Читать книгу "Институты и путь к современной экономике. Уроки средневековой торговли - Авнер Грейф"

Концентрируясь на центральных транзакциях, поведении и исходах, мы также избегаем функционализма. Анализ начинается не с изучения наблюдаемых качеств института (таких как организации и правила) и попытки объяснить их исходя из функции, которую они предположительно выполняют. Скорее, анализ начинается с изучения поведения и исходов, которые имели или не имели место, и только затем переходит к изучению институтов, ведущих к этим исходам. Рассмотрение институтов в качестве самоподдерживающихся образований предполагает, что нет нужды упоминать функцию для объяснения преобладания определенного института.

4. На пути к гипотезе: соединение деталей

После определения проблемы, требующей изучения, мы закладываем основы для формирования гипотезы относительного релевантного института путем установления границ анализа, сбора эмпирической информации, исследования исторического контекста и общих теоретических соображений. Цель состоит в том, чтобы разработать гипотезу относительно релевантности одного из нескольких институтов, порождающих поведение, которое мы пытаемся объяснить[365].

При разработке гипотезы мы должны избегать ошибки, заключающейся в предположении, будто создания модели, порождающей наблюдаемое поведение, достаточно для объяснения этого поведения. При изучении купеческих гильдий я мог построить модель, подтверждающую тезис о том, что международные взаимодействия создали основы для института, гарантирующего права собственности. Однако исторический контекст указывает на бессмысленность такого анализа.

В любом институциональном анализе необходимо считать экзогенными многие институциональные (и неинституционализированные) аспекты ситуации: мы не можем изучать каждый рукотворный аспект ситуации в качестве эндогенного в одном и том же анализе, к тому же в этом нет никакой теоретической нужды, что показано в части третьей. Вполне логично в теоретическом отношении и полезно в аналитическом принимать некоторые эндогенные институты за данность при изучении других институтов и сил, делающих первые институты самоподдерживающимися. Решить, какие институты считать экзогенными, а какие – эндогенными, можно на основе выделения интересующей нас центральной транзакции и тех транзакций, которые, как мы предполагаем, связаны с центральной.

Чтобы определить эндогенные и экзогенные институциональные черты и в целом задать границы анализа, мы должны опираться на контекстуальные знания и эмпирический анализ, нацеленный на выделение релевантных транзакций и акторов. Выделение релевантных вспомогательных транзакций – ключевой момент в разработке гипотезы о релевантном институте. Например, в главе III ключевую роль в установлении существования коалиции магрибских торговцев стало играть выделение вспомогательной транзакции в системе распространения информации. В конечном счете, если учесть уровень тогдашней технологии, другие транзакции тоже могли обеспечивать поддержание агентских отношений в транзакции купца и агентов. Транзакция купца и агента могла быть связана с транзакциями между членами семьи, с транзакциями с правовой системой, даже с воображаемыми транзакциями с божественными существами. Ключевым моментом в установлении наличия коалиции магрибских торговцев стало признание того, что на поведение агентов не влияли все эти возможные межтранзакционные связи. Подобным образом в главе IV ключевым является признание в качестве релевантных транзакций между купцами и гильдиями, а не между, скажем, национальными государствами.

После выделения релевантных транзакций и акторов мы можем разграничить институциональные элементы на экзогенные и эндогенные. Экзогенными мы считаем исторически детерминированные институты, которые не контролируются ни одним из индивидов, взаимодействующих в интересующих нас транзакциях. Например, при изучении магрибских торговцев или купеческой гильдии я считал экзогенными такие рукотворные аспекты ситуации, как язык, деньги, товарные рынки, политические образования, а также транспортную систему.

Поскольку нас интересовали те центральные транзакции и связанные с ними институты, которые регулировали агентские отношения и отношения между иностранными торговцами и местными правителями, не было необходимости рассматривать эти рукотворные факторы в качестве эндогенных. Я просто принимаю их как часть контекста, т. е. как экзогенные, исторически детерминированные свойства ситуации.

Точно так же мы можем считать экзогенными некоторые институты, которые эндогенны для всех взаимодействующих индивидов, чье поведение мы изучаем. Такой метод уместен в том случае, когда транзакции, в которых эти институты формируют поведение, «сильно удалены» от интересующих нас транзакций (см. раздел 2 главы VII). Мы фокусируемся на институциональных элементах, которые непосредственно влияют на поведение в центральной и вспомогательных транзакциях, и создаем связь между ними, игнорируя при этом институты, связанные с другими транзакциями. Например, при изучении политических институтов Генуи я принимал за данность институты, регулирующие заключение браков в городе.

Однако мы должны рассматривать в качестве эндогенных институциональные элементы, связывающие центральную транзакцию со вспомогательными и формирующими соответствующее поведение транзакциями. В обезличенном обмене, изученном в главе X, центральной была транзакция между торговцами, а вспомогательными – между судами и между каждым из судов и индивидуальными торговцами. Следовательно, в анализе необходимо было рассматривать институциональные элементы, связывающие эти транзакции и формирующие поведение в них. В агентских отношениях магрибцев центральной являлась транзакция между купцом и агентом, а вспомогательными – транзакции между каждым из агентов и его потенциальными будущими купцами, а также связанные с распространением информации среди торговцев.

В процессе определения релевантных транзакций мы используем индуктивный анализ для выделения аспектов ситуации, релевантных для формирования и последующей оценки гипотезы о возможных институтах. Особенно важны организации, правила и убеждения, относящиеся к структуре ситуации.

Так, признание значимости и правовой независимости европейских коммун стало центральном моментом в установлении существования системы коллективной ответственности (см. главу Х). Прямые утверждения в первичных (исторических) источниках, интервью, опросы и другие свидетельства могут раскрыть убеждения, стратегии, знания, технологию индивидов, а также величину потенциально значимых параметров, таких как размер сообщества, демография и его благосостояние. При анализе системы коллективной ответственности я использовал договоры и хартии в качестве инструмента, позволяющего установить существование института. Важные подсказки могут быть найдены и в формах поведения. Выявление того, что агентские отношения были многосторонними у магрибцев, но двусторонними у генуэзцев, позволило направить внимание на институты, основанные на многосторонних и двусторонних репутационных механизмах (см. главу IX).

Историческая информация необходима для выработки гипотезы о релевантном институте, поскольку институциональная динамика образует исторический процесс. Из того, что история заключена в прошлых институциональных элементах, а новые институты возникают в контексте существующих, следует, что уточнение контекста может оказаться весьма полезным (см. главу VII). Мы можем использовать историческую информацию для сужения набора гипотез о возможных институтах, поскольку новые институты отражают фундаментальную асимметрию между институциональными элементами, унаследованными из прошлого, и альтернативными, технически осуществимыми институтами.