Читать книгу "Истинные мотивы - Ким Лоренс"

Тео было сорок один год. Он был разведен, и ему не везло в любви. Одной дождливой ночью Тео, опустошив бутылку красного вина, признался, что женщина, которую он любил, вышла замуж и теперь не бросит своего мужа. Ева решила, что ее жилец заслуживает лучшей судьбы на личном фронте.

— Ник считает, что мы можем приготовить еду для вечеринки в «Короне». Там мы собираемся одновременно отметить два дня рождения: Ника и Дэниела. Но я уже предупредила его, что в случае неудачи у нас есть другой вариант.

— «Корона». — Тео одобрительно кивнул. — Отличное место. Но я думал, они предлагают свои блюда.

Ева чуть не затопала ногами от досады. Тео слишком медленно понимал скрытый смысл слов.

— Мы решили снять «Корону» в последнюю минуту, и, кроме того, у них не хватает персонала, — живо нашелся Дрю.

— Только, пожалуйста, не ждите от меня ничего сверхъестественного. — Очевидно, Тео заинтересовался идеей вечеринки.

— Тео, мы не можем… Я имею в виду… — «А что же я имею в виду?» — подумала Ева, ощущая на себе любопытные взгляды всех находящихся в комнате. — Нам неудобно возлагать на тебя такую обязанность.

— Почему? Раньше тебя это не останавливало. Да я просто пошутил, Ева, — сказал Тео, озадаченный выражением беспокойства на ее лице. Он небрежно обнял ее за плечи и подтянул к себе. — Ты хотела устроить Нику вечеринку, и вот представился идеальный случай. Ты же знаешь, я всегда готов помочь, дорогая.

Вместо «нежной усмешки» Дрю увидел «хитрый взгляд», и ему стало нехорошо.

— Друзья, боюсь, я вынужден оставить вас, я опаздываю на встречу. — Тео нежно потрепал волосы Евы. — Думаю, мы еще увидимся, Дрю. Если у вас ракетки под рукой, я подброшу вас в спортивный клуб, — сказал Тео, переключая внимание на мальчиков.

— Бадминтон! — Ник ударил себя ладонью по лбу. — У меня совершенно не было времени, я помогал людям…

— Какой герой!

Ник усмехнулся и постарался проигнорировать вставленное сестрой замечание.

— Я почти забыл. Спасибо, Тео! Это было бы здорово. Пошли, Дэн. Пока, Ева.

— К десяти тридцати ты должен быть дома, — автоматически бросила она ему вслед. Комната опустела — почти опустела. Слово «почти» оказалось настолько важным, что по ее спине пробежала дрожь.

— Он вернется? — Дрю увидел смущение в ее карих глазах. — К десяти тридцати?

— Полагаю, что да.

Как она оказалась с ним наедине? Несмотря на то, что Ева стала жертвой обстоятельств, она почувствовала себя виноватой, будто бы сама запланировала эту встречу. «Я не хотела, чтобы это произошло», — сказала она себе.

— Сначала было странно слушаться парня, который на несколько лет моложе меня, но Ник по-своему очень тактичен, и он очень взрослый. — Глубокая морщина пролегла на гладкой коже ее лба. Иногда ее беспокоило то, что Нику пришлось взрослеть слишком быстро. — Если он когда-нибудь собьется с пути истинного, то я точно буду знать, что это была его идея. С ним нелегко, он не очень-то податлив, — сухо добавила она.

— По-видимому, вы удачно дополняете друг друга.

— Это комплимент? — Она округлила глаза, преувеличивая свое удивление.

Он почти застенчиво кивнул.

— Похоже на то, — признался он. — Поскольку я так мило веду себя, может, вы, как соседка соседу, предложите мне выпить?

— Мы не соседи. — Она не собиралась потакать ему, даже если он вел себя так мило.

— Я оскорблен.

— Надеюсь, это было нестандартное оскорбление.

— Оно было довольно плоским.

Ева состроила гримасу, дав ему понять, что признает его правоту.

— Знаю, но вы… вы…

— Бужу в вас зверя? — с мягкостью в голосе предположил он.

Их глаза встретились: ее, полные испуга и смущения, и его, излучающие теплую иронию, очень теплую.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

После того как все вышли из комнаты, Ева заняла свое прежнее место на столе.

— Я могу как-нибудь остановить вас?

— В любой момент.

— Я не знаю, что вы имеете в виду.

— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду, — безо всякого раздражения возразил он, незаметно оказавшись возле нее. Дрю вытянул свои длинные ноги и казался совершенно расслабленным. — Ваш друг такой доверчивый.

— В этом его обаяние, — сипло согласилась она. Ева чувствовала, как неровно бьется ее сердце. — Одно из многих, — добавила она с нотками отчаяния в голосе.

— Зачем же тогда ему беспокоиться, оставляя вас наедине со мной? — мягко согласился он.

Ева отлично понимала, что его взгляд прикован к ней. Но она не позволяла себе оторвать глаз от собственных рук, аккуратно сложенных на коленях.

— Совершенно верно, он не должен беспокоиться.

— Давно вы вместе?

— Тео живет здесь около пяти лет. — Другие жильцы, в отличие от Тео, менялись как в калейдоскопе.

Дрю сделал резкий вдох.

— Пять лет! — Его губы сжались, выражая крайнее неодобрение. — Вы, наверное, были почти ребенком.

— Мне было восемнадцать.

— Конечно, все это понятно: вам не хватало отца, — грубо заметил он. — Но я подумал, что сейчас вы уже можете справиться самостоятельно.

— Тео всегда был мне другом. Он всегда был рядом, когда я нуждалась в нем. — Гнев охватил ее. Наконец-то она подняла глаза на Дрю. Все презрение, которое она слышала в его голосе, было написано у него на лице. — Я уважаю его. — «Мне наплевать, что он думает», — твердо сказала она себе.

— Отношения между мужчиной и женщиной — это нечто большее, чем просто уважение и дружба! — фыркнул он.

— Наверное, если бы в ваших отношениях с Лотти было чуть-чуть побольше дружбы, она бы не бросила вас перед алтарем.

— О, в наших отношениях было очень много дружбы. — В его голосе вдруг появились странные, горькие нотки. — Я же пообещал, что буду держать вас в курсе развития моих отношений с Лотти.

— Мне это не нужно, — сердито ответила она. Ей меньше всего был нужен отчет об их примирении. А может быть, именно это было необходимо, чтобы привести ее в чувство!

— Чтобы понять то, что происходит у нас с Лотти сейчас, нужно знать многое о нашем прошлом. Но я не знаю, сколько скучных подробностей этого дела вам рассказали.

— С какой стати я должна все это слушать? — Она всплеснула руками. — По-моему, у вас достаточно денег, чтобы позволить себе нанять профессионального психолога.

— Я бы предпочел ваше кроткое сочувствие. А потом снова…

— Вы — из тех, на кого попутчики в поезде или самолете смотрят с ужасом. Вы чувствуете себя обязанным рассказывать всем историю своей жизни. Мне наплевать, узнала ли Лотти, что у вас дюжина любовниц, или не смогла вынести вашего храпа.