Читать книгу "Источник вечной жизни - Ирина Градова"

– Ну да, – пробормотала она сквозь зубы, – еще белый бант на макушку – и чем не Мальвина?

Екатерина Матвеевна с сомнением посмотрела на платье, потом на внучку, потом снова на платье. Наконец она со вздохом положила его поверх остальной одежды и тяжело опустилась на стул, сразу показавшись Лиле постаревшей и усталой.

– Хорошо, – быстро сказала она, хватая «горошек». – Надену это – в конце концов, не на свадьбу же иду?

Но бабушка почему-то не поддержала ее энтузиазма. Вместо этого она посмотрела на девушку долгим, печальным взглядом и тихо сказала:

– Ты же у меня такая хорошенькая, Лилечка, но этого никто не видит, ведь одежда, что бы там ни говорили, здорово красит... И чего мы с тобой такие бедные, а?

Лиля вздрогнула от неожиданности. В их доме никогда не обсуждали бедность. Вернее, обсуждали, но в глобальных масштабах или в связи с тем, что опять поднялись цены на коммунальные услуги и продукты питания. Лиля ни разу не задумалась над тем, что они с бабушкой, по сути, невыносимо бедны, но теперь эта мысль, высказанная вслух, поразила ее своей жестокой правдивостью. Но ведь и в самом деле, если задуматься, они жили не так, как большинство тех, с кем Лилия была знакома. Вот уже много лет комната требовала ремонта, однако все, на что у маленькой семьи хватало денег, так это на покупку дешевых бумажных обоев, чтобы хоть как-то обновить стены и сделать их не такими унылыми – ни о каких пластиковых окнах или новой мебели и речи не шло! Лиля уже и не помнила, когда Екатерина Матвеевна покупала себе обновку – наверное, в последний раз это произошло до ее, Лилиного, рождения, когда мама и дедушка были еще живы.

Пока Лиля, ошарашенная внезапным открытием, стояла у шкафа в обнимку с платьем в горошек, Екатерина Матвеевна поднялась и решительно направилась к буфету. Он тоже был старым, как и почти все в этой комнате, но в отличие от стола не старинным – просто древним и облезлым.

– Ба, ты чего? – встревожилась Лиля.

– Вот, – сказала Екатерина Матвеевна, беря в руки деревянную шкатулку с лубочным изображением праздника Пасхи. Краска кое-где облупилась, но каким-то необъяснимым образом незатейливая картинка по-прежнему выглядела живой и радостной.

У бабушки в руках Лиля увидела толстую золотую цепь с массивным кулоном. Украшение никогда не казалось девушке красивым, но именно оно, вместе с бабушкиным обручальным кольцом и маленькими сережками с натуральным александритом, доставшимися Лиле от мамы, составляло все небольшое состояние семейства.

– Надо спросить у Вартана, сколько это может стоить, – пробормотала Екатерина Матвеевна, вертя кулон в руках. – Может, он сможет его продать? Или сам купит...

– Ба, ну зачем продавать-то?! – воскликнула Лиля испуганно. – Я же сказала, что надену «горошек» – что за беда?

– Нет! – покачала головой бабушка. Она приняла решение, и Лилия по опыту знала, что, сделав это, Екатерина Матвеевна ни за что не отступит. – Ты должна выглядеть не хуже других, а иначе что о тебе новые коллеги подумают?

– Ну, ба, все же работают в одном и том же месте, в самом деле – разве я вращаюсь в кругу миллионеров?

– Нет, не миллионеров, но я уверена, что большинство твоих коллег хорошо одеваются.

Бабушка была права: большинство женского персонала клиники одевались неплохо, да и косметика у них была недешевая, и аксессуары всякие – сумочки, заколки...

– И где они только берут деньги? – недоуменно спросила Лиля то ли у Екатерины Матвеевны, то ли у себя самой, то ли у шкафа, который был наименее вероятным советчиком из всех присутствующих. – Может, у них есть богатые мужья или любовники? Или какой-то дополнительный заработок?

