной сметаны. – Спальных мест, как мадам видит, у нас немного. Точнее, и вовсе мало.

– Я могу спать на лавке, – осторожно предложила Эльвира. Она боялась того момента, когда зайдёт разговор о ночлеге, потому что ожидала обязательно неловкости, которую ей предстоит испытать из-за шуточек Артура.

Она не знала, что братья уже передумали разыгрывать приблудившуюся к ним девушку просто потому, что вовсе не были какими-то там моральными уродами и понимали, что у Эльвиры и так хватает стрессов, потому их шутки вряд ли воспринимались бы еюадекватно.

Евгений вообще с самого начала не слишком был расположен к такому поведению. Это его брат Артур считал, что они здесь слишком долго живут без женского общества, и раз судьба послала им такую неплохую – по физическим достоинствам девчушку – то почему бы не приколоться?

Вообще же, если вдуматься, Артур как раз теперь злился на себя: разве виновата их нечаянная гостья в том, что жизнь вдруг перестала гладить его мягкой лапкой, а ударила с размаху жесткой, да ещё и с острыми когтями.

Всегда легко шедший по жизни, любимчик женщин и фортуны, он вдруг будто получил от судьбы чёрную метку.

Та женщина, которую он уже три года считал своей, вдруг объявила ему, что выходит замуж за другого человека, и как он ни изощрялся, какие горы ей ни сулил, стояла на своем и только смеялась, глядя на его старания. Даже спела дурацкий романс, в котором были такие слова: «Не лукавьте, не лукавьте, ваша песня не нова!..»

А главное, ему и в жилетку-то оказалось некому плакаться, потому что у брата Евгения дела шли ничуть не лучше.

Если у Артура не ладилось на любовном фронте, то Евгений и вовсе остался без постоянной работы. Угораздило же его сцепиться с завкафедрой по поводу открытия, совершённого Евгением. К несчастью в своём открытии он столкнулся с молодым физиком, которому в отличие от маститого учёного до нобелевской премии оказалось рукой подать…