Читать книгу "Во имя справедливости - Джон Катценбах"

Время от времени попадались следы, оставленные убийцей. Тэнни увидел отпечаток его ноги на сырой земле, журналист заметил несколько серых ниток из футболки Фергюсона на колючем кусте.

Андреа шагала вперед, и перед ее глазами возникали то труп старой негритянки, распростертый в углу лачуги, то силуэт Брюса Уилкокса, удалявшегося во мрак страшных трущоб. Шеффер казалось, что смерть издевается над ней. Стоило женщине попытаться что-нибудь сделать как следует, смерть спешила смешать ей карты. Теперь Андреа должна была очень многое исправить, но она даже не знала, с какого боку к этому подступиться.

У Кауэрта было такое ощущение, что он все глубже и глубже погружается в кошмарное сновидение. Поранив руку о шипы барбариса, он выронил блокнот и авторучку. Глубокая ссадина на руке кровоточила и невыносимо саднила. В какой-то момент журналист задал себе вопрос, что он делает в этом лесу, но сразу нашел ответ. Он писал здесь последний абзац своей статьи.

Мокрая земля чавкала у них под ногами. Духота стала невыносимой. Ветви деревьев беспорядочно переплелись. Где-то рядом было болото. Перепачканный с головы до ног, в изорванной одежде, Кауэрт думал о том, что где-то, наверное, наступило теплое и ясное утро, а здесь, сквозь густые кроны деревьев, не проглядывало ни клочка голубого неба. Журналист не знал, сколько времени они преследуют Фергюсона — пять минут или целый час. Ему казалось, что они гоняются за ним всю жизнь.

Внезапно Тэнни Браун замер на месте, опустился на колени и жестом приказал спутникам пригнуться. Они присели на корточки рядом с лейтенантом и стали оглядываться по сторонам.

— Вы знаете, где мы? — прошептала Андреа.

— Вот он хорошо знает это место, — ответил лейтенант, кивнув на Кауэрта.

— Значит, где-то рядом убили Джоанну? — тихо спросил журналист.

— Да, — подтвердил Браун.

Все напряженно прислушивались. Из соседнего куста вспорхнула птичка, что-то зашуршало — наверное, поспешно уползала змея. Несмотря на жару, Кауэрта била дрожь. Где-то высоко в кронах деревьев пробежал ветерок.

— Он здесь. — Браун показал на прогалину между трясиной и лесом.

Освещенная солнцем прогалина была шириной ярдов десять, не больше. На другой ее стороне тропа, по которой они шли, скрывалась в чаще леса.

— За этой прогалиной болото, — негромко объяснил лейтенант. — Оно простирается на много миль, вплоть до соседнего округа. Фергюсон может сделать две вещи: во-первых, он может пойти через болото, но там легко заблудиться или утонуть, или его слопает аллигатор, или укусит змея, а если он и выберется на другую сторону, то будет весь мокрый и грязный, и там можем поджидать его мы. А во-вторых, он может попробовать перехитрить нас: пропустит нас вперед, а сам вернется назад тем же путем, каким сюда пришел, сядет в машину, умчится в Алабаму — и поминай как звали.

— Как же он пропустит нас вперед?! — удивился Кауэрт.

— Он подождет, пока мы не проскочим мимо него по одному, например на этой прогалине.

— Скорее, он всех нас тут перестреляет, — заявила Андреа.

— Что же нам делать? — борясь со смертельной усталостью, спросил журналист.

— Попробуем не дать ему нас убить, — пожал плечами Тэнни.

— Я так и знал, что все этим кончится, — уныло разглядывая прогалину, пробормотал Кауэрт. — Как хорошо, оказывается, в лесу! Совсем не хочется вылезать на открытое место.

Браун кивнул, немного приподнялся и стал разглядывать прогалину. Это было идеальное место для засады. Он сам подстерегал бы своих преследователей именно здесь. Обойти прогалину было невозможно — ее можно было только перейти. Лейтенант злился на болото, которое явно вступило в сговор с Фергюсоном, помогая ему скрыться. Каждое дерево, каждый кустик мешал им, но помогал Фергюсону.

Надо было идти вперед — другого выхода не было. Браун, с револьвером в руке, вышел на прогалину и внимательно прислушался. Следом, вцепившись обеими руками в пистолет, двинулась Шеффер. «Здесь нам конец!» — думала она. Ей хотелось только одного — хотя бы перед смертью сделать что-нибудь полезное.

Кауэрт заставил себя подняться на ноги и присоединился к двоим детективам.

В лесу царила мертвая тишина. Лейтенант чувствовал, что его держат на мушке. Дышать было все труднее, и страшно хотелось заорать во все горло.

Кауэрт шел из последних сил. Он почти ничего не видел перед собой, однако именно он первым уловил едва заметное движение в кустах.

— Ложись! — заорал журналист и как подкошенный рухнул на землю, удивляясь тому, что еще не лишился чувств от страха.

Тэнни Браун тоже упал и тут же перекатился на бок в положение для стрельбы, хотя понятия не имел, в какую сторону вести огонь.

Андреа осталась стоять, она хрипло заорала, повернулась в сторону зашевелившихся кустов и выстрелила в них наугад. В ответ прозвучали три выстрела из револьвера Фергюсона.

Браун затаил дыхание, когда пуля ударила в землю рядом с его головой. Андреа заорала от боли и упала на землю, как птица с подбитым крылом, сжимая рукой простреленный локоть. Кауэрт схватил ее за одежду и подтащил к себе, а лейтенант поднялся во весь рост с револьвером в руках, но никого не увидел, только услышал, как трещат кусты. Это удирал Фергюсон.

Мэтью застывшим взглядом смотрел, как на пистолет в безжизненной руке женщины стекает кровь. Неведомая сила заставила журналиста вскочить на ноги. В этот момент, сам того не осознавая, Мэтью Кауэрт переступил какую-то роковую черту.

Почти наугад, ни о чем не думая, журналист стал палить по деревьям и кустам, где трещали ветки под ногами Фергюсона. Выпустив все остававшиеся в обойме восемь пуль, Кауэрт еще несколько раз нажал на спусковой крючок, опустил пистолет и стал прислушиваться к далеким отголоскам эха собственных выстрелов.

Несколько мгновений никто не шевелился. Андреа застонала от боли у ног Кауэрта, и журналист наклонился к ней. Тэнни Браун тоже сбросил оцепенение: он осмотрел рану и увидел торчавшую из руки раздробленную кость. Из раны хлестала кровь — пуля перебила женщине артерию. Оторвав от полы пиджака полосу ткани, Браун скрутил из нее самодельный жгут и перетянул им раненую руку, помогая себе, как рычагом, веткой, которую отломил от ближайшего дерева. Тэнни работал быстро и умело, как на войне. Когда кровотечение удалось остановить, лейтенант поднял голову и посмотрел на Кауэрта, стоявшего на краю прогалины с пистолетом в руке.

Журналист наклонился, потрогал землю и поднялся, разглядывая свою руку:

— Кажется, я в него попал. — Он показал Брауну испачканные кровью пальцы.

Кивнув, лейтенант поднялся на ноги.

— Останьтесь с ней, — велел он журналисту, показывая на раненую женщину.

— Нет, я пойду с вами! — заявил Кауэрт.

Андреа застонала.

— Останьтесь с ней! — приказал лейтенант Браун.