– Или они обирают пациентов?

Тон бабушки звучал скорее саркастично, нежели вопросительно.

– Это не имеет значения: мы, Перовы, всегда жили только на то, что зарабатывали, – тут же продолжила она. – Этот кулон и цепочка не представляют никакой художественной или эстетической ценности, зато они немало весят. Ты все равно не стала бы носить это украшение – только представь себя с такой блямбой на шее!

Лиля взяла кулон в руки. Она помнила, как в детстве, сидя на коленях у матери, играла с блестящей вещицей. Кулон представлял собой дубовый листок из комбинации желтого и белого золота, удивительно тяжелый. Странно, но она ни разу не видела, чтобы мама или бабушка его носили.

– Тебе это дедушка подарил, да? – спросила она.

– Нет, – ответила Екатерина Матвеевна после паузы. – Он всегда принадлежал твоей матери.

Лиля собиралась поинтересоваться, как это маму угораздило приобрести такую безвкусную вещь, но бабушка не хотела продолжать разговор на эту тему и, открыв дверь, вышла в коридор – наверное, все-таки пошла к Вартану. Лиля уже пыталась засунуть одежду обратно в шкаф, как вдруг ее осенила внезапная мысль. Схватив мобильник, она набрала Макса.

* * *

Опасливо взглянув в зеркало в холле, Лиля в очередной раз убедилась в том, что сама на себя не похожа. Макс сделал гораздо больше, чем просто добыл ей наряд из театральной гримерки, и теперь девушка раздумывала над тем, правильно ли поступила, обратившись к приятелю. Шоколадного цвета длинное платье с глубоким декольте облегало ее худенькую фигурку, словно вторая кожа, а кремовые босоножки добавляли добрых шесть-семь сантиметров роста. Макс напряг костюмершу, и она в рекордные сроки перешила платье, сделанное специально для одной из солисток музыкальной комедии известным модельером. Босоножки Лиля купила год назад, потому что они были красивые, но она никогда не умела носить высокий каблук, а потому они благополучно осели где-то в недрах старого платяного шкафа. Макс также отвел Лилю к своему парикмахеру. Вообще-то Илья являлся мужским мастером, но, как уверял приятель, специалист – специалист во всем, и так оно и оказалось. Лиле оставалось лишь недоумевать, каким образом Илье удалось сделать ее обычно торчащие во все стороны непокорными прядями волосы мягкими и послушными. Теперь они аккуратно обрамляли ее личико в форме сердечка, делая Лилю похожей на девушек времен американской Великой депрессии – нежных и хрупких. Поднимаясь по лестнице к лифтам, Лиля вспомнила строчку из романа Александра Дюма о том, что «шелковый чулок и цветная ленточка не в состоянии превратить уродливую женщину в хорошенькую, но хорошенькую вполне могут сделать красавицей!»

Алексей стоял именно там, где они и договорились – у грузового лифта, одетый в темно-синий костюм, белую рубашку и галстук. Его ботинки были так тщательно начищены, что Лиля могла видеть в них свое отражение. Тонкая шея физика с сильно выступающим адамовым яблоком делала его похожим на птицу-секретаря. Впрочем, выглядел он вполне презентабельно и сейчас легко мог сойти за банковского служащего.

– Классное платье! – присвистнул Алексей, оглядывая Лилю с головы до ног. – Без халата ты... отлично смотришься!

– Ты тоже, – вернула она комплимент. – Ну, пойдем, что ли?

Войдя в ярко освещенный зал, Лиля невольно зажмурилась – так красиво выглядело все вокруг. Раньше у нее не возникало причин посетить актовый зал, и теперь она получила возможность оценить современный интерьер, большие окна, впускающие много света, и крошечные лампочки в потолке, создающие впечатление звездного неба. Вдоль стен стояли столы, покрытые белоснежными скатертями и ломящиеся от всевозможных закусок и бутылок с красочными этикетками.