Читать книгу "Битва на Липице - Михаил Елисеев"

Серьезные дела начались в 1200 году, когда в устье Западной Двины высадились германские крестоносцы во главе с епископом Альбертом. В следующем году они основали город Ригу, которая стала немецким плацдармом для завоевания Прибалтики. В 1202 году, для увеличения боевого потенциала немецких переселенцев и колонистов, при прямом покровительстве Альберта был основан Орден Братьев Христова рыцарства, или, как его еще называли, Орден меченосцев. Название «меченосцы» произошло от эмблемы ордена, на которой был изображен под красным крестом вертикально стоящий меч. Рыцари носили ее на белых плащах, она же красовалась и на их щитах. Основателем Ордена был Теодорих из Турайды, первый заместитель епископа. В 1202 году он становится настоятелем цистерцианского монастыря в крепости Дюнамюнде, построенной в устье Западной Двины и защищавшей Ригу со стороны моря.

Новый рыцарский орден до поры до времени подчинялся непосредственно рижскому епископу. Меченосцы получили от Папы Римского устав тамплиеров, а первым их магистром стал Винно фон Рорбах: «В это же время брат Теодорих, предвидя вероломство ливов и боясь, что иначе нельзя будет противостоять массе язычников, для увеличения числа верующих и сохранения церкви среди неверных учредил некое братство рыцарей христовых, которому господин папа Иннокентий дал устав храмовников и знак для ношения на одежде – меч и крест, велев быть в подчинении своему епископу» (Генрих Латвийский, с. 82). В 1207 году была достигнута принципиальная договоренность между епископом Рижским и руководством ордена о том, что из захваченных земель 1/3 остаются под властью братьев-рыцарей, а остальные отходят епископам Рижскому, Дерптскому и Эзельскому. Уже само это положение подразумевало, что без дела меченосцы сидеть не будут, а понесут слово Божие всем окрестным племенам и народам. В те места, куда смогут дотянуться длинные руки католических прелатов.

Боевая организация нового ордена ничем существенным не отличалась от той, которая была принята в военно-монашеских организациях тамплиеров, госпитальеров и тевтонцев. Главной ударной силой меченосцев была тяжелая конница, костяк которой составляли братья-рыцари. Защитное снаряжение рыцаря было традиционным: длинная кольчужная рубаха с капюшоном, кольчужные чулки с металлическими наколенниками и горшковидный шлем, украшенный фигурами представителей животного мира. Вооружение, как того требовал устав, было без украшений, прочным и удобным. Состояло оно из пики, длинного меча, кинжала, булавы или боевого топора. Поверх доспехов надевалась белая мантия с эмблемой ордена, а завершал снаряжение рыцаря треугольный щит. В распоряжении меченосца было также три лошади: одна – для боя, а остальные – для перевозки снаряжения. Рыцаря сопровождали двое оруженосцев.

Помимо собственно братьев-рыцарей, под знаменем ордена сражались и служащие братья. Это были выходцы из незнатных слоев населения, которые в силу своего происхождения не могли занимать высокие командные должности. Хотя они так же принимали монашеские обеты и имели те же права, что и рыцари. Оружие и снаряжение служащих братьев ничем не отличались от рыцарского, хотя одежда и была более скромной, коричневого или серого цвета, с нашитой эмблемой ордена. Сражаться они могли как в пешем строю, так и в конном, используя те же тактические приемы, что и их благородные собратья, поскольку выучка была практически одинакова. И еще один немаловажный момент: в качестве служащих братьев на стороне ордена воевали немало арбалетчиков и лучников, роль которых особенно возрастала во время обороны и штурма городов и замков. Мастерство стрелков ценилось необычайно высоко, поскольку требовало длительной подготовки и обучения. Не случайно командованию ордена иногда приходилось нанимать за плату целые отряды лучников и арбалетчиков.

Армия крестоносцев

Миниатюра XIII века

Пешее войско под знамена крестоносцев выставляли племена, проживающие на землях, покоренных католиками. Так же в пехоте служили выходцы из городских низов и представители деревенской бедноты Германии, откликнувшиеся на призыв борьбы с язычниками. В поисках лучшей доли эти люди по морю и по суше отправлялись в Ливонию, где предлагали свои услуги меченосцам и военачальникам епископа. Вооружение таких воинов было достаточно пестрым и разнообразным, в орден они не вступали и монашества не принимали.

Начиная с 1202 года, используя такой инструмент, как Орден меченосцев, епископ Альберт развил очень бурную деятельность по обращению ливонских племен в католическую веру. Шло расширение территорий Рижского епископства, что в конечном итоге привело к тому, что, в 1205 году крестоносцы появились на границах Полоцкого княжества.

* * *

Первыми, кто столкнулся на Руси с германскими крестоносцами, были полоцкие князья. Не Псков и Новгород, а именно Полоцк оказался первой жертвой крестоносной агрессии. Эта страница нашей истории не является достаточно известной, и поэтому на ней стоит остановиться более подробно.

Понаблюдав за действиями крестоносцев, полоцкий князь Владимир, когда-то давший Мейнарду разрешение на проповедь в землях ливов, пришел к выводу, что теперь «божьи дворяне» представляют для него опасность. Немцы действовали на зависимых от Полоцка землях, и этот факт не мог не тревожить Владимира. Вполне возможно, что начались перебои с данью, которую ему раньше выплачивали местные племена. Поэтому в 1203 году он решил всем напомнить, кто в Ливонии хозяин, и во главе дружины выступил в поход против ливов. Своей главной целью он выбрал замки Икескола и Гольм.

Русские неожиданно появились под стенами Икесколы и взяли крепость в осаду. Бывшие в крепости ливы растерялись совершенно, и, не имея возможности оказать сопротивление, откупились от князя деньгами. И здесь Владимир совершил первую ошибку: вместо того, чтобы занять замок и оставить там гарнизон, укрепив таким образом порубежье с крестоносцами, он повел войска на Гольм. Князя обуяла жажда стяжательства: кроме денег, он и слышать ни о чем не хотел. Примечательно, что в 1205 году братья-рыцари будут действовать совсем иначе и просто захватят замок.

Епископ Альберт, узнав о набеге, быстро сориентировался в ситуации и отправил в Гольм отряд орденских арбалетчиков. Не перепуганные ливы, а профессиональные воины расположились по периметру стен, и когда полоцкая дружина подошла к замку, германские стрелки открыли по ней стрельбу. Один за другим падали на землю подстреленные кони, боевой порядок русских нарушился, ряды смешались, и князь приказал уходить прочь от крепости. Арбалетчики проявили высочайшее мастерство, поскольку били исключительно по коням, не желая убивать гридней Владимира: «они переранили у него множество коней и обратили в бегство русских, не решившихся под обстрелом переправиться через Двину» (Генрих Латвийский, с. 85). Рижскому епископу не был нужен военный конфликт с Полоцком, и, скорее всего, арбалетчики действовали в соответствии с его инструкциями. Что же касается Владимира, то вряд ли данное предприятие можно занести ему в актив.

Одновременно крестоносцы подверглись атаке со стороны князя Всеволода, правившего в княжестве Герцике (Ерсика). Герцике был столицей русского удельного княжества в долине Западной Двины, а его князь находился в вассальной зависимости от Полоцка. И хотя от крестоносцев земли Герцике прикрывало Кукейносское княжество, тем не менее, Всеволод тоже решил внести свою скромную лепту в борьбу с католиками. О том, что его вклад в сопротивление германской агрессии в данный момент оказался невелик, нам сообщил Генрих Латвийский: «Король Герцике (Gercike), подойдя к Риге с литовцами, угнал скот горожан, бывший на пастбищах, захватил двух священников, Иоанна из Вехты и Вольхарда из Гарпштедта (Harpenstede), рубивших с пилигримами лес у Древней Горы, а Теодориха Брудегама, погнавшегося за ним с горожанами, убил» (с. 85). Как видим, у западнорусских князей желание побороться с крестоносцами постоянно вступало в противоречие с материальными интересами. Владимир Полоцкий позарился на деньги ливов из Икесколы и провалил удачно начавшуюся операцию по захвату замка, а Всеволод просто решил увеличить поголовье рогатого скота на своих землях. Таким образом, своими действиями князья никаких стратегических задач не решили, зато вызвали немалое раздражение в Риге.