Читать книгу "Из крови и пепла - Дженнифер Ли Арментроут"

Я могла сказать ему, что меня это не волнует. Могла вообще ничего не говорить. Полагаю, он ожидал от меня один из этих вариантов. Но я сказала правду. Не потому, что обязана быть с ним честной, а потому что должна быть честной с самой собой.

– Я ужаснулась, когда увидела их. Меня это потрясло, особенно господин Тулис. То, что ты сделал, было неожиданно, но больше всего меня встревожило не это, а… – Я набрала побольше воздуха. – А то, что все это не кажется мне плохим.

Тяжелые веки поднялись, взгляд стал пронзительным.

– Эти люди смеялись, когда Джерико сказал, что отрежет мне руку. Радостно кричали, когда я истекала кровью, и предлагали ему отрезать на память другие части. – Тишина вокруг нас стала почти невыносимой. – Большинство из них я даже никогда раньше не встречала, а они радовались тому, что я растерзана. Поэтому я им не сочувствию.

– Они этого и не заслуживают, – тихо заметил он.

– Согласен, – пробормотал Киеран.

Я подняла подбородок.

– Но они все же смертные… или атлантианцы. Они все же заслуживают смерти с достоинством.

– Они не считали, что ты заслуживаешь какого-нибудь достоинства, – заявил он.

– Они были не правы, но это не означает, что ты поступил с ними правильно, – сказала я.

Его взгляд блуждал по моему лицу. Мышца перестала дергаться.

– Ешь, – повторил он.

– Ты одержим идеей, что я должна поесть.

Он поднял уголок губ.

– Ешь, а я расскажу о наших планах.

Эти слова привлекли внимание нескольких сидящих за столом. Надеясь, что мой желудок не взбунтуется, я начала есть, а не просто ковыряться в еде. Я не осмелилась посмотреть на Киерана, потому что тогда пришлось бы глянуть в коридор.

– Утром мы уезжаем, – заявил он, и я чуть не подавилась куском сыра. Никто вокруг, похоже, не удивился.

– Завтра? – пискнула я, разрываясь между паникой и надеждой. В дороге у меня будет больше возможностей сбежать, чем здесь.

Он кивнул.

– Я же сказал, что мы поедем домой.

Я сделала большой глоток из бокала.

– Но мой дом не в Атлантии.

– В Атлантии. По крайней мере, частично.

– Что это значит? – впервые заговорил Делано, сидящий напротив меня.

– То, в чем мне следовало разобраться раньше. Теперь очень многое обрело смысл. Почему тебя сделали Девой, как ты выжила после нападения Жаждущих. Твой дар. – На последних словах он понизил голос, чтобы его могли слышать только я и те, кто сидит совсем рядом. – Ты не смертная, Поппи. По крайней мере, не полностью.

Я открыла рот и тут же закрыла, не уверенная, что правильно расслышала. Мне даже показалось, что у меня что-то застряло в горле. Я отпила из бокала, но это ощущение не прошло.

Взгляд голубых глаз Делано стал пронзительнее.

– Ты полагаешь, что она…

– Частично атлантианка, – договорил он. – Да.

У меня затряслись руки, жидкость выплеснулась на пальцы.

– Это невозможно, – прошептала я.

– Ты уверен? – спросил Делано, и я посмотрела на вольвена.

Он окинул меня потрясенным взглядом, задержавшись на шее.

– На сто процентов, – ответил он.

– Как? – настойчиво спросила я.

На его полных губах заиграла слабая улыбка. Он тоже опустил взгляд и остановился… на моем горле.

На укусе, который, как я поняла, волосы почти не скрывали. Моя кровь. Он понял… после того, как попробовал мою кровь?

Делано вытаращил глаза и откинулся на спинку стула, уставившись на меня так, словно впервые видел. Забыв про коридор, я повернулась к Киерану. На его лице никакого удивления не было. Для него это не стало новостью. Он посмотрел на меня, выгнув бровь.

– Такое редко, но случается. Пересекаются пути смертного и атлантианца. Природа берет свое, и через девять месяцев рождается смертный ребенок. – Киеран помолчал, проводя большим пальцем по краю своей чаши. – Но бывает, что рожденный ребенок принадлежит обоим королевствам. Смертным и атлантианцам.

– Нет. Должно быть, ты ошибаешься. – Я развернулась на стуле. – Мои мать и отец были смертными…

– А ты уверена? – оборвал меня Хоук – нет, не Хоук. Кастил. Принц. – Ты и меня считала смертным.

Сердце подскочило в груди.

– Но мой брат, он теперь Вознесшийся, так?

– Хороший вопрос, – поддержал Делано.

– Только если исходить из предположения, что он твой родной брат, – сказал он, и я ахнула.

– Или что он вообще возносился, – заметил кто-то.

Бокал начал выскальзывать из моих пальцев…

Его реакция была молниеносной. Он поймал бокал, прежде чем тот упал на стол. Поставив его, он накрыл мою руку и опустил на стол.

– Твой брат жив.

У меня остановилось сердце.

– Откуда ты знаешь?

– Поппи, я много месяцев следил за ним. Днем он не выходил, и, полагаю, это означает, что он Вознесшийся.

Кто-то выругался и сплюнул на пол. Я закрыла глаза. Частично… частично атлантианка? Если поэтому я стала Избранной и отсюда проистекают мои способности, значит, герцог и герцогиня знали? Королева? Я открыла глаза.

– Если они знали, то почему оставили в живых?

Он сжал губы в линию.

– А зачем оставили в живых моего брата?

Я подскочила и похолодела.

– Я не могу это делать. Правильно? Я имею в виду, у меня для этого нет… э… этих штук.

– Штук? – переспросил Киеран. – Чем ты забил ей голову?

Принц скользнул по нему ровным взглядом.

– Зубов. Думаю, она имеет в виду эти. – Он поднял верхнюю губу и провел языком по клыку. Мой желудок сжался от смеси удовольствия и тревоги. – Им это не нужно. Им просто нужна твоя кровь, чтобы завершить Вознесение.

Если бы я не сидела, то точно бы упала. Я хотела оспорить его утверждение, но не могла придумать ни одной веской причины, почему он лжет. Ложью он ничего не добьется. Я слегка наклонилась на стуле. Не случился ли со мной сердечный приступ?

– Мне интересно, Кас, зачем нам ехать домой? – спросил Киеран. Могу поклясться, он намеренно заговорил громче. – Мы только отдалимся оттуда, где держат твоего брата.

– Мы можем поехать только в одно место, – ответил он, не спуская с меня золотистых глаз. – Ты же знаешь, что атлантианцы могут жениться, только если обе половинки стоят на своей земле? Для них это единственный способ стать одним целым.

Я приоткрыла губы, а на комнату опустилась тишина. Я еще не пришла в себя от того, что наполовину атлантианка, и не поверила своим ушам. Он говорит…