Читать книгу "Наследство из Нового Орлеана - Александра Риплей"

Но Валентин упрямо возразила, что наперед ничего неизвестно.

– У вас есть подарок бабушке? Вот специальная бумага для подарков.

Мэри завернула свой подарок. Подарок был так себе, обычные платочки, разве что отделанные кружевом и новые, – правда, она купила их давно. Ей хотелось бы подарить бабушке что-нибудь получше, но все магазины теперь были закрыты, а витрины забиты ставнями. Мэри завернула платочки в голубую бумагу, которой ее снабдила Валентин, и перевязала сверток белой шелковой лентой.

Подарок положили на стол у места, предназначенного для Mémère, а рядом со свертком – веточку с посеребренными листьями. Валентин отступила назад и окинула комнату критическим взглядом. Наконец она произнесла:

– Хорошо. Все в точности как должно быть в День Марии.

– Прекрасно, – услышали они голос бабушки – она стояла в дверях гостиной. – Замечательный получился сюрприз. Спасибо вам. – Она поцеловала обеих девушек, а Мэри дополнительно, поздравив ее. – С Днем ангела тебя, Мари. – Mémère была уже одета для выхода, в перчатках и шляпе и с зонтом. – Если не хотите опоздать на службу, вам следует поторопиться. Что касается меня, то мне не терпится посмотреть на утопающий в цветах алтарь. – У самой Mémère тоже была приколота к шляпке живая роза.

Их процессия представляла собой достойное внимания зрелище. Впереди шли Мэри и мадам Сазерак, а за ними, держа зонтик над их головами, шествовал Жак, в свою очередь прикрываемый зонтиком, который держала в одной руке Валентин – другая ее рука была занята собственным зонтом. На перекрестках зонты приходилось передавать из рук в руки, потому что Жак вынужден был переносить дам по очереди на руках через глубокие лужи и грязь. Когда они наконец добрались до собора, всеми овладела беспричинная веселость, и они без конца хохотали.

Вопреки ожиданиям Мэри, в соборе оказалось много народа. Конечно, не так много, как обычно, но она-то считала, что город совсем пуст. Женщины – их было около сотни – храбро принарядились в выходные платья, правда, от дождя они несколько промокли.

– Мари – очень распространенное имя, – шепнула Mémère, раскрывая свой молитвенник.

Мэри также раскрыла молитвенник; она чувствовала облегчение и радость от того, что примирилась в душе с церковью, всегда игравшей важную роль в ее жизни. Особенно в канун Благовещения, одного из самых замечательных церковных праздников.

Проповедь прибавила ей хорошего настроения. По словам священника, хотя эпидемия еще не кончилась, у них были все основания воздать хвалу Господу. Число жертв с каждым днем убывало, оно снизилось до ста человек в сутки.

И даже неожиданный ливень казался божьей благодатью, потому что в городе было много пожаров, а пожарных не хватало. Дождь мешал огню распространиться на соседние дома, уберегая город.

Городские власти по случаю праздника дали причту собора особую привилегию. По окончании мессы был разрешен благовест.

Праздничная толпа не торопилась, как обычно, разойтись после службы по домам. Люди стояли на широком тротуаре возле церкви, и на их лицах под зонтиками сияли улыбки. Звон колоколов возвещал надежду на привычную жизнь. Даже кофе продавали, как прежде, и под веселым полосатым навесом возле своей жаровни, от которой исходил кофейный аромат, суетился продавец.

Mémère болтала с подругами и кузинами, переходя от одной к другой столь стремительно, что Жак едва поспевал за ней со своим зонтом. Мэри и Валентин со смехом наблюдали за этой сценой.

И когда Mémère, наговорившись вдоволь, подошла к ним, она тоже стала смеяться, хотя понятия не имела о причине, вызвавшей смех девушек.

– Говорила я тебе, Мари, – сказала она внучке, – что мы весело проведем этот день. А теперь нам пора. Надо еще купить торт.

Улыбка сошла с лица Мэри.

– Mémère, все магазины закрыты.

– Ерунда. Винсент ни за что не пропустит День Марии. Уж сегодня-то у него будет возможность продать что-то помимо эклеров.

И, как всегда, оказалась права. Кондитерская, которая находилась напротив оперного театра, сверкала чистотой, и дверь ее была раскрыта настежь.

– Ваш замечательно воздушный торт, – приказала Mémère, – Нет, пожалуй, два. У меня сегодня к обеду будет много гостей.

– Я говорила, что наперед ничего неизвестно, – шепнула Валентин на ухо Мэри.

Это был особый торт, приготовленный специально по случаю Благовещения. Когда Мэри увидела его на серебряном подносе в центре стола, она поняла, почему комната украшена бело-голубыми лентами. Это был огромный бисквитный торт, облитый белым кремом, посреди которого красовалась надпись «С Днем ангела», выложенная голубой глазурью с чудесными завитками по краям. А в самом центре была воткнута роза, обвитая листьями из серебра.

Пока Mémère выбирала на столе место для лопаточки для торта, перевязанной голубым бантом, Валентин завязала банты на некоторых стульях. Мэри нисколько не удивилась, когда Жак поставил у стола два высоких детских стула. В конце концов, именинницы могут быть разного роста и возраста.

– А теперь я разверну свой подарок, – заявила бабушка. – А ты, Мари, пожалуйста, взгляни на свой. Обычно все гости являются с подарками, и у меня тоже припасены для них подарки, но эти именины у нас не совсем обычные.

Увидев платочки, она захлопала в ладоши, заверив Мэри что как раз собиралась прикупить себе платков, поскольку ее старые совсем обветшали.

Но Мэри была слишком занята собственным подарком. Подаренный бабушкой изысканный гарнитур – пеньюар и ночная сорочка – привел ее в полный восторг. Он был из белого льна, тончайшего и мягкого, словно шелк, с аппликациями из белых бабочек над нежными лесными цветами.

– Я сделала их собственными руками для твоей матери, – сказала Mémère, – и, когда твой дедушка приказал выбросить все ее вещи, припрятала. Теперь они по праву принадлежат тебе.

– Mémère, я в жизни не видела ничего красивее. У меня нет слов выразить мою благодарность.

– Детка, с меня довольно и твоего счастливого лица. Ты доставляешь мне столько радости… Ну-ка, поторопись. Надо поскорей убрать подарки до прихода гостей. И ленты с бумагой прихвати.

И Мэри побежала наверх. Возвращаясь по черной лестнице, она услышала в холле оживленные женские голоса.

– Они уже пришли! – крикнула она в сторону кухни.

– Слышу, не глухой, – проворчал Жак ей в ответ.

Праздничный обед преподнес им два приятных сюрприза. Первый состоял в том, что две маленькие Мари вели себя чинно и спокойно. Вторым оказалось главное блюдо – красная фасоль с рисом.

– Знаю, сегодня не понедельник, – смеясь, объяснила Mémère, – пока что я еще не в маразме. Но моя Мари обожает фасоль с рисом. И мне хотелось в эти первые ее именины попотчевать ее любимым кушаньем. Дорогие гости, надеюсь, простят мне этот каприз, тем более что в их распоряжении еще один торт.