Читать книгу "Братья. Книга 2. Царский витязь. Том 1 - Мария Семенова"

– Нету его здесь! – ломко выкрикнул Калита. – Злыдня, что стражу навёл!.. В городе он… царевичу служит…

– Которому царевичу?

– Эрелису праведному… Помилуй, Телепенюшка, отпусти! Добра не забуду!..

– Ужо не забудешь, – кивнул ватаг. – Тяжко, сказываешь, достать выдавца-продавца? А я и не чаял вас всех одним кусом выкусить. Батюшке Посовестному хвала уж за то, что тебя под ногой видеть привёл. Будто не ты парнишек моих воеводе обрёк? На муки долгие, на смерть скаредную?..

Одним движением сгрёб Калиту за куколь, выдернул, поволок. Купец, провалившись в собственный ворот, невнятно кричал сквозь кожух. Его сразу схватили.

Поезжане шевелились, роптали. Сжимали бесполезные копья.

Если бы хоть один рванулся вперёд и погиб, но дал остальным сломать круг стрельцов…

Если бы возчик, оставшийся при санях, шепнул словцо оботурам…

Подвижников не нашлось.

– Кто сам первее кровью не измарался, того и мне кровь на руки не потребна, – степенно повторил Телепеня. – Вам, люди странные, нынче о мошнах только скорбеть, не о головах. Который здесь Окул-грамотей?

Несколько человек разом оглянулись на детинушку, прятавшего рукав с чернильным пятном. Ближние шарахнулись, как от порченого. Имать Окула, отступавшего за спины, пошли двое. Кряжистый бородач и гибкий рыжак. Писарь побелел, сорвался в утёк. На продутом ветром бедовнике негде было спасаться, но ужас смысла не ищет. Ноги понесли Окула к поезду. Прямо туда, где стоял померкший Галуха, вцепившийся мёртвыми пальцами в озадок саней.

Весёлые телепеничи догнали писаря сзади в ляжку стрелой. Сбитый закричал, взрыл снег прямо перед Галухой, не досягнув десятка шагов. Подоспел проворный рыжак, насел сверху. Пятернёй сгрёб растрёпанные светлые кудри. Правой рукой вдвинул Окулу нож под левое ухо, рванул резко к себе. Галуха увидел белые глаза на белом лице, вдруг обросшем бородой кровавых потёков. Рот, распахнутый в крике и тотчас захлебнувшийся. На этом частицы света и тьмы пустились в беспорядочный пляс. Больше Галуха не видел и не знал ничего.

Когда с Кияна подошла метельная туча, закутала Бердоватый кручинной фатой, людей на бедовнике не осталось. Только на задранных вверх обломках оглобель торчали две головы. Незрячие глаза смотрели в сторону Выскирега, раскрытые рты безгласно звали на помощь. Никто не слышал их жалобы. Ни великий порядчик, ни былые друзья.

Совместное мужество сплачивает, общее малодушие разобщает. Поезжане, обобранные, молчаливые, ставшие друг другу чужими, гнали оботуров в сторону Подхолмянки.

Разбойная ватага, с её лёгкими саночками, уносилась прочь гораздо быстрей. Всех неповоротливей, втихомолку бранясь, поспевал молодой Онтыка. Вместо правского хабара, резвящего ноги добытчика, в его саночках громоздился короб со всякой вагудой и сидел чуть живой от страха попущеник. Дёрнула нелёгкая Лутошку узнать игреца, виденного в крепости ещё прежде закабаления! Вменённый в заботу Онтыке, Галуха сперва бежал сам, но долго не выдержал. Онтыка успел тридцать три раза проклясть рыжака и его длинный язык, а толку? Знай посохом упирайся покрепче…