Читать книгу "По темной стороне - Купава Огинская"

В просторном, темном помещении, за новым столом, укрытым темной скатертью сидели два темных хмыря. Мой кошмар, и огонек.

Тарелки из черного, хрупкого фарфора были пусты, ясно давая понять, что ждали тут только меня, что очень странно.

Обычно, когда я добиралась до столовой, то заставала Раяра с бокалом чего-то янтарного и искрящегося. Он лениво цедил эту интригующую жидкость еще минут пять после того, как я усаживалась за стол и, не особо выбирая, наваливая что-то себе на тарелку — самые жуткие пять минут за день. Даже в аггельских болотах тонуть было не так жутко, как сидеть под этим тяжелым, задумчивым взглядом и делать вид, что он меня совсем не напрягает.

Минут через семь после начала завтрака мне удавалось расслабиться и наконец-то почувствовать вкус еды, которую я себе выбрала. Повар, если тут такой имелся, был просто мастером своего дела и все, что я выбирала в бессознательном состоянии, было очень вкусным.

Но что-то подсказывало, что сегодня мне не видать покоя даже через пятнадцать минут.

Делмар светло улыбнулся и порывисто встал, заставив нас с мочалками нервно отступить:

— Не стоит бояться, — нежно велел он, отодвинув стул, на который мне предлагалось сесть.

- ‎А где прежний стол? — мы не подходили, мы стояли в дверях и смотрели вот на это вот. На безобразие это, весьма скромных размеров. Огромный стол, за которым я хотя бы отчасти могла чувствовать себя спокойной, заменили на это вот. Маленький, квадратный, совершенно не успокаивающий столик. Издевательство, а не стол. И столовая теперь казалась еще больше, и Раяр опаснее, и вообще…мне так не нравилось!

- ‎Я от него избавился, — небрежно отмахнулся Делмар от моего сдержанного недовольства, — слишком большой, зато теперь мы будем ближе друг к другу.

Сегодня он был не помят, причесан и ужасно дружелюбен. Темный камзол, темная рубашка, темный камень в массивном перстне из потемневшего от времени серебра…темные волосы, собранные в высокий хвост.

А ведь ночью, мучаемая модисткой, я узнала страшный секрет — есть в этом мире другие расцветки у тканей. Есть! И даже белый есть.

А Хейзары, они просто на черном повернутые, вот и весь секрет их гардероба.

Дося, вцепившаяся в штанину, жалобно курлыкнула, и я полностью разделяла ее грусть. Попрошайничать мочалкам теперь будет крайне сложно.

— Садись, — хмуро велел Раяр, его вынужденная смена мебели тоже не особо обрадовала, но он смирился. И мне предстояло сделать то же самое.

Делмар помог мне сесть, пододвинул стул — я почувствовала легкое дыхание на волосах, кто-то решил меня понюхать, воспользовавшись ситуацией — и даже сам наложил мне на тарелку какую-то подозрительную субстанцию.

Она появлялась на завтраке каждое утро, но я ее интуитивно избегала. Как оказалось, не зря.

— Кушай, — меня ласково погладили по голове. Поймав мой ошалевший взгляд, этот…очень заботливый ужас, участливо заметил:

- ‎Печень степных гаров очень полезна, а ты такая бледненькая. Мне бы очень не хотелось, чтобы ты умерла раньше, чем я смогу с тобой поиграть.

- ‎Делмар, — одернул его мой кошмар, — я уже говорил, что не отдам ее.

- ‎Это ты сейчас так говоришь, — улыбнулся родственничек хищника, бросая на меня загадочные взгляды, — но давай будем откровенны друг с другом, ты никогда не мог долго терпеть людей, в отличие от меня.

Мочалки схоронились под моим стулом, будто их здесь нет, и я очень хотела к ним.

— И что это значит? — не то, чтобы мне было сильно интересно, если быть совсем откровенной, знать-то как раз я ничего не хотела…но надо было.

- ‎Видишь ли, — прохладная ладонь легла поверх моей руки, нервно вцепившейся в нож, Делмар как стоял надо мной, так и продолжал стоять, беспечно вторгаясь в мое личное пространство. А ведь где-то в спальне, под подушкой, у меня лежал почти такой же ножик с тяжелой резкой рукоятью, переживший наше путешествие к защитному куполу Излома, и эта мысль странным образом успокаивала. Не полностью, конечно, но дергаться я не стала, терпеливо снося это странное прикосновение. Чуть склонившись ко мне, мазнул по щеке мягкой темной прядью, прохладной и гладкой, как шелк, этот любитель человечинки произнес, — Раяр не видит пользы в играх, из всех человеческих чувств предпочитая страх, я же считаю, что ваша любовь куда как питательнее.

- ‎Чего?!

Он совершенно точно поцеловал меня в макушку. Легко прикоснулся губами к волосам и сел на свое место. Даже стул поближе ко мне пододвинул, чтобы вновь можно было в мою руку вцепиться.

А я ведь только дыхание перевела…

— Не думаю, что брат тебе говорил, — быстрый взгляд на хмурого Раяра, так и не притронувшегося к еде, — но мы питаемся эмоциями потому что это необходимо. Мы тоже когда-то были простыми велари. Детьми, если быть точнее, которым не повезло привлечь к себе внимание матери. Она забрала нас и изменила, наделила силой, сделала своими. Лишь на словах мы ее дети, но вся правда в том, что мы всегда были рабами, испорченные ее волей и живущие чужими эмоциями.

Еще один быстрый взгляд на хищника. Короткий, опасливый, словно Делмар проверял границы дозволенного. Сколько еще он сможет мне рассказать до того, как его брат разозлится. Пока Раяр молчал.

— Долгие годы я верил Рассах, не мог даже помыслить, чтобы ослушаться ее, — в задумчивости, он начал перебирать мои пальцы, глядя куда-то поверх моей головы, на стену, где тонкими линиями, были вырезаны прямо на камне батальные сцены, — она говорила, что мы живем болью и страхом, что наше же могущество обратится против нас, если мы перестанем его кормить…

Повисла тяжелая тишина. Делмар выдерживал паузу, Дося тихо грузла ножку стула, Боси слышно не было.

А Раяр смотрел. Очень внимательно и задумчиво. Но это была нехорошая задумчивость, странная.

— А потом я выиграл одну человечку, — как ни в чем не бывало продолжил огонек, когда я уже вся извелась, а мерные поглаживания пальцев начали бесить, — она была просто прекрасна. Боялась всего, постоянно была на грани, кормила меня своими эмоциями так щедро, что ненадолго я даже перестал убивать. Я был сыт, она вечно напугана, жизнь казалась прекрасной. Ее страх был прекрасен, но еще восхитительнее было другое чувство…знаешь, вы, люди, так легко поддаетесь своим чувствам.

Мне стало немного обидно за нас, людей.

— А велари, можно подумать, не такие.

Раяр хмыкнул, и я поняла, что сморозила глупость. Поняла не потому, что захохотал Делмар, а именно из-за этого едва слышного «хм».

— Ты не можешь этого почувствовать, потому просто поверь мне на слово. С эмоциями у них серьезные сложности. Сейчас, когда людей в Темных землях не осталось, нам приходится питаться велари, и, должен признаться, они просто отвратительно безвкусны. Будто бумагу жуешь. Есть можно, но удовольствие никакого. Вы же…яркие. Ваш страх пряный и горячий, а злость колюча и горька. Столько эмоций, столько вкусов, — прикрыв глаза, Делмар блаженно вздохнул, вспоминая, видимо, те счастливые времена, когда люди еще были их рабами, — но самое лучшее чувство — любовь.