Читать книгу "Скорпион в янтаре. Том 2. Криптократы - Василий Звягинцев"

— Я понимаю всегда, и гораздо больше, чем кажется со стороны. Говорили мы с вами достаточно интересно. В других собеседниках не нуждались. Когда ко мне во время релаксации входят люди, которых я не приглашал, я либо сам спускаю их с лестницы, либо поручаю это помощникам. Вы, господин адмирал, нарвались. Ваш прославленный космодесант — дворовая футбольная команда против ЦСКА. Или против рейнджеров Басманова. Ну-ка, быстро, всем сесть на пол у стен и руки за спину!

И ведь сели, герои пустынных горизонтов. Хоть бы один, спасая адмирала, метнулся через зал, швыряя тяжелые стулья, переворачивая стол, дотягиваясь мощными пальцами до горла. Остальные — следом! Ни времени, ни пуль не хватило, если б настоящая драка завязалась.

Массой бы задавили, тем более что в суматохе и навскидку сразу всех наповал не убьешь. «Мужчины умирают, если нужно, и потому живут в веках они». Эти не из той оперы. И не про них написано.

Слабаки, одним словом. Что Шульгин и высказал со всем возможным презрением, когда увидел, что ситуация снова под контролем. У него ведь тоже нервы не титановые.

— Игорь, мы сейчас с ихним превосходительством прогуляемся. Ты знаешь куда. Эскорту позволяется выпивать и закусывать до утра. Присмотри, чтобы никто не дернулся. Примерно час. Мы успеем доехать. Потом оставь их здесь и тоже свободен… А вы, — он, не сводя револьверного ствола с Маркина, обратился к униженным до последнего предела бойцам, — не сильно горюйте. Не в свое дело влезли, не на то учились. Шефу вашему вреда причинено не будет. Утречком домой вернется, как новенький. Тут на самом деле все оплачено. Но если кто до восьми утра шаг за пределы сделает — пеняйте… Валентин Петрович, подтвердите мои жестокие слова.

— Да, — сглотнув горькую слюну, сказал Маркин, — оставайтесь здесь. В восемь тридцать — сбор на базе.

Шульгин мог бы и промолчать, но так уж его достала эта действительность и все, что ее составляло, не сдержался, еще раз унизил уже поверженного противника. Мог бы и наедине, но предпочел при подчиненных.

— Вы, ребята, Шекспира в школе проходили? — Походочкой Юла Бриннера он обошел периметр горницы, внимательно всматриваясь в лица десантников, держа револьвер стволом вверх у правого плеча.

Хорошие лица, умные, только не для такой работы. Им бы в советском кино сниматься или на космической базе планеты Крюгер песни под гитару петь, а тут ведь совсем другие забавы. «На западном фронте без перемен», как минимум.

— «Есть многое на свете, друг Горацио…», перевод не помню чей. Но циничные люди эту истину упростили до неприличности: «На каждую хитрую …. есть хрен с винтом». Я на вас зла не держу, и вы постарайтесь… Война есть война, ничего личного.

Засунул револьвер за широкий брючный ремень, оставив его на боевом взводе, вернулся к до сих пор не пришедшему в меридиан Маркину. Это тебе не к звездам летать…

— Пойдемте, Валентин Петрович. По пути изображайте радостную заинтересованность в моем обществе, а до места доберемся — поговорим как белые люди. Револьвер я в состоянии извлечь наружу за полсекунды, да и голой рукой умею голову снести не хуже, чем катаной. Поэтому резких движений, даже случайных, делать не советую.

Глава третья

Никаких хитрых заходов, гонки на наемном автомобиле по Москве, чтобы запутать пациента, он устраивать не стал. И не поехал на Столешников, а ведь хотелось. Там бы дверь верняком открылась, хоть в реальности, хоть в Ловушке. С неизвестными последствиями, как водится, так велика ли беда? Просто сейчас это было не нужно. На крайний случай оставим, как запасной парашют.

Просто перевел адмирала через дорогу, не пользуясь лифтом, предложил подняться по черной лестнице, отпер дверь. В гостиную, где стоял компьютер, не пригласил. И кухни с него хватит, тем более что кухня была огромная, всем нужным оснащенная, окнами выходила во двор.

— Располагайтесь, Валентин Петрович, не ваша база, конечно, но поговорить сможем без помех. Да и выпить по рюмочке, наконец, а то ужасно надоело подкрашенную воду хлебать…

— Вы что, вообще не пили? — спросил Маркин, будто именно этот вопрос занимал его больше всего. Саму ситуацию, которая по любым меркам выглядела весьма неординарно, для него лично — как минимум оскорбительно, он, похоже, решил вынести за скобки. Не возмущался, не угрожал, просто принял как данность. Вроде метеоритного потока по курсу корабля.

— Удивляюсь, как вообще вас держат на такой работе, — дернул плечом Сашка, доставая из холодильника настоящую бутылку «в одну двенадцатую ведра», кисловодский «Нарзан», тарелочку тонко нарезанного балыка. — Могли бы заметить, что ни разу я вам и себе из одной посуды не наливал. Ловкость рук, проще говоря. Спасибо вашим обычаям. Если б одна поллитровка между нами стояла, труднее бы пришлось…

— И что, даже при одной что-нибудь придумали бы? — с интересом спросил адмирал.

— Делать нечего… — улыбнулся Шульгин. — Вы вон брюки застегнуть забыли, в туалет сходивши…

Маркин естественным образом опустил глаза на известное место.

— Вы что? Все в порядке…

— Зато у вас в стакане водка, а у меня снова вода, прошу убедиться…

Так оно и оказалось.

— Не понимаю. Вы вдобавок фокусник?

— Сущие пустяки. Прошу не волноваться. Просто, как апельсин. Дело в том, что грубый человеческий глаз замечает только медленные движения. Не помню точно, сколько долей угловых секунд в секунду хронологическую. А если выйти за эти пределы, вы просто ничего не в состоянии увидеть. На этом принципе основано много интересных приемов. Вот-с… — он указал адмиралу на лежащий напротив него портсигар.

— И что?

Портсигар на его глазах растворился в воздухе, при этом Шульгин не вынимал рук из карманов брюк.

— Оглянитесь…

Портсигар лежал на краю раковины мойки, далеко за пределами досягаемости.

— В цирке служили? — с притворным равнодушием спросил Маркин. На самом деле он был очередной раз удивлен и поражен. Цирк что, в цирке все специально оборудовано для иллюзий и отвлечения внимания. То же, что он видел сейчас, было непостижимо и, как все, что выходит за пределы личного опыта, неприятно и утомительно.

— Вам бы такой цирк, — погасшим голосом сказал Шульгин, выплеснул из стакана воду, заменил ее настоящим напитком. Хоть на склоне бесконечно растянувшихся суток можно, наконец, без затей хлопнуть свои сто пятьдесят и помолчать, пока отпустит.

Далеко за полночь они разговаривали вполне по-свойски. Маркину некуда было спешить, по условиям. Сашка старался все ж таки найти в нем союзника, пусть и столь же химерического, как окружающий его мир. Если не придется исчезнуть отсюда своей или чужой волей, так надо по мере возможности обустраиваться здесь.

Шульгина действительно более всего интересовала коллизия с пришельцами, столь неожиданным образом проявившими себя на захолустной планетке, избрав для «первого контакта» именно Игоря Ростокина. Не совсем случайно, как выяснилось. Его ментальный фон настолько отличался от такового же у нескольких тысяч колонистов Крюгера, что пройти мимо они просто не могли. Кстати, не будучи «психическими вампирами», Новиков, а потом и Шульгин тоже сочли личностные качества журналиста подходящими, чтобы сделать его членом «Братства». Так же, как успешно он ухитрился спастись сам и спасти Аллу от некроманта Артура и мафии Панина, ему удалось обвести вокруг пальца и ВРАГов[9]. Притвориться утратившим волю и сдать их с рук на руки Маркину и его команде.