Читать книгу "Клятва истинной валькирии - Райчел Мид"

«А она меня и вправду не интересует. Я просто констатирую факт. Магнус, а ты почему не участвуешь в этой горячей дискуссии?»

Второй ворон пробормотал отсутствующим голосом:

«Потому что не знаю, что тут можно сделать. Мы должны повиноваться нашему богу. Но я не хочу отдавать ее – ему. Я ему не доверяю».

Они долго спорили. В конце концов доспорились до того, что Джастин все-таки должен сделать нечто, претящее его душе, – позвонить Гераки. Поговорить без камер слежения и без ужимок – начистоту. Джастину придется раскрыть карты – максимально для его положения. Он позвонил Гераки, и тот ответил отвратительно веселым голосом. Они договорились встретиться на следующий день – прямо перед встречей с Корнелией.

Когда Джастин пришел в ресторан, Гераки уже сидел за угловым столиком в самом темном углу. Отличный выбор, как раз для такой встречи.

– Я даже выразить не могу, как рад твоему последнему звонку!

Гераки прямо расплылся в улыбке, когда Джастин уселся напротив.

– Скажи, пожалуйста, а я ничего не нарушаю, встречаясь с тобой, даже если ты первый изъявил желание встретиться?

– Зависит от того, что ты собираешься делать.

Джастин вызвал на экране меню и заказал бурбон. А потом подумал и заказал двойную порцию.

– А я вот скучаю по этому делу, – признался Гераки. – Люблю Пино Нуар.

– У меня есть знакомый винодел, но Пино у него не слишком хорошее. И все же я могу попросить для тебя скидку.

Гераки грустно кивнул на стакан воды перед собой:

– Мне нужно содержать тело мое в чистоте. Чтобы слышать голос господина.

– Так ты мне расскажешь что-нибудь про своего бога? Кстати, мне никто не сказал, как его зовут.

– Мы будем говорить обо всем, что захочешь. Ты же мне позвонил, не я тебе.

Джастин сделал глубокий вдох. Сейчас или никогда.

– Я понял, что ты имел в виду. Когда говорил про то, чтобы отдать звезды и цветы. Я понимаю, что это значит.

– А я нет.

И Гераки отпил из стакана так благоговейно, словно дегустировал дорогое вино.

– Ни тогда не понимал, о чем речь, ни сейчас не понимаю. Я просто передал тебе слова. Принимаешь условия? Ты обещал – помнишь? Я помог тебе, а ты дал ему слово.

– Твоему господину.

– Нашему господину, – поправил его Гераки.

– Отлично. Ну что, мы опять братья? Между прочим, моя госпожа – дама с ужасной прической, которая меня терпеть не может.

– Зачем ты задаешь мне вопросы, если не веришь в мои ответы? – спросил Гераки. – Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал, а ты поверил?

– Не знаю, – честно признался Джастин.

Он чувствовал себя усталым и разбитым.

– Тогда почему ты здесь?

– Потому что я видел нечто удивительное и ужасное, не укладывающееся в обычный человеческий опыт. И я давно принял, что в мире действуют другие силы. Помимо человека. Я понимаю, что происходит нечто большее, чем видят обычные люди. И я это чувствую. И я думаю, что боги не просто так все делают. Здесь есть какая-то закономерность. Но я ее не вижу и не могу понять, какое место я во всем этом занимаю.

Гераки тихо рассмеялся:

– А тебя это выводит из себя, правда? Господин действует, не советуясь с тобой…

Джастин хотел ответить, но тут официантка как раз принесла двойной бурбон. Под белым топом не просматривалось белье, каштановые волосы коротко стрижены, в языке серебряное колечко. Напоминает девушку, с которой он встречался в колледже. Официантка одарила его совершенно откровенным взглядом, улыбнулась и пошла прочь, покачивая бедрами.

Гераки усмехнулся:

– Ты, я смотрю, времени не теряешь?

– Использую каждый шанс.

– Ты скоро потеряешь женщину, которая стоит десяти таких, как эта.

– Кого, Мэй? – покачал головой Джастин. – Нет. Между нами ничего нет.

– Тогда ты просто дурак.

Вороны радостно захлопали крыльями в его голове – фраза им явно понравилась.

– Она – избранная, боги так и льнут к ней.

– Да, мы заметили. Она только что избавилась от богини смерти, которая гонялась за ней с рождения.

– За ней и другие будут гоняться.

В глазах у Гераки вдруг вспыхнул нездешний огонек – да такой, что Джастин едва не уверовал, что Гераки и есть самый настоящий пророк и носитель божественной силы. Тут он вспомнил, как Мэй вдруг озарилась огнем любви и счастья в храме Клода и как вороны сказали, что другой бог хотел завладеть ею.

– Интересно будет посмотреть, кто ее, в конце концов, заполучит. Она необычная женщина. Великолепная, потрясающая, я бы сказал.

– Ну, если она тебя интересует, вперед.

Гераки поглядел на него с видом оскорбленной невинности и попранной праведности. И Джастин тут же понял, что ему сейчас будут читать мораль.

– Я, – сообщил Гераки, – больше делами плоти не интересуюсь. Я же сказал тебе: тело пророка нуждается в чистоте, дабы голос бога дошел до него. У вас другая роль… – Тут он пожал плечами. – У вас нет ограничений на связь с женщинами.

– Я же сказал – мне она не нужна.

– Тогда ты точно дурак и дебил, – повторил Гераки. – И даже странно, что наш бог избрал тебя. Ладно, оставим в стороне вопрос о жене, с которой сила и слава и которая тебе, как ты говоришь, не нужна. Очевидно, ты увидел что-то еще более важное, чем она.

– Да я многое увидел, знаешь ли. Я видел, как прислужники богини смерти превращаются в дым и обретают сверхъестественные силу и скорость. Я видел генетически совершенных людей, созданных такими благодаря человеческим жертвоприношениям. Я сражался с женщиной, которая превратилась в ягуара. Я видел, как твои «пророчества» обретали плоть. Я видел, как из ниоткуда явились двое воронов и спасли мне жизнь – и теперь они мне досаждают, не оставляя в покое ни на минуту.

Джастин понятия не имел, почему он это все рассказывает. В любом случае Гераки все равно бы никто не поверил, вздумай он кому-нибудь передать эту информацию.

Гераки же улыбнулся и кивнул:

– Ах да. Мысль и память. Ты к ним уже привык? Я сначала очень страдал из-за волков, но потом тоже привык и теперь даже рад их присутствию. Опять же, я очень много медитирую, а медитировать приятнее в компании – даже если это компания волков.

Джастин некогда хотел найти людей, у которых в голове тоже звучали чужие голоса. Но такого он не хотел, нет.

– Ты, похоже, считаешь, что знаешь, что к чему, да? Так ты собираешься мне рассказать про то, что происходит? Или так и будешь дальше дразниться?

И тут с лица Гераки изгладился всякий след самодовольства, и циничная улыбка исчезла тоже. Он перегнулся через стол и процедил: