Читать книгу "Новогодняя игрушка для негодяя - Сусанна Ткаченко"

— Здравствуйте, Семён, а вы какими судьбами?

Не повезло. Ещё и глянула при этом на меня строго. Ох, чую, разговора не избежать.

— Здравствуйте, не имею счастья знать, как вас зовут, — ответил Темнов, — но очень приятно, что Кира вам обо мне рассказывала и... Хм-м… показывала, вероятно…

Теперь и этот глянул на меня с усмешкой. Небось, уже представил себе, что я все уши Герде Генриховне о нём прожужжала.

— Да, нет. Просто… — собралась его поправить моя благодетельница, и я поняла, что её нужно срочно уводить, пока старушка не ляпнула, что устроила меня в их фирму, а то с босса станется, он и Людмилу Витальевну обвинит в сговоре со мной. Уж не знаю, что мы коварного замышляем, но он найдёт.

— Спасибо, Семён Степанович, что доставили до дома. Больше не станем вас задерживать, — я ухватилась за Герду Генрихову и сделала шаг, демонстративно приволакивая ногу.

Аллилуйя, этого спектакля хватило.

Герда Генриховна заохала и, попрощавшись с Темновым, поспешила завести меня в квартиру.

Какой ужас! С такой жизнью я стану актрисой получше Розы!

— Кирочка, что случилось? — обеспокоенно спросила бабушкина подруга, и я, вздохнув, решила ей все рассказать.

— Давайте я сейчас переоденусь, и за ужином поговорим, хорошо?

— Конечно. Я пока до магазина добегу, за хлебом же шла. Тебе ничего не надо?

Мне было нужно купить что-то на завтрашний стол, но я лучше утром сама забегу в магазин. Не нагружать же пожилую женщину. Поэтому отпустила, отказавшись. А пока она ходила за покупками, успела и душ принять, и переодеться, спрятав порванную юбку, и йодную сетку на ноге нарисовать. Бинтовать на ночь не стала — лодыжка уже почти не болела. Только синяк начал проступать.

Ну а за ужином я рассказала Герде Генриховне почти все свои приключения. Даже полегчало немного.

— М-да, — выдала она в итоге, — чего боялась, то и случилось. Семка меня не помнит, да и с чего бы ему помнить дедова бухгалтера? А вот я его хорошо помню. Шебутной парнишка, дерзкий, с родителями постоянно конфликтовал. Часто жил у деда и прибегал в офис — всё с ног на голову переворачивал с самого детства. А Алексей — тот поспокойнее, но ведомый, хоть и старше на пару лет. Сёмка вечно подбивал его на всякие авантюры… и с девочками в том числе…

 Герда Генриховна сделала страшные глаза, чтобы я сразу поняла: девочек братья делали падшими женщинами. Мне ли не знать? Даже усмехнулась про себя.

— …Была одна пикантная история с сотрудницей фирмы, которая попала в зону интересов братьев. Я уже не работала, но мне Люся рассказывала. Так вот они... То есть прямо вдвоём. С ней одной… того самого! — и рот ладонью прикрыла, будто испугавшись того, что сказала.

— Одновременно? — уточнила я почему-то шёпотом, и Герда Генриховна кивнула.

— Захару пришлось её уволить.

— Я все поняла. Но вы, пожалуйста, не волнуйтесь, я не собираюсь с ними сближаться: ни с одним, ни с другим. У меня есть ещё голова на плечах.

Вот кобели! Решили, что ли, меня новой игрушкой сделать? Не выйдет!

— Очень хорошо, что ты такая умница, Кира — похвалила меня Герда Генриховна.

В этот момент я решила вправду стать умницей и больше в истории не влипать. Нужно быть исполнительной, спокойной, вежливой и рассудительной, тогда у меня всё получится.

Не откладывая в долгий ящик, я сделала первый шаг к успеху, перед сном взявшись читать в интернете про карликовых рексов, долго и внимательно разглядывала собратьев Генриха, пытаясь найти в них привлекательность и уловить в глазах «игривый нрав», как обещали в статье.

Когда рассказала Розе, чем занималась, она живо поддержала меня в своей обычной манере:

— Правильно действуешь, Кир! Путь к сердцу мужчины лежит через его питомца, пусть это даже и крыса.

Тьфу ты! Кто про что, а Роза про любовь.

Глава 9

Но, как известно, благими намерениями выложена дорога в ад...

До самого обеда следующего рабочего дня мне удавалось действовать согласно намеченному плану и оставаться «умницей», а потом наступил час встречи с монстром... С двумя монстрами. Когда я под надзором одного из них открыла клетку второго и сунула туда руку, пальцы мои тряслись, но я упрямо тянулась к Генриху, чтобы вытащить на волю и почистить клетку.

— Ну же, Лисичкина, хватит уже прикидываться Овечкиной. Возьми его, — подначивал Темнов, и я сделала решительный рывок.

Что подумал в это время Генрих, мне неведомо, но крыс выбросил навстречу хвост, и двадцатисантиметровый жуткий отросток меня коснулся.

— А-а-а! — заверещала я и рванула руку.

Это сработало как спусковой механизм: чудовище прыгнуло и тяпнуло меня за палец. Я затрясла рукой, подпрыгнув на одной, по нелепому стечению обстоятельств, больной ноге и заорала ещё громче, рухнув на пол.

Темнов, кажется, матерился, но это не точно. Он подлетел, захлопнул клетку, рывком поднял меня и кинул на диван. В этот момент в приёмную влетела Дарья Дмитриевна.

— Что случилось?! Кого убивают?! — взволнованно спросила.

— Она ненормальная! Бедного Генриха напугала до полусмерти!

Я напугала? Это Генрих «бедный»? Да Темнов сам ненормальный!

— Мне в больницу надо! Сорок уколов от бешенства делать! — напомнила я о том, как на самом деле обстоят дела, глотая слёзы.

— Это бедолаге Генриху надо делать уколы, чтобы от тебя не заразился!

— Кирочка, успокойся, — святая женщина Дарья протянула мне стакан воды и какую-то таблетку, — вот, это слабенькое успокоительное. Выпей и пойдём, промоем рану.

Её я послушалась, она тут одна адекватная, видимо. Обняв за плечи, секретарь Темнова завела меня в ту самую неприметную дверь, за которой, оказывается, скрывался санузел и прихожая с комнатой отдыха. А негодяй хорошо устроился!

Дарья Дмитриевна сунула мою пострадавшую руку под струю воды, промыла, а потом оглядела.

— А где укус, Кир? Или это другая рука? — озадаченно спросила она, и я тоже глянула на палец.

Магия! Никакой раны у меня не было. Генрих даже не прокусил кожу! Правду говорят: у страха глаза велики. Стало очень стыдно.

— Я просто панически боюсь крыс, мне показалось...

— Не оправдывайся. Я вот пауков так же боюсь, поэтому тебя понимаю. Налепим на палец пластырь для виду, — решительно отмела мои попытки себя обелить секретарь и провела несложную манипуляцию на здоровом пальце, становясь соучастницей обмана, и вывела в кабинет.

 Темнов поджидал, сидя на краю стола, и я как бы случайно, с удовольствием продемонстрировала ему средний, обмотанный пластырем палец — брови босса сошлись на переносице, желваки заходили ходуном.