Читать книгу "Пробужденные фурии - Ричард Морган"

Воспользовался этим.

Прижал раскрытую ладонь и пальцы к его лицу. С силой потащил вниз.

Гекконовые зацепки впились и вцепились в кожу. Там, где кончики пальцев держались крепче всего, лицо Шегешвара разорвалось. Инстинкт уличного бойца зажмурил его глаза, когда я схватился, но это не помогло. Пальцы оторвали его веко, поцарапали глазное яблоко и вытащили на оптическом нерве. Он издал крик, из самого нутра. На фоне серости дождя вдруг прыснула красная кровь, тепло шлепнула на мое лицо. Он отпустил меня и отпрянул назад, с изуродованным лицом, свисающим глазом и все еще бьющей из глазницы кровью. Я заорал и рванул за ним, добавив хук по здоровой половине лица, который отбросил его боком к перилам мостка.

Он раскинулся там на секунду, неловко подняв левую руку для блока, крепко сжав правый кулак, несмотря на ранение.

И его забрала болотная пантера.

Был – и не стало. Мешанина из гривы, передних конечностей и раскрытого клюва. Когти врезались в него на высоте плеча и стащили с мостка, как тряпичную куклу. Он крикнул раз, а потом я услышал единственный жестокий хруст, когда захлопнулся клюв. Я ничего не видел, но, похоже, она мгновенно перекусила его пополам.

Кажется, не меньше минуты я покачивался на перекошенном мостке, прислушиваясь к звуку терзаемой и глодаемой плоти, треску костей. Наконец я добрел до перил и заставил себя посмотреть.

Я опоздал. Ничего в месиве вокруг голодной пантеры не напоминало даже отдаленно человеческое тело.

Дождь уже смыл почти всю кровь.

* * *

Болотные пантеры – не самые умные существа. Насытившись, эта больше не проявляла – или почти не проявляла – интереса к моему присутствию над головой. Пару минут я искал «Рапсодию», но не нашел, так что приготовился вылезать из загона. Благодаря множеству трещин, которые «Колосажатель» оставил в вечном бетоне, это было не очень трудно. Я вставил ноги в самый широкий разлом для опоры и пополз. Не считая испуга, когда на вершине в моей руке раскрошился кусок вечного бетона, подъем оказался скорым и без происшествий. На пути наверх что-то в системе «Эйшундо» постепенно остановило кровотечение из носа.

Наверху я постоял, прислушиваясь к звукам битвы. Ничего не понял из-за шторма, да и тот как будто стал тише. Либо сражение закончилось, либо перешло к коротким перебежкам и выжиданию. Оказывается, я недооценил Влада и его команду.

Ага, или гайдуков.

Пора узнать.

Я нашел бластер Шегешвара в лужице крови у перил кормового загона, проверил заряд и начал выбираться по переходам над бойцовскими ямами. По пути до меня медленно дошло, что смерть Шегешвара доставила мне не более чем легкое облегчение. Я не мог заставить себя переживать из-за того, как он меня продал, а откровение о его злобе из-за моих прегрешений с Евой…

Ивонной.

…хорошо, Ивонной, это откровение только подтвердило очевидную истину. Несмотря ни на что, единственное, что держало нас вместе почти двести лет, – этот единственный и невольный долг из-за событий в подворотне. Мы никогда не нравились друг другу, и это привело меня к мысли, что молодой я наверняка сыграл на Шегешваре, как соло на цыганской скрипке Иде.

Внизу, в туннеле, я останавливался каждые пару шагов и выслушивал стрельбу. В подводном бункере стояла жуткая тишина, и эхо моих шагов было громче, чем меня устраивало. Я вернулся по туннелю до люка, где оставил Мураками, и обнаружил останки Аюры Харлан с хирургически аккуратным отверстием там, где была вершина ее позвоночника. Никаких следов кого-либо еще. Я осмотрел коридор в обоих направлениях, снова прислушался и уловил только повторяющийся металлический лязг, который списал на запертых болотных пантер, яростно бросающихся на стены клеток из-за переполоха снаружи. Я скривился и начал путь вдоль слабо звенящих дверей, с накрученными нервами и осторожно поднятым бластером.

Я нашел остальных через шесть дверей. Люк был опущен, клетка беспощадно залита светом. На полу лежали сваленные тела; стена за ними была раскрашена длинными брызгами крови, словно ее плескали ведрами.

Кой. Трес.

Бразилия.

Четверо или пятеро остальных, с которыми я знаком, хотя не мог припомнить имен. Всех убили из оружия с твердым боезапасом, а затем перевернули лицом на пол. В каждом позвоночнике была прорублена одинаковая дырка, стеки пропали.

Ни следа Видауры, ни следа Сильви Осимы.

Я стоял посреди бойни, пока взгляд переходил от одного трупа к другому, словно в поисках чего-то, что я уронил. Я стоял, пока тишина в ярко освещенной камере не стала звенящим гулом в ушах, заглушающим мир.

Шаги в коридоре.

Я крутанулся, поднял бластер и чуть не застрелил Влада Цепеша, выглянувшего из-за стены. Он отскочил, взметнув плазмошрапнельную винтовку, затем замер. На его лице всплыла неуверенная улыбка, одна рука поднялась почесать щеку.

– Ковач. Блин, я тебя чуть не грохнул.

– Какого хрена тут происходит, Влад?

Он оглядел трупы за моей спиной. Пожал плечами.

– А хрен знает. Похоже, мы опоздали. Ты их знаешь?

– Где Мураками?

Он махнул рукой туда, откуда пришел.

– На другой стороне, у парковочного причала. Послал меня найти тебя, помочь, если надо. Мы уже отстрелялись, чтоб ты знал. Теперь осталось только подмести и заняться старым добрым пиратством, – он снова ухмыльнулся. – Пора зарабатывать. Пошли, нам сюда.

Я ошарашенно последовал за ним. Мы пересекли подводный бункер по коридорам, отмеченным следами недавнего сражения, мимо обожженных бластерами стен и уродливых пятен рваной человеческой плоти, раскинувшихся трупов и однажды – абсурд – мимо хорошо одетого человека средних лет, который сидел на полу и в кататоническом шоке таращился на свои раздробленные ноги. Должно быть, налет спугнул его из казино или борделя и погнал в бункер, где он и попал под перекрестный огонь. Когда мы подошли, он слабо поднял к нам обе руки, и Влад пристрелил его из винтовки. Мы оставили его дымиться огромной дыркой в груди и поднялись по приставной лестнице в здание старой скирдовальной станции.

На причале царила та же кровавая баня. По верфи и среди пришвартованных скиммеров были разбросаны покалеченные тела. Тут и там горели огоньки, где лучи бластеров нашли что-то более возгораемое, чем человеческая плоть и кость. В дожде поднимался дымок. Ветер заметно стихал.

Мураками был у воды, на коленях рядом с обмякшей Вирджинией Видаурой, и что-то возбужденно ей говорил. Одной рукой гладил ее по лицу. Рядом стояли пара пиратов Влада и дружелюбно спорили, закинув оружие на плечи. Они были мокрые, но, похоже, невредимые.

На обтекаемом кузове пришвартованного рядом зеленого просторомобиля – тело Антона.

Он свисал головой вниз, раскрытые глаза застыли, радужные волосы командной головы почти доставали до воды. Там, где были его грудь и живот, зияла дыра, в которую можно было целиком засунуть голову. Похоже, Яд достала его сзади из осколочного бластера, зауженного до предела. Бластер валялся на причале в лужах крови. Самой Яд и след простыл.