Читать книгу "Я буду твоим единственным - Ольга Вечная"

- Отличное. У тебя, вижу, тоже, - произносит Илья.

Его открытый, добрый взгляд действует на меня двояко. Кое-что, кажется, за стенами БСМП оставить все же не удается.

Сплошные дежавю. Когда он отстраненный и холодный — мне спокойно. Он просто босс. Жесткий, но справедливый. А вот когда он улыбается...

Мы очень близко, между нами меньше метра. Все его внимание сосредоточено на мне. Его внимательные глаза, его поза... При этом мы по-прежнему обсуждаем настроение, с которым проснулись. По раздельности проснулись. Возможно, с другими партнерами. Я была одна, но он этого знать не может.

- Ужасно соскучилась по работе, - говорю я. И это правда. Только по работе. Не по нему.

- Я тоже, - соглашается Илья и быстро облизывает губы.

Меня током пронзает от его слов и этого движения. Угроза.

Внутри возникает острая потребность выставить вперед руки. Не трогай меня! Я столько сил потратила, чтобы разрешить другому до себя дотронутся. Тебе больше нельзя! Никогда.

Зря я расслабилась, он все еще представляет для меня угрозу!

Я делаю маленький шажок назад. Он делает широкий шаг вперед, словно забыв, где мы находимся. Мы всего лишь шли по коридору в разные стороны. И поздоровались. Почему я чувствую, будто попала в ловушку?

Он на меня смотрит.

- Все выходные провела с Ниной, - отвожу глаза в сторону. Я не оправдываюсь, лишь рассказываю о своих делах. А потом заговорщически добавляю: - Вымоталась! Сидеть с детьми очень энергозатратно.

- Сколько ей уже? Шесть? - спрашивает Илья с интересом. Загораживает мне проход. Кажется, он вообще никуда не спешит.

- Почти семь!

- А у тебя нет ее фотографии? Мне интересно посмотреть.

- Да, сколько угодно!

Я быстро открываю галерею на телефоне и показываю ему кадров двадцать, чтобы он уж точно убедился, что наша девочка самая красивая! Интерес Ветрова меня не удивляет, он спас Нине жизнь. И лишь потом, когда развожу биксы по операционным, до меня доходит, что он мог бы посмотреть в инстаграме Мии. Там этих фотографий миллион!

Сегодня плановых операций нет, Ветров знакомится с поступившими пациентами, изучает карты, рассказывает, что будем им делать. Дает ценные указания ординаторам, проводит планерки. И все такое прочее, в чем ему совершенно ненужна медсестра.

Мы лишь иногда пересекаемся в коридорах больницы. Но он очень занят, да и я не просто так тут разгуливаю.

Жду вторник. Разумеется, не для того, чтобы законно постоять рядом с ним. Я просто люблю свою работу и раз за разом складывать салфетки мне скучно.

***

Во вторник ночью Ветров не приезжает. Мое первое ночное дежурство за последние две недели, когда его нет.

Вроде бы все как обычно. Скажу даже больше — замаячил, наконец, шанс отдохнуть. Мои смены коллеги начали тихо ненавидеть, потому что начальство в лице зава вечно торчит где-то поблизости. Илья может нагрянуть в любой момент дня и ночи! Не то, чтобы кто-то хотел вести себя излишне расслаблено, но все же без руководства дежурить спокойнее.

И вот его нет. Сбылась мечта коллектива. Время свободное — что хочешь, то и делай. Ночь, тишина.

И как-то пусто сразу. Не слышно его голоса. Когда иду по коридору не щемит в груди от мысли - вдруг случайно встретимся? Вдруг тоже вышел прогуляться? Может, говорит с кем-то из персонала? Или заглянет на чай с другими врачами? Я давно устыдилась того, что в прошлый раз набросилась на него из-за кружки. Это такая мелочь! Он спас Веру, не мешкая ни секунды, а я пожалела посуду.

То и дело выглядываю из окна, ищу глазами знакомую машину на парковке — все тот же прадик, что у него был раньше, правда, год свежее. Ветров не изменяет своим вкусам.

Он приезжает в половину седьмого утра. Я недавно проснулась, стою с чашкой кофе у окна. Илья выходит из машины, читает что-то в телефоне. Потом резко вскидывает глаза и смотрит на меня. Долго смотрит, секунды три. Он еще не зашел на территорию больницы, и мы не начали играть в субординацию.

Потом кивает, и я в ответ делаю приветственный взмах рукой.

Нам надо поговорить о прошлом. Мне кажется, я почти готова к этому. Мы ведь так и не расставили окончательные точки. Во время последней встречи я сказала, что люблю его. Он ответил, что ему нужно время. А сколько — он и сам не знает. Но много.

Нам нужно встретиться на нейтральной территории и без нервов, слез и обвинений спокойно обсудить прошлое. И окончательно отпустить друг друга. Я больше не могу вздрагивать при каждом его появлении. И как бы там ни было, я заслуживаю честности.

Мне следует набраться смелости и сказать ему об этом.

В среду на первой же операции, пока раскладываю «БДСМ-инструменты», слышу прямой вопрос от зава:

- Чего грустим?

- Вчера с подругами встречалась, до сих пор осадок. Все время об этом думаю. В голове кручу.

- Что случилось? - оживляется анестезиолог. Поболтать о личном — его самое любимое.

- До того как я решила стать медсестрой, я училась на экономе в СФУ. Завела там подруг, иногда мы видимся. Вот вчера как раз был такой день, - беру пинцетом салфетку, наношу на нее дезинфицирующее средство.

- Как у них дела? - спрашивает Ветров, нахмурившись над пациентом. - Полин, захвати больше площади. Чет у меня какое-то странное предчувствие.

- Конечно. - Обрабатываю операционное поле по спирали. - А Олеси все нормально, хочет открыть свой фитнес-клуб, вот копит деньги. Пока не замужем и не собирается. Галка беременная третьим. Мы думали, Влада придет, но она снова не смогла.

- Почему? - спрашивает анестезиолог, будто знает, кто такая Влада.

- Снова лежит в клинике, лечится от наркозависимости. Галка общалась с ее родителями, вроде бы дела у нее не очень, - поджимаю губы. - Так грустно. Я просто... помню ее до этой всей дряни. Она была классной. Раньше. Мы вместе часто ходили на вечеринки.

- У нее никогда не было тормозов, - вздыхает Илья. - К сожалению.

- Раньше все это казалось игрой. Мы ни о чем плохом не думали, просто искали способы сбежать от скуки.

- У нас тут уж точно не до скуки, Поля, - вклинивается второй хирург, усмехнувшись.

- Да. Слава богу, что я здесь. А не там, с ней, - говорю я. - Не понимаю, почему отец давал мне так много денег и вообще не контролировал их расход. Все готово, Илья Викторович, можете начинать.

- Медицина сама выбрала тебя, Полина, - говорит Илья, приступая к работе. - Она не отпускает нужных ей людей. У тебя не было выбора.

- Был, - упрямо заявляю я. - И сейчас он тоже есть. Мне кажется, некоторые люди рождаются со стержнем внутри, а некоторые его лепят сами. Вот я — точно слепила. Раньше я была пустой.