Читать книгу "Кровавое евангелие - Ребекка Кантрелл"

Рун прислушался. Пятеро мужчин и женщина. На его лице появилась улыбка — одно сердцебиение он узнал. Корца с трудом сдержался от того, чтобы не пасть на колени, воздавая благодарность Господу. Это он сделает позже.

Надия, тоже услышавшая знакомое сердцебиение, перехватила его взгляд.

Джордан смотрел то на нее, то на него, и его симпатичное лицо выражало полное недоумение.

Амбросе, придав лицу максимально возможное выражение высокомерия, пошел открывать дверь.

Вошла Эрин.

Ошейник Батории оставил раны и следы засохшей крови на ее горле. Лицо и руки были сплошь покрыты грязью, она выглядела изможденной и усталой. Молодой человек, вошедший вслед за ней, выглядел еще хуже.

Но она была жива.

16 часов 40 минут

Джордан обнял Эрин, он и сам уже не помнил, сколько времени не заключал никого в такие тесные и горячие объятия. Она, закрыв глаза, приникла к его груди, и ей хотелось оставаться в таком положении как можно дольше.

— А как вы здесь оказались? — спросил Рун. — И кто ваш спутник?

Эрин с трудом оторвала себя от Джордана, с лица которого все еще не сходила радостная улыбка.

— Это Нейт Хайсмит. Он был в составе моей группы в Кесарии. Батория захватила его и привезла в Рим.

Нейт поздоровался со всеми за руку, то и дело бросая при этом ревнивые взгляды на Джордана, еще не опомнившегося от этих более чем горячих объятий. А Джордан, по-прежнему радостно улыбаясь, казалось, не замечал ничего. Он не сводил глаз с Эрин, да и она сама не могла оторвать от него радостного взгляда. Батория, похитив ее, оставила Джордана и Руна в руках Распутина, и Эрин боялась, что уже никогда не увидит никого из них.

Джордан в нескольких словах посвятил ее в то, что произошло в последние несколько часов, а она, в свою очередь, рассказала, как они с Нейтом выбрались из туннелей под цирком Нерона в Ватикан. Оказавшись в Ватикане, она потребовала встречи с кардиналом Бернардом, однако швейцарские гвардейцы тут же доставили их в тюрьму.

— Развалины цирка! — Руна словно осенило. — Ну конечно же. Это проклятое место, под которым имеется несчетное количество туннелей. Идеальное укрытие для велиалов!

— Почему? — удивленно спросил Джордан.

— Да потому, что туннели расположены под землей и туда не проникает солнечный свет, а значит, стригои Батории могут находиться там в дневное время, — объяснил Рун. — Но более важно то, что этот цирк — одно из самых нечестивых мест в Риме, песок его арены навеки запятнан и пропитан кровью христиан, нашедших свой мученический конец в этом месте. Эта нечестивость придаст Батории новые силы, а нас — ослабит.

Кардинал Бернард подал знак одному из охранников и Амбросе.

— Направьте вооруженную группу в этот цирк. Сангвинистов и людей. Они должны прочесать туннели и вернуть Книгу. И проинформируйте Его Святейшество.

Понимающе кивнув, солдат и падре вышли.

Кардинал снова расспросил Эрин и Нейта о том, что было с ними, обращая внимание на все, даже самые незначительные подробности. На это потребовалось долгое время, но после этого у него, похоже, уже не оставалось никаких сомнений в том, что они говорили правду.

— Опишите мне снова Книгу. — Кардинал прикрыл веками глаза и сцепил пальцы рук.

— Лучше я нарисую вам, как она выглядит, — предложила Эрин и жестом попросила дать ей карандаш и бумагу.

Кивнув, кардинал протянул ей несколько листов почтовой бумаги с папским вензелем и карандаш. Сразу же приступив к рисованию, она изобразила общий вид книги сверху.

— Это свинцовый блок размером примерно с Библию Гутенберга,[86]— поясняла Эрин, торопливо рисуя странное изображение, выгравированное на верхней плоскости: скелет и человек, обнимающие друг друга и связанные плетеной веревкой, рядом с которыми были углубления, похожие на чернильницу и греческие буквы.

— Альфа и омега, — полушепотом, как бы про себя, произнес кардинал, когда она закончила эскиз. — Конечно, это имеет отношение к Иисусу.

— А вот я в этом не уверена.

Эрин до смерти не хотелось начинать спор, но что-то подсказывало ей, что кардинал ошибается.

— Нет, это именно так! Я есмь альфа и омега, начало и конец, первый и последний. Из «Книги Откровений». — Взгляд его карих глаз стал сердитым.

— Но ведь альфа и омега — это также первая и последняя буквы греческого алфавита. — Какие-то смутные ассоциации возникли в закоулках ее мозга. — Первая и последняя.

Когда она, дорисовав эскиз, посмотрела на него, то ясно почувствовала: что-то в этом рисунке все-таки будоражит ее… но что? И вдруг она поняла, