Читать книгу "Антираспад - Антон Орлов"

К тому времени, как брифинг закончился, он чувствовал себя как выжатый лимон…

И это ощущение до сих пор не прошло. Допив виски, поставил на стол тихо звякнувший бокал. Утер тыльной стороной ладони губы, хрипло спросил:

— Ну, что важного?

— Денорский посол настаивает на немедленной аудиенции, господин Костангериос. Он чем-то недоволен.

Премьер нахмурился. Ссориться с Денором ни в коем случае нельзя — слишком велика разница в весовых категориях. Известно, что Денор приготовился к большой войне. Но не с Валеной ведь! Посла надо поскорее умиротворить.

— Пусть его кто-нибудь немедленно примет. Я сейчас не могу, по состоянию здоровья. Пусть ему передадут мои искренние извинения.

Включив передатчик, секретарь продиктовал распоряжение Премьер-Губернатора. Потом перешел к следующим пунктам утреннего доклада: продолжается свистопляска на межзвездной бирже, персонал валенийского космопорта требует надбавки к зарплате, на Звездных Пляжах произошла кровавая стычка между тигонскими и адикайскими туристами, на южной окраине Соледада, в трущобах, рухнул жилой дом, построенный полторы тысячи лет назад. Премьер жестом прервал его. Отдых. Надо отдохнуть от всех этих дел. Звездные Пляжи — подходящее местечко; там есть хорошо охраняемая премьерская вилла.

— Мой личный магнитоплан, — распорядился он шепотом.

Секретарь передал приказ. Тут дверь без стука открылась, и вошел Паринава — с хмурым лицом, весь какой-то набычившийся.

— Там денорский посол со своими людьми, — буркнул он вместо приветствия. — Требует, чтобы вы его приняли.

— Чего он хочет? — устало спросил Премьер, слишком измотанный, чтобы поставить нахала на место. Он сделает это позже, когда соберется с силами…

— По-моему, он хочет вас убить.

— Что? — опешил Харо Костангериос.

— Я не знаю, чем вы его достали, но конфликт с Денором нам нужен в последнюю очередь. Он сказал, что своими клеветническими выпадами в адрес олигарха Хирт Тимано вы нанесли беспрецедентное оскорбление всем денорским олигархам.

— Кто такой Хирт Тимано? — Премьер поморщился: Паринава говорил резко, грубо, и у него начала побаливать голова. — Я не знаю, о ком идет речь. Это какая-то чертовщина, ошибка! Так ему и скажите.

— Скажите сами. Он требует, чтобы вы лично дали ему объяснения.

— Вот это уже оскорбление! — прошептал Премьер. — На государственном уровне.

— Послушайте, Харо! — Паринава стиснул кулаки. — Этот конфликт надо погасить в зародыше — потом будет поздно. Денор совсем недавно подмял под себя Хальцеол и Раглоссу. Для экспансии им нужен только мало-мальски серьезный повод. Не давайте им повода! Примите посла, принесите ему официальные извинения. Иначе вы погубите Валену! — Его голос звучал и просительно, и зло одновременно.

«Опять он назвал меня по имени! — отметил про себя Премьер. — Вот ублюдок…» Он напряг память, но имя Хирт Тимано ни о чем ему не говорило. Полная пустота…

— Паринава, это чья-то ошибка, я тут ни при чем.

— Значит, надо разобраться и примерно наказать виновных. Потом сообщим об этом послу. А сейчас примите его, не заставляйте ждать! Вы сегодня как вареная рыба, что с вами такое?

— Не хамите, Паринава. Я устал после вчерашнего брифинга с валенийскими женщинами.

— Можно подумать, что вы их всех перетрахали, — проворчал тайный советник.

— Не всех, только половину, — огрызнулся Харо Костангериос.

Секретарь скромно молчал, изображая статую, но вдруг, встрепенувшись, повернулся к двери: оттуда доносился непонятный шум, словно где-то рядом вспыхнула драка. Премьер и Паринава прекратили перепалку и с недоумением прислушивались. Внезапно дверь распахнулась, появился рослый мужчина средних лет, с широким, резко очерченным лицом, — олигарх Даньяс Хевир Кареадо, посол Денора. Следом за ним вошли молодые мужчина и женщина — секретари посольства. Все трое — в полуофициальных черных мундирах с серебряным шитьем и при оружии, что было грубым нарушением протокола. Последним на пороге возник лейтенант премьер-губернаторской гвардии в парадной форме.

— Господа дипломаты! — прохрипел он, схватившись за косяк. — Вы не имеете права бить гвардейцев!

Посол слегка кивнул в его сторону. Девушка двинулась к лейтенанту, и тот поспешно отступил в коридор.

— Их не успели предупредить, господин Хевир Кареадо, — натянуто улыбнулся побледневший Паринава. — Извините, пожалуйста. Они получат нагоняй за то, что не пускали вас.

(«А этот сукин сын умеет быть вежливым, когда захочет!» — угрюмо отметил про себя Премьер-Губернатор.)

— Господин Костангериос, — смерив Премьера презрительным взглядом, заговорил посол, — вы заставили меня просидеть у вас в приемной больше часа. Тем самым вы проявили неуважение не только лично ко мне, но и к моему миру.

— Я не знал, что вы здесь, господин Хевир Кареадо, — вспомнив наставления советника, вздохнул губернатор. — Я нездоров. Вчера я общался с женщинами и поэтому не в форме для встречи с вами.

— Да что вы мелете, Харо?! — в отчаянии прошипел позади Паринава.

Премьер поморщился. Очевидно, денорец принял это на свой счет: его желваки напряглись, глаза сузились.

— Господин Костангериос, — в его голосе звенел металл, — у нас на Деноре олигархами становятся не преступники, а достойнейшие из достойных. Это высокая честь, которой удостаиваются лишь лучшие из претендентов. И сейчас я хочу получить от вас объяснения по поводу вот этой бездарно сфабрикованной фальшивки!

Он бросил на стол небольшую пластиковую папку. Та упала перед Премьер-Губернатором, опрокинув бокал с остатками виски.

— Вы что делаете? — ошарашенно спросил Харо Костангериос (давно уже никто не смел так вести себя с ним!). — Валена — суверенный мир, не забывайте об этом, господин Хевир Кареадо!

— Пока еще суверенный, — совсем уж недипломатично ухмыльнулся посол.

— Харо! — предостерегающе пробормотал над ухом советник.

— Я разберусь, — пообещал Премьер. — Я догадываюсь, что произошло: кто-то за моей спиной состряпал фальшивку, чтобы поссорить наши дружественные миры. Мы выясним, кто за этим стоит, и накажем провокатора. Посмотри, что там. — Он протянул папку секретарю. — Этим делом надо заняться вплотную.

Молодой денорец поднес к уху запястье с браслетом-передатчиком, нахмурился, потом что-то шепнул своему шефу. На лице посла ничего не отразилось, только в глазах промелькнуло странное выражение.

— Пошли, — приказал он. — Едем в посольство.

Все трое стремительно вышли, не попрощавшись. Харо Костангериос с облегчением откинулся в кресле. Это же головорезы, а не дипломаты!

— Посол спятил! — процедил он, поставив опрокинутый бокал и наливая себе еще виски.

— Нет, он не спятил, — встревоженно возразил Паринава. — Даньяс Хевир Кареадо — умный и хладнокровный дипломат. Даже дураку ясно, что он хочет спровоцировать конфликт, который оправдает в глазах международной общественности возможную агрессию Денора против Валены. А вы, Харо, как будто нарочно ему подыгрывали! Неужели вы не понимаете: если придут денорцы, мы потеряем все! — Он склонился над Премьером; его тяжелое, одутловатое лицо придвинулось ближе. — У нас не останется ни крупицы власти!