Читать книгу "Свои чужие - Джина Шэй"

Полли — красивую до одури, особенно во время работы.

Я и раньше любил любоваться ею именно в такие моменты, когда работа захлестывала её с головой, у моей малышки становилось выражение лица такое, будто она не в экран ноута смотрела, а в другой мир через распахнутое окно.

Я и сейчас замираю, когда вижу это выражение на её лице, когда замечаю маленькую морщинку между нахмуренными бровями. Умница моя, талантливая…

Нет.

Не моя.

Это я был и есть волк-одиночка, не дающий нормально жить даже той единственной, из-за которой в груди ворочалось сердце.

А Полина — практичная, скептичная, трезво смотрела на мир. Она не пускала в свою жизнь кого попало, и на самом деле для меня это был приговор. Мне она ни единого шанса не даст. Зачем ей я, когда у неё есть этот её… Костя. Может, он и унылый, но по крайней мере он её не душит, не выносит мозг, не придирается к творчеству.

Даже сейчас, обедая вместе со мной в кафешке, Полли не до меня, она закопалась в свой телефон, строчит СМС-ки, пропускает мимо ушей уже третий прикол из закулисной жизни сериальных съемок. Полли на меня пофиг. Нет, я не спорю, она имеет полное право на это безразличие, а я… А я хочу в свой клуб анонимных идиотов, или напиться, что ли, от этого проклятого отчаяния.

— Знаешь, Дмитрий Денисович, я что-то сегодня очень устала, — произносит Полина, отрываясь от телефона. — Ты не возражаешь, если я сейчас поеду домой? Мы с тобой закончим в понедельник.

Вообще-то я возражаю. Я очень сильно возражаю, но именно те возражения, которые я могу сформулировать, мне надлежит заткнуть куда-нибудь поглубже. Как ей объяснить, что я сейчас чувствую, будто меня пытаются обокрасть. У меня пытаются отнять два часа с Полиной. Кого можно убить, чтобы не жалко было? Кольцова, вот где тебя носит, когда ты так нужна?

— У нас сроки вообще-то, — напоминаю я Полине. — И у нас еще финал совершенно не обработан. Ты же понимаешь, что нужно закончить это и начать кастинги. Там твое присутствие будет тоже нужно, кстати.

Не хочу, чтобы она уезжала сейчас домой. Вот хоть хватай её в охапку и не пускай. Я даже не рискну предположить, сколько “ласковых слов” ею будет сказано, если я все-таки попытаюсь это сделать. Да и не буду я пытаться. Ибо не имею права. Я на Полину не имею права.

— Дим, ну брось, — Полина недовольно хмурится. — Ну какой от меня прок от уставшей? Тем более что Илья Вячеславович, насколько я поняла, может пойти нам навстречу и дать пару дней. Так и быть, вали все на меня, когда будешь ябедничать.

Вот от этого заявления еще сильнее хочется вспылить. Интересно, за кого она меня принимает? За того, кому прямо необходимо найти козла отпущения?

— В понедельник придешь пораньше? — тихо спрашиваю я, глядя мимо неё. — Поработаем вплотную, закончим быстрее.

— Да, хорошо, — Полли кивает, очевидно, для того, чтобы скорее от меня отвязаться, а потом смотрит на экранчик завибрировавшего сматрфона и вскакивает из-за столика. — Все, до понедельника, за мной Костя приехал.

Знаете, даже фразе “Добро пожаловать в ад” я бы сейчас больше обрадовался.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Полина все-таки уходит, а все, что мне остается — это провожать взглядом её спину. Ну… Как сказать, спину… Мне хочется окликнуть Полли, остановить её, а лучше сгрести в охапку и утащить к себе в берлогу. И все, что есть внутри, не замолкая твердит, что она — моя, и нужно бы оторвать унылому его длинные клешни, раз он тянет их к чужой жене.

И только мозг — точнее его едва живые остатки — устало талдычил: “Дима, ты сам на развод подал. Сам. Так что это уже тебе надо оттяпать клешни. Потому что вот прямо сейчас Полли — женщина этого Кости”. М-мать, как же тошно.

Аж аппетит испортился. Если честно, так хотелось перекусить именно в компании Полли, что после её ухода на еду даже смотреть неприятно.

Разумеется, есть два выхода. Можно и самому забить на работу и поехать домой. Там, наверное, уже приехала Вера, и если прикрыть глаза — то сбросить напряжение наверняка получится. Хоть это и по-свински по отношению к девушке, но есть такие моменты, когда ничего с собой поделать я не могу. Выполоть из мыслей Полли я как раз не в силах. Черт возьми, а ведь раньше я думал, что сильнее. Что меньше от неё завишу. Как оказывается — это все ровно до той поры, как Полли начинает регулярно появляться на моей орбите.

Второй выход я пытаюсь претворить в жизнь. Возвращаюсь в свой кабинет и пытаюсь работать. Действительно пытаюсь, тем более что желательно ко вторнику подготовить и сдать сценарии для трех эпизодов сериала, а то мне же напомнят, что вообще-то за опоздания и сдачу сценариев с задержками мне могут долбануть санкции. Например, могут послать ноту протеста Илье, что он меня от основной работы отвлекает. А потом впаять мне неустойку за простой оборудования.

Нет, я старался. Я очень старался. Вот только к третьему часу зависания на одном и том же эпизоде, который я переписывал четырнадцать раз, установив новый рекорд творческого ступора, пришлось признать свое техническое поражение.

Нет, все-таки надо к психиатру, мда. Зацикленность — это очень плохо.

Мысли все равно сворачивают к Полли. Что она сейчас делает? Отдохнула ли уже? Или, может, у неё с её Костей нарисовались планы? Или её позвали герои из её книжки, вот она и решила предпочесть их моей сомнительной компании? Ну а что, я бы на её месте, пожалуй, предпочел бы!

Хочу её увидеть, до того, что аж дышать не хочется. И спасу никакого нет от этого настырного желания.

Только увидеть, ничего больше!

Ох-хо, я об этом пожалею…

Ну в конце концов, почему нет-то? Ну, не сожру же я её. Не украду. В постель тащить не собираюсь. И унылого её не придушу даже, вот где настоящий героизм и сила выдержки. Бесит же, ужасно!

Я не могу заявиться к Полли просто так, мне нужен повод. Причем желательно, чтобы повод был стоящий, а не “я ехал мимо и решил заглянуть, вдруг ты утюг не выключила”.

Последние главы сценария? Сообразить на понедельник себе какую-нибудь задержку или дела? Или… Нет, это ж мне её лишние два часа придется ждать. Просто: Илья Вячеславович попросил ускориться? В принципе, сгодится. Ну, не будет же Полина звонить Кирсанову и скандалить?