Читать книгу "Обреченная цитадель - Евгений Сухов"

– Каково общее количество наступающих? – помрачнев, спросил Гитлер.

– Предположительно около миллиона. Русские превосходят нас как по живой силе, так и в технике. На прусском направлении, по данным Первого воздушного флота, в Третьем Белорусском фронте под командованием генерала армии Черняховского и Втором Белорусском фронте под командованием Рокоссовского рассредоточены значительные силы. Около полутора миллионов человек… Второй Белорусский фронт будет усилен Четвертой воздушной дивизией и Пятой гвардейской танковой армией. Третий Белорусский фронт будет усилен первой и третьей воздушными армиями, а также пятидесятой гвардейской армией. Цель русских очевидна, они хотят прорвать нашу оборону и выйти к Балтийскому морю. Занять всю Восточную Пруссию и часть северных территорий Польши.

– А что скажете по Висле? – спросил Гитлер, разглядывая карту.

– На этом направлении поставили командующих, зарекомендовавших себя в наступательных операциях: генерал-полковника Чуйкова, а также генерал-лейтенанта Родимцева. Именно они главные виновники окружения армии Паулюса. Наступление русских будет проходить через наши города-крепости, и их солдаты имеют немалый опыт ведения боев в городах. У меня все, мой фюрер.

– Не уверен, что русские сумеют продвинуться дальше. – Настроение фюрера после доклада Гудериана заметно ухудшилось, выглядел он более задумчивым, чем прежде. – Если русским даже удастся войти в наши города, то они станут для них могилой… Но вы совсем еще недавно докладывали мне, что для развертывания нового наступления русскими в Пруссии и на Висле у них недостаточно живой силы и танков. А подтягивание резервов займет слишком много времени.

– Все так, мой фюрер, но обстановка на фронтах меняется каждый день. Очевидно, русские изменили свои планы и хотят ускорить наступление.

– Что вы предлагаете? Каков ваш план действий как начальника штаба сухопутных войск?

– Я предлагаю в районе Восточной Пруссии и на Висле возвести дополнительные линии обороны с минными полями и противотанковыми орудиями, – выждав небольшую паузу, продолжил твердым голосом: – Укрепление наших рубежей – это абсолютная необходимость. Если мы этого не сделаем сейчас, то через какой-то месяц русские выйдут на территорию Германии.

– Этого никогда не будет, Гудериан, мы не допустим этого! Не уверен, что контрнаступление состоится. Прогноз погоды на востоке крайне неблагоприятен. А нелетная погода в последующие несколько дней будет только ухудшаться, – убежденно проговорил Гитлер. – Впрочем, давайте на нашем сегодняшнем очередном совещании решим, как нам поступить дальше. Встретимся, господа, через час… А сейчас мне нужно крепко подумать.

Присутствующие вышли из блиндажа на свежий воздух. Погода и в самом деле была скверной и очень ветреной. Со всех сторон деревеньку заволокло плотным туманом, и, несмотря на полдень, было сумрачно, как вечером. По периметру блиндажа несла службу личная охрана фюрера. Держа наготове десантные автоматы, они то возникали в серой плотной дымке облаков, а то вдруг выходили из него блеклыми, лишенными плоти силуэтами. Задумчивое настроение Гитлера передалось и другим. Генералы обменивались о состоянии дел на фронте и сошлись на том, что русские вряд ли станут тянуть с наступлением, и уж тем более им не помешают скверные метеорологические сводки.

Оставшееся время фюрер провел в полнейшем одиночестве. Только однажды к нему зашел Гюнше, который принес требуемые рейхсканцлером карты. Предстоящего совещания ожидали с волнением, понимая, что ключевое слово остается за рейхсканцлером, которое могло определить весь ход дальнейшей военной кампании. Но выбор был явно небольшим: между плохим и очень плохим.

После разгрома американо-британских войск Гитлер рассчитывал заключить с ними сепаратный мир, и вот теперь все его ожидания рассыпались как песочный замок.

За десять минут до начала совещания участники прошли в блиндаж и расположились в небольшой комнате, подразумеваемой как приемная рейхсканцлера. В блиндаж в сопровождении адъютантов вошли Гиммлер с Борманом. Похоже, что рейхсканцлер и в самом деле хотел сделать какое-то важное заявление. Перед дверью по-прежнему сидел секретарь, казалось, что он просто прирос к своему месту и, уткнувшись в бумаги, что-то читал. Посмотрев на часы, он произнес:

– Господа офицеры, фюрер ждет вас.

Растянувшись в короткую очередь, генералы вошли в комнату Гитлера. На большом столе, стоявшем в центре помещения, лежал ворох оперативных военных карт. Фюрер встал в основании стола, взявшись обеими руками за его края, и внимательным сумрачным взглядом наблюдал за вошедшими. Уверенно, как мог делать только он, хранил глубокую паузу, зная, что никто из присутствующих не посмеет ее нарушить. Тут не было каких-то театральных эффектов, в таком поведении была сущность фюрера, он буквально гипнотизировал вошедших одним лишь своим молчанием, подчинял своей несгибаемой воле, что удавалось ему, как никому другому. Ни он сам, ни люди, находящиеся в блиндаже, не ведали об его источнике силы. А они были немалые.

Семь лет назад перед своим выступлением в Вене с балкона императорского дворца, где на площади собрались десятки тысяч людей, он выждал паузу длиной в пять минут. Установилась такая тишина, каковой позавидовал бы даже столичный театр. И когда фюрер наконец произнес первое слово, народ на площади взорвался криками ликования.

Конечно же, сорок пятый год это не тридцать восьмой. Тогда все было иначе и все было впереди – каждый из собравшихся свято верил в политический и военный гений фюрера. С того времени облик Адольфа Гитлера изрядно потускнел, и собравшиеся генералы не могли не осознавать, что с собой в могилу он тащит целые народы. Но даже сейчас, без прежнего ореола, каковой ранее буквально окутывал всю его долговязую фигуру, каждый из присутствующих продолжал ощущать на себе магнетическую силу его личности, не смея произнести что-либо наперекор.

Сейчас не тридцать восьмой год, и сами они не восторженные и наивные венцы, не подозревающие, что их ожидает в ближайшем будущем, а убеленные сединой генералы сорок пятого года, познавшие как сладость побед, так и горечь жестоких поражений, но каждый из них в значительной степени ощущал на себе личность рейхсканцлера.

– Мы хорошо контратаковали американо-британские войска в Арденнах, – наконец заговорил Гитлер негромким, но твердым голосом, буквально сокрушившим звонкую тишину, заставившую присутствующих невольно расслабиться. Состоявшийся доклад Гудериана отпечатком скорби лежал на состарившемся лице фюрера. Думать о чем-либо другом фюрер уже просто не мог. – Главная наша задача на Западном фронте остается прежней – взять Антверпен! Командующий армий «Б» генерал-фельдмаршал Модель указывает, что американцы с британцами упорно сопротивляются, продвижение все более затрудняется. Но мы как никогда близки к своей цели… Однако на Восточном фронте русские продолжают наращивать силы и в ближайшее время должны перейти в наступление по всему фронту. Наиболее благоприятная для них обстановка складывается в районе Вислы, где наблюдается значительная концентрация русских соединений. Нам следует усилить фронт именно на этом направлении… Вот только резервов в настоящее время у нас нет. Усиление Восточного фронта возможно лишь за счет срыва операции, предпринятой в Арденнах. Другого варианта я не вижу… Может, кто-то хочет высказаться?