Читать книгу "Небылицы и думы - Иван Охлобыстин"

– Здрасьте, приехали! – только и смог сказать я.

– Прости, сердце мое, – тихо произнесла она, призывно поглаживая свободной рукой низ живота. – Я по рождению дахеланка и не привыкла скрывать своих чувств. Что случилось, то случилось. Я полюбила тебя с первого взгляда, и жизнь моя слишком коротка, чтобы играть с сердцем. Не прошу клятв, но отдай мне этот вечер! Он станет знаком моей жизни! Так учила меня моя мать Гаруда!

Признаться, подобное изъявление чувств потрясло меня до глубины души, но в это мгновение в моем сознании возник образ Оксаны, бредущей с корзиной подберезовиков кромкой реки Спас-Суходрев к старой мельнице. Я взял себя в руки и сказал:

– Я женат, матушка. Рад бы, да никак! Прости уж меня, старика пердлявого, дело житейское!

Юукси трогательно вздохнула, накинула на себя покрывало и протянула бокал со словами:

– Я понимаю тебя, любимый! Выпьем же за наш первый и, к сожалению, последний день!

– Дело хорошее, – кивнул я, взял бокал и было поднес его к губам, но выпить не успел, поскольку справа от меня раздался невероятный грохот, пахнуло горячим ветром и через выбитое окно в комнату ввалился коренастый, небритый мужчина средних лет с карабином в руках наперевес.

– А вот и я, Доня! – рыкнул он, прицеливаясь в девушку.

– Во, здорово живешь! – тут же сориентировался я и метнул в нежданного гостя торшером.

Мужчина замешкался и отклонил оружие в сторону. Но и этого мгновения хватило, чтобы Юукси ловко выхватила из сумочки вороненый «магнум» и нацелила в сторону пришельца.

– Не дури, Ю! – предупредил он, возвращая ствол в прежнюю позицию.

– Где же ты был, желанный? – ехидно поинтересовалась девушка.

– Я ловил бабочек, – сухо ответил он и представился мне: – Чугайло. Твой связной. Для родных – Микольцу. А это твой ликвидатор, кличка Черная Вдова, – он кивнул на девушку: – В прошлом моя жена. Признаться, браком я не был доволен. Она не умеет готовить.

– Как же так! – удивился я и взглянул на воинственную барышню.

– Ничего особенного! Я сыроед, – объяснила она. – Зато у него ноги воняют. Прости, Иванушка! Еще увидимся! – и Юукси направила пистолет на меня: – Пожалуй, я пойду, – агрессивная гостья встала с кровати, собрала неторопливо свою одежду и, пятясь, покинула комнату.

Едва смолкли ее шаги, мужчина опустил ружье и протянул мне руку:

– Еще раз – Микола. Я ждал тебя только завтра.

– Как же это – ликвидатор? – спросил я у него.

– Это значит, что кому-то тебя нужно поскорее шлепнуть и Юукси подрядили для этого, – он поднял с персидского ковра осколок бокала, понюхал его и констатировал: – Яд кураре. У моей бывшей жены всегда был извращенный вкус. Этот яд практически безболезнен. Ням – и амба!

– Как же вы женились на этом чудовище? – полюбопытствовал я.

– В жизни одинокого мужчины есть некоторые вопросы, на которые он просто не способен ответить – нет, – вздохнул он, но подавил естественные эмоции и вытащил из нагрудного кармана мятую фотографию: – Это и есть тот самый Пэтэр Гауняэмоээн, он же заказчик твоего убийства, он же Лацис Пуряээноэнон – глава сообщества прибалтийских мутантов.

– Что это еще за мутанты? – удивился я.

– Дело двухлетней давности, – разъяснил Чугайло. – В общем, в 1994 году тайная группа британских сепаратистов предложила наиболее жизнеспособной прибалтийской партии «Дусаанкаанбапрае Прюаа» некую сделку. Смысл ее был следующий: англичане предлагали Прибалтике место в НАТО, но за это требовали выдачи двадцати крепких эстонских парней для экспериментов по клонированию. Склонировать им удалось только овцу, но по Таллину расползлось более сотни уродов с умственным развитием сонного ребенка и внешностью Урмаса Отта. Естественно, подобные проделки мгновенно возмутили всю прибалтийскую общественность, и спустя два года жертв эксперимента изолировали в психиатрических клиниках. Почти всех, за исключением четверых.

Ими-то и предводительствовал Пэтэр, бывший библиотекарь с улицы Виру. Следы вышеупомянутых мутантов были потеряны в октябре 1996 года на границе с Таджикистаном. Весьма вероятно, что прибалтийские мутанты прочно обосновались в Марокко, воспользовавшись прихваченной в Таллине партийной кассой. Во всяком случае, двоих из них не далее как вчера видели в районе городской свалки, а наш орбитальный спутник перехватил радиограмму Пэтэра к Юукси, в которой он назначал за твою голову кругленькую сумму. Поэтому я и поторопился сюда. Как видишь, я успел, – связной ослепительно улыбнулся и бросил фотографию на стол.

– Сегодня утром я видел этого человека в баре напротив, – показал я на изображение Пэтэра.

– Пироги с вороной! – гоготнул Микольцу и фамильярно ткнул пальцем в бок. – Собирайся. Следы этого тормоза ведут в поселок дагонов в устье реки Мулуи. Беговые слоны нас ждут на дороге. Не будем терять времени.

– Не будем, – согласился я, но все-таки попросил энергичного спутника помочь мне отыскать малютку-переводчика.

Дадуку мы нашли связанным в корзине с клюшками для гольфа. Он находился в глубочайшем обмороке и беспрерывно бредил. Скоро бессвязный бред нас утомил, и мы вернули кляп на место, а самого бербера уложили среди рюкзаков на спине грузового слона. Закат мы встретили уже в пустыне. Что это была за ночь! Мерно покачивающиеся под нами африканские гиганты через пять часов путешествия привели нас в специфическое расположение духа. Над головой искрился Южный Крест, а у горизонта то и дело возникали дивные миражи. Стыдно признаться, но порой мне хотелось спрыгнуть в теплый песок и побежать изо всех сил в сторону мерцающего за ближайшей песчаной грядой волшебного города, распахнуть его резные ворота и навсегда затеряться в тенистых зарослях апельсиновых деревьев у прохладных родников, источающих вместо воды покой. Нечто подобное я испытывал лишь однажды, десять лет назад, будучи солдатом, в самовольной отлучке, во дворе дома учащейся железнодорожного техникума.

– Слышишь? – тронул меня за руку Микольцу.

Я напряг слух и действительно распознал отголоски глухого львиного рыка. Вскоре к рыку примешались ритмичные удары барабанов.

– А вот это скверно! Тамтамы бобонго, – заявил связной, изменившись в лице и судорожно сверяя данные электронного навигатора. – Не забрели ли мы ненароком на их территорию?!

– Бобонго кто такие? – спросил я, не придав особенного значения тревоге Чугайло.

– Бобонго – людоеды! – ответил он, подтянул поближе к себе карабин и ткнул острым крюком погонщика за ухо слону, отчего тот заметно ускорил шаг.

Но, видно, от судьбы не уйдешь, потому что ровно через минуту наш караван уткнулся в низкий частокол, увешанный черепами. За частоколом виднелись горящие костры и прыгающие вокруг них толпы туземцев.

– Живым я не сдамся! – заявил воинственный связной и передернул затвор карабина.

– И я ни в какую! – поддержал его я, выхватывая из-за пазухи револьвер.