Читать книгу "Материя - Иэн Бэнкс"

— Мне все равно, — сказал Фербин, и по его голосу было понятно, что он не бравирует. — Я с радостью умру, сделав все возможное, чтобы прикончить монстра, который убил нашего брата и угрожает МирБогу.

Они уже выходили за пределы атмосферы, небо обретало черный цвет.

— А как насчет корабля, мадам? — спросил Холс.

— Хиппинс? — обратилась к аватоиду Анаплиан.

— Я запрашиваю помощь, — ответил тот. — Через октские, нарисцинские, мортанвельдские, да какие угодно системы — лишь бы соединиться. Но в местной базе данных хаос, ничто не проходит. Разрушение системы продолжается, все сигналы блокированы. Можно попробовать найти рабочую систему на другом уровне, но и там все будет зависеть от чьей-нибудь прихоти.

— Даю сигнал общей тревоги, — объявила Анаплиан.

— Думаю, у нас нет иного выбора, — согласился Хиппинс. — Это, однако, привлечет к нам внимание.

— Полное вооружение, — сказала Анаплиан, — программирование на встречу в машинном пространстве, используются все средства.

— Включаем режим всеобщей паники, — сказал Хиппинс, словно про себя.

— Как вы можете давать сигнал на корабль, мадам? — спросил Холс. — Мне казалось, с пустотелое сигналы не выходят.

— Ну, это верно не для всех сигналов. Посмотрите на бездну у Водопада. Туда, где мы недавно приземлились.

Они так быстро поднялись вверх и отклонились в сторону, что это было не просто. Холс еще не увидел пропасти под Хьенг-жаром и не успел попросить скафандр показать нужный вид, когда его внимание привлекла неожиданная вспышка. За ней последовали еще четыре — группами по две; все это длилось меньше двух секунд. Полусферические серые облака расцвели над уже погасшими точками света и быстро исчезли, оставив после себя быстро поднимающиеся серо-черные столбы.

— Что это было? — спросил Холс.

— Пять небольших взрывов антивещества, — пояснила Анаплиан; они уже поднялись над верхними слоями атмосферы, а обломки тем временем падали за горизонт, — «Человеческий фактор» и его дистанционники мониторят поверхность на нулевом уровне, регистрируя необычные вибрации. Эти пять взрывов не сотрясут Сурсамен с такой силой, как падение звезды, но заставят планету от ядра до поверхности звенеть, как колокол, в течение нескольких минут. А нам только это и нужно. Поверхностные компрессионные волны. Вот так и можно послать сигнал с пустотела.

— Значит, корабль... — начал Холс.

— Сейчас направит к ядру, — сказала Анаплиан. — И никаких отговорок.

— Что-то принимаю, — сообщил Хиппинс. — Черт, это похоже на...

Слева впереди от Фербина вспыхнул ослепительный свет. Его взгляд устремился в ту сторону, хотя картинка заплясала в глазах, а лицевой щиток шлема почернел, блокируя видимость, после чего воспроизвел явно искусственное изображение — горизонт, близлежащие башни, и всё. Перед его мысленным взором осталась человеческая фигура, освещенная так ярко, словно была сотворена из солнечного вещества.

— Анаплиан? — выкрикнул Хиппинс.

— Да, — раздался ее спокойный голос. — Лазер. Сильный физический удар. Наводка оптическая. Импульсов прицеливания не зарегистрировано. На моем скафандре легкое повреждение. У меня царапина. Зазеркаливаемся. Скафандры уже увеличили расстояние между нами. Ожидается ещ...

Что-то шарахнуло Фербина по спине — вроде удара меча по плотной кольчуге. Но скафандр внезапно стал очень жестким, казалось, что толком и не вздохнуть.

— Атака с помощью ЭОКР сверху и сзади, — сообщил ему скафандр. — Энергия и частоты таковы, что прямой опасности нет.

— Всем досталось, а мне — дважды, — сказала Анаплиан. — Еще больше импульсов прошли мимо. Считываю источник свода. Нарисцинская технология, возможно... черт! Три по мне. Источник, возможно, взломан.

— У меня тоже, — сказал Хиппинс. — Может, сумеем проскочить. Выйдем за пределы действия через двадцать секунд.

— Да, но впереди могут быть другие. Посылаю Ксасса, чтобы разобрался с ними. Если ничего, то хоть потренируется.

— Я — с удовольствием, — объявил Турында Ксасс. — Можно мне тоже использовать АВ?

— Что угодно, — разрешила Анаплиан.

— Тогда предоставьте это мне, — промурлыкал Ксасс. — Иду вперед. Ожидания те же?

— Дозволено все, — сказала Анаплиан. — Если они используют кинетику, проблем будет больше. Расставьте приоритеты и предупреждайте.

— Конечно.

— В любом случае стреляйте первым.

— Вы меня балуете.

— Ой! — мгновение спустя закричал Холс. — Силы небесные! Даже мой старик не бил меня сильнее.

— Ну, этот больше никогда не станет, — сказал Ксасс — Вот он — его прицел. Ух ты! Красота.

— А выстрел-то не очень, — заметила Анаплиан.

— Ага, — сказал Ксасс удивленно и раздосадованно в то же время. — Ну, я стартую.

Еще несколько минут они летели над лежащим далеко внизу ландшафтом, не привлекая более внимания врагов. Мир внизу, казалось, поворачивается, как большой барабан, то светясь, то погружаясь в мрак, по мере того как всходили и заходили гелиостатики и гелиодинамики и лопасти вместе со структурами свода отбрасывали тени.

Фербин поплакал еще немного, думая о мертвом брате, который лежал искалеченный, измордованный в холодном, заброшенном вагоне. Им пришлось улететь, даже не оплакав его, бросив тело без присмотра, — рядом остался умирающий слуга, сам почти ребенок. Ни смерть Орамена, ни прощание с ним не соответствовали титулу принца.

У Фербина внутри все переворачивалось от ярости. Что за негодяй осмелился убить его брата — еще совсем юношу — и столько других людей? Он видел их, видел, как они умерли. По подсказке Холса он попросил скафандр объяснить, как действует радиация в больших дозах, — неотвратимая смерть в течение четырех — восьми дней, наполненных мучительной болью. Похоже, Орамена искалечили еще до убийственного взрыва, но какая разница: он мог бы остаться в живых, однако надежды на это были отняты проклятым безжалостным, губительным монстром.

Фербин шмыгнул носом, глотая слезы, — часть их, похоже, поглотил скафандр. Наверняка все будет переработано, очищено и предложено ему в качестве питьевой воды из тоненькой трубочки, которая в любой момент по его желанию вдвигалась в рот. Он находился в собственном мирке, на идеальной крошечной ферме, где ничто не пропадало, где все, что упало или отмерло, использовалось заново — для выращивания нового продукта или на корм скоту.

Фербин понял, что должен делать то же самое. Он не мог позволить себе не воспользоваться жестокой, унизительной смертью Орамена. Может, им придется расстаться с жизнью в этом безнадежном предприятии, но он почтит младшего брата единственным способом, который теперь имел какой-то смысл: пусть смерть Орамена заставит его еще решительнее преследовать свою цель. Говоря Джан Серий, что готов умереть, Фербин и вправду не бравировал. Он не хотел умирать, но был готов к этому ради уничтожения монстра, который убил брата и собирался сделать то же с МирБогом.