Читать книгу "Ночь всех святых - Антон Леонтьев"

Стояло лето. Роженица все еще находилась на больничном. Женщина ходила гулять по тенистым бульварам их небольшого провинциального городка или бродила по набережной, тянувшейся вдоль величественной реки. А сама обдумывала, как же ей вернуть сына.

Сначала Марина хотела обратиться с милицию, однако быстро распрощалась с этой идеей. Никто ей не поверит! Ее только снова запрут в отдельную палату и станут пичкать психотропными средствами.

Выйти на сына можно было через его похитителей. Марина знала, кто стоит за его похищением: банда, работавшая в роддоме. И в первую очередь заведующий отделением Лев Романович Лоскутин, тот самый холеный тип с седеющей бородкой, что оперировал ее. Поэтому Марина то и дело наведывалась в роддом, располагавшийся в бывшей резиденции князей Вечорских.

Вокруг роддома раскинулся огромный заброшенный парк, плавно переходивший в лес. А там, в лесу, имелось пользовавшееся дурной репутацией старинное кладбище. Марина, родившаяся и выросшая в городке, когда-то, будучи ребенком, играла с мальчишками на том кладбище. И помнила, что ей всегда казалось, будто за ней кто-то наблюдает – то из-за покосившейся статуи мраморного ангела, то из-за громады старинного склепа.

Теперь, подсаживаясь на скамейки к молодым мамочкам, Марина заводила с ними разговоры, неизменно сводя их к личности доктора Лоскутина и к происшествиям в роддоме. Услышала она и историю о самой себе, причем в различных интерпретациях. Правда, на особо подозрительные сведения не натолкнулась.

Но как-то, сидя на скамейке и наблюдая за клонившимся к горизонту июльским солнцем, Марина услышала женский голос:

– Да вот тебе крест! Она ко мне повернулась, а у нее глаза красным горят! Как будто пламя в них полыхает!

Марина едва не подпрыгнула, потому что в ее голове возникла картинка: пятеро человек, взявших ее в кольцо, и у всех у них страшные красные глаза… Не поворачиваясь и притворившись спящей, женщина краем глаза заметила двух молодых медсестер, которые брели по дорожке парка.

– Знаешь, она и мне не нравится, – откликнулась другая собеседница. – Слащавая уж очень!

Марина поняла, что речь идет о нянечке. Той самой, улыбчивой и вроде бы доброй, которая так навязывала ей чужого ребенка.

– Может, она за воротник закладывает, потому у нее глаза кровью и наливаются? – продолжила особа.

– Да нет же, глаза были не налитые кровью, а именно красные! – заявила запальчиво первая медсестра. – Помнишь старую церковь? Ну, ту, что снесли, а потом универсам на месте которой построили… Я там фрески видела, и на них именно такими были изображены черти – с красными глазами.

– Гм, ну ты через край хватила! Может, у нее болезнь какая?

– Да что за болезнь, если у нее глаза красными стали, а потом снова нормальными? Как будто она умеет их цвет регулировать. Но это еще полбеды! Зачем, скажи на милость, она ходит ночью на заброшенное кладбище?

– Откуда ты знаешь, что на кладбище? Может, просто в лес отправилась.

– В три часа ночи? В полнолуние? С ребенком на руках? Я, конечно, Льву Романовичу об этом сказала, но он мне не поверил.

Кумушки удалились, и Марина распахнула глаза. Ее сердце билось быстро-быстро. Нашли кому жаловаться на нянечку – ее сообщнику Лоскутину! Решение созрело за пару мгновений. Марина теперь знала, что должна делать.

На следующую ночь она выскользнула из квартиры и отправилась в парк роддома. Все ждала, что появится нянечка с ребенком на руках, но та так и не возникла. На следующую ночь Марина снова дежурила в парке, однако знакомой няни опять не было.

И тут она поняла – женщины вели речь о полнолунии, а оно всего несколько дней как миновало. Значит, надо ждать.

Первое полнолуние пришлось на ненастную и дождливую августовскую ночь. Как назло, в тот день маленькая Света долго не могла заснуть, пришлось носить ее на руках и укачивать. Марине хотелось поскорее отделаться от капризной девчонки и отправиться в парк роддома. А тут еще и муж все не ложился, а свекровь лезла с указаниями, как лучше укачивать ребенка. Наконец Полина Геннадьевна забрала малышку и стала напевать ей колыбельную. Девочка практически сразу замолчала.

Полина Геннадьевна души во внучке не чаяла. Хотя какая она ей внучка! Так, подкидыш, дочка неизвестных родителей. И это был один из вопросов, занимавших Марину: если ее сына врачи похитили, а ей подсунули другого ребенка, то, соответственно, они должны были его где-то взять! В городе вроде ни один младенец не исчезал, иначе возникли бы слухи. Значит, привезли откуда-то из другого места?

В конце концов Полину Геннадьевну тоже сморил сон, и, сидя в кресле-качалке, она, прижав к себе мирно почивавшую Светочку, стала посапывать и причмокивать. По опыту Марина знала: на руках у свекрови малышка не плакала и не капризничала, тихо спала до самого утра.

Муж тоже угомонился. Вначале пытался приставать, но Марина отвергла его сексуальные притязания (после ее возвращения из больницы супруг спал на кушетке в гостиной, а она – в спальне).

И вот, натянув плащ и повязав голову платком, Марина выскользнула из квартиры. Хоть стояло полнолуние, ночного светила на небе видно не было: его заволокли тучи. Хлестал дождь, гудел ветер, чувствовалось приближение осени.

Марина пришла в парк роддома – и вовремя! Потому что увидела фигурку, отделившуюся от здания и перемещавшуюся в сторону леса. Это, вне всяких сомнений, была нянечка. К груди она прижимала белый сверток. Марина окаменела – наверняка женщина несла младенца!

Молодая мать спряталась за старинным дубом, и через несколько секунд нянечка пробежала мимо нее. До слуха донеслись всхлипы малыша. Марина бросилась вслед за нянечкой – та была на редкость проворной.

Парк вскоре закончился, они углубились в лес. А потом показалась покосившаяся ограда заброшенного кладбища. На небе сверкнула молния, и ее призрачный свет озарил надгробия и могилы.

Нянечка нырнула в дыру в ограде, Марина за ней. Внезапно нянечка обернулась – преследовательница еле успела спрятаться за постамент мраморной статуи. Не уверенная, заметила ее нянечка или нет, Марина для верности выждала несколько секунд. А когда осторожно выглянула из-за постамента, женщины и след простыл. Однако далеко уйти эта особа не могла. Марина дала себе слово, что спасет ребенка, которого та украла у родителей, а также вытрясет из мерзавки душу, а вместе с ней и признание относительно того, где находится ее сыночек.

Некоторое время Марина безрезультатно блуждала по кладбищу – и вдруг заметила слабый свет, пробивавшийся из-под железной двери одного из полуразрушенных склепов. Осторожно подошла ближе, и до ее слуха донеслось странное гудение, шедшее как будто из-под земли. Да нет же, никакое это не гудение, а песнопения! И шли они в самом деле из-под земли!

Марина осторожно приоткрыла дверь склепа, и та пронзительно взвизгнула. Прислушалась – нет, песнопения не прекратились. Она прошмыгнула в склеп.