Читать книгу "Бессарабский вопрос между мировыми войнами 1917—1940 - Михаил Мельтюхов"

Естественно, в Берлине не собирались допускать венгеро-румынского конфликта. 27 августа Германия предложила Венгрии и Румынии прислать своих представителей на конференцию в Вену. 28 августа 4-я танковая и 2-я моторизованная дивизии вермахта были приведены в готовность «в целях быстрого вмешательства для защиты румынских нефтяных районов». Предполагалось, что эта операция будет проведена 31 августа — 1 сентября 1940 г.[1145] Однако в тот же день в Берлине стало известно о согласии Румынии на международный арбитраж. 29 августа в Вене делегации Венгрии и Румынии были уведомлены о необходимости сохранения мира и готовности Германии и Италии решить спорный вопрос. На следующий день было оформлено решение Второго Венского арбитража, согласно которому Венгрии передавалась территория Северной Трансильвании площадью в 43 492 кв. км с населением в 2667 тыс. человек, а Румыния получила гарантию своих новых границ. Такое решение Трансильванского вопроса в наибольшей степени устраивало Германию, которая, пообещав сторонам возможность его пересмотра, получила дополнительный рычаг воздействия на обе стороны[1146]. Население Румынии с возмущением восприняло сообщения о венском диктате, в ряде городов состоялись митинги и демонстрации протеста.

Для успокоения общественного мнения румынское руководство использовало факты инцидентов на советско-румынской границе, раздувая версию о советской угрозе, которая заставила пойти на принятие решения Венского арбитража. Обстановка на советско-румынской границе со второй половины июля 1940 г. стала ухудшаться, что было связано с увеличением количества ее нарушений с румынской стороны. С 16 по 31 июля румынские самолеты 13 раз нарушали советское воздушное пространство, а сухопутная граница с 8 по 30 июля 13 раз нарушалась румынскими солдатами, из которых 17 были задержаны советскими пограничниками, а 1 был убит при оказании сопротивления. Румынские солдаты портили или переставляли вехи, обозначавшие линию границы, обстреливали советских пограничников. В августе обстановка еще более ухудшилась, а количество нарушений границы возросло. В это время румынские самолеты 17 раз вторгались в воздушное пространство СССР, а 26 августа 9 румынских самолетов, нарушившие границу, были атакованы 2 советскими истребителями. В произошедшем воздушном бою 1 румынский самолет был сбит, а остальные улетели за р. Прут[1147]. В тот же день частям Красной армии, дислоцировавшимся на границе с Румынией, было приказано привести в боевую готовность средства ПВО, организовать тщательное круглосуточное наблюдение за воздушным пространством и немедленно открывать огонь «при появлении в воздухе на нашей территории румынских самолетов». При этом следовало «по немецким самолетам огня не открывать», а ограничиться лишь наблюдением с земли и со стороны поднимаемых в воздух дежурных звеньев истребителей[1148].

В этих условиях 17 августа Москва заявила Бухаресту протест против этих инцидентов и предложила создать смешанную советско-румынскую комиссию для демаркации границы. 19 августа Советский Союз передал Румынии новую ноту протеста против действий румынских войск на границе. В ответной румынской ноте от 26 августа сообщалось о том, что румынские пограничники получили строгий приказ избегать всяких инцидентов, и выдвигались контрпретензии на действия советской погранохраны. 29 августа и 12 сентября Москва вновь заявляла протесты против новых инцидентов, спровоцированных румынской стороной, которая в ответной ноте 13 сентября вновь отрицала приводимые советской стороной факты и выдвинула контрпретензии. Хотя по поводу этих инцидентов стороны так и остались каждая при своем мнении, тем не менее ни одна из них не стремилась обострять отношения[1149]. В итоге к концу сентября 1940 г. обстановка на границе несколько нормализовалась, но продолжала оставаться сложной[1150]. Для обоснования версии о советской угрозе Румынии использовался и факт подписания 3 сентября советско-венгерского договора о торговле и мореплавании[1151], который рассматривался в Бухаресте как основа возможного антирумынского советско-венгерского союза. Правда, следует отметить, что никаких военных мер против Румынии советской стороной в это время не намечалось.

Раскрывая смысл этих пограничных провокаций, «Правда» 9 сентября справедливо писала, что «окружение Кароля несколько времени назад вело переговоры, в которых подготовлялась передача Венгрии значительной части Трансильвании, а также получение от Германии и Италии гарантий государственной территории Румынии. Королю нужны были какие-нибудь внешние поводы для того, чтобы как-то оправдать перед общественным мнением Румынии эти подготовлявшиеся решения. В этих целях окружение короля пошло на создание провокационных инцидентов на советско-румынской границе. Кароль, конечно, правильно рассчитал, что нападения румынских частей на советскую пограничную охрану не может остаться без ответа. Все это было использовано для того, чтобы распространять заведомо ложные слухи о том, что якобы Советский Союз готовит нападение на Румынию, что Румынии угрожает военный разгром, а посему единственный способ спасения Румынии — отдать Венгрии часть Трансильвании и получить от Германии и Италии гарантии территории Румынии»[1152].