Читать книгу "Городская магия - Кира Измайлова"

— А почему он практику бросил? — поинтересовалась я.

— На то были свои причины, — уклончиво ответила пожилая дама. — Могу лишь сказать, что в молодости он наделал ошибок, за которые до сих пор расплачивается…

Я вздохнула.

— Он что, базовое заклинание попытался изменить?

— Нет, что ты! Он прекрасно понимал, что такое даже ему не под силу, — улыбнулась Лариса Романовна. — Наина, я бы охотно рассказала тебе… хотя бы для того, чтобы ты не повторила его ошибок, но — не могу. Извини, это не мои секреты.

— Да я ничего… — пробормотала я.

— Ты уверена, что у тебя всё в порядке? — уточнила Лариса Романовна.

— Да конечно! — сказала я. — Я ж говорю — я не кисейная барышня, и какая-то там ругань на меня не действует.

— Отлично, — кивнула она, и мы распрощались.

Днем позже я как ни в чем не бывало явилась на полевые занятия. Сегодня мы отрабатывали электрические заряды, что было сложнее, чем заряды огненные — требовалось особым образом держать руки. Давлетьяров чуть не сорвал голос, объясняя нам, как и что нужно делать.

В конце концов получилось у всех, кроме меня. Мне никак не удавалось уловить нужную позицию, и я поняла, что ещё парочка ехидных Лешкиных замечаний или Ритина улыбочка, и я позорно разревусь. Я стиснула зубы и попыталась ещё раз. Безрезультатно.

— Локоть выше, — произнес голос у меня над ухом. — Кисть чуть доверни вправо. Да не так же…

Я была готова провалиться сквозь землю, когда Давлетьяров, встав позади меня, взял меня за локти и поставил мои руки в нужную позицию.

— Пробуй, — велел он.

Я послушно дала импульс… и между моими напряженными пальцами проскочила-таки зеленоватая искра, оставив после себя неприятное покалывание в кончиках пальцев. Давлетьяров, хлопнув меня по плечу, отошел. Я, честное слово, не знала, куда деться, и только через несколько минут до меня дошло, что ребята посматривают на меня не с ехидцей, а с невольным уважением и даже завистью. До сих пор Давлетьяров ни разу не удостаивал кого бы то ни было личной консультации, не говоря уж о помощи! Интересно, это его Лариса Романовна накрутила, или он и в самом деле чувствует себя виноватым из-за того, что обругал меня вчера последними словами? Скорее первое, конечно. Угрызений совести у такого субъекта нет и быть не может!..

Так или иначе, но помощь оказалась своевременной, и вскоре я догнала и перегнала признанного было первым «громовержца» — Леху. Правда, я старалась соразмерять усилия, так что на этот раз обошлось без эксцессов.

К счастью, эта часть курса быстро закончилась, Давлетьяров оставил нас в покое, и у нас появился новый преподаватель. Это был ветхий на вид, но необычайно резвый дедок Афанасий Никитич. Между собой мы звали его дедом Афоней, и он, по-моему, отлично об этом знал. Дед Афоня преподавал нам левитацию. Это было нечто! Сам дед, похожий на старика Хоттабыча, весело кувыркался в воздухе метрах в пяти над землёй, наблюдая за нашими отчаянными попытками оторваться от земли и ехидно комментируя происходящее. Внешне это очень смахивало на то, как орел поглядывает сверху вниз на глупых кур, бестолково хлопающих крыльями.

За этими экзерсисами незаметно кончилось лето. Снова начались аудиторные занятия, появились новые, ещё более сложные предметы. Не стану их называть, всё равно обывателю эти наименования ничего не скажут. Давлетьяров у нас больше не появлялся. Странно, но мне было как-то скучно без его ядовитых нотаций. Остальные же преподаватели были подчеркнуто вежливы и никогда не позволяли себе повышать голос.

В одно сентябрьское утро я, как всегда, очень рано заявилась в университет. Коридор ещё не подвергся утренней метаморфозе, он благополучно оканчивался тупичком с окном во двор. У этого окна спиной ко мне стоял Давлетьяров, курил и мрачно смотрел вниз. Я уж было собралась нырнуть в аудиторию, пока он меня не заметил, но тут он затянулся особенно глубоко, закашлялся, с отвращением посмотрел на сигарету и затушил её о подоконник. Запах дыма достиг и моих ноздрей, и у меня тоже запершило в горле — большей гадости я в жизни не нюхала.

Давлетьяров резко обернулся.

— Чернова? Опять ты? — недовольно спросил он.

— Здравствуйте, — не нашлась я сказать ничего лучшего.

— У тебя удивительная способность оказываться в неподходящем месте в неподходящее время, — сказал Давлетьяров, игнорируя моё приветствие. — Какого черта ты притащилась сюда в такую рань?

Я начала путано объяснять про отвратительно составленное расписание автобусов, из-за которого я приезжаю то слишком рано, то чересчур поздно. В последнее время, к тому же, автобусы взялись ходить даже не по этому жуткому расписанию, а просто как им заблагорассудится.

Давлетьяров определенно потерял ко мне интерес, снова отвернулся к окну и полез в карман за сигаретами. Вообще-то странно, я раньше никогда не видела, чтобы он курил.

— Игорь Георгиевич, — решилась я наконец. Я уже давно хотела это сказать, да всё случая не подворачивалось: то народ вокруг толчется, то сам Давлетьяров в отвратительном настроении, так что к нему на кривой козе не подъедешь.

— Что, Чернова? — спросил он, не оборачиваясь.

— Игорь Георгиевич, я хотела… — начала я, но сразу забыла все заготовленные слова. — Ну, тогда, летом… Я действительно не нарочно это сделала… Просто вы скомандовали так неожиданно, а я когда быстро что-то делаю, не успеваю себя проконтролировать. У меня как будто предохранитель отказывает…

Давлетьяров повернулся ко мне, и во взгляде его мне почудился интерес.

— Если бы я знал это раньше, — сказал он, — ты никогда не получила бы зачет. Впрочем, и сейчас не поздно исправить положение.

— Сейчас я уже научилась с собой справляться, — поспешила я сказать.

— Да? — Давлетьяров иронически приподнял брови. — Тогда… зажги мне сигарету, что ли…

Я обиделась было, но потом решила, что с него станется стереть собственную подпись из моей зачетки. Парадоксально, но факт — минимальное усилие всегда давалось мне тяжелее, чем работа на полную мощность. Впрочем, на этот раз всё обошлось, и на кончике сигареты затлел крохотный огонек.

— Придется тебе поверить, — хмыкнул Давлетьяров. — Учти на будущее: не умеющий себя контролировать маг хуже даже мага-недоучки.

— А Лариса Романовна говорила, что хуже мага-недоучки ничего нет, — не утерпела я.

— Наша Лариса Романовна — добрейшей души человек, — сухо сказал Давлетьяров. — Иди, Чернова, тебе пора на занятия.

Я не без интереса взглянула на него и удивилась. Оказывается, у него вовсе не злые глаза, как мне всегда казалось, а просто очень усталые, даже какие-то измученные. Странно…

После этой встречи я Давлетьярова больше не видела.

Глава 3 Бой

Полтора месяца спустя я, на этот раз дико опаздывая, вломилась в университет не с нашего "черного хода", а через главный вход. В глаза мне бросился большой плакат на стенде новостей университета — цветная фотография в черной рамке… "Ушел из жизни… молодой талантливый маг… профессионал… лауреат…" И — большими черными буквами: "Давлетьяров Игорь Георгиевич"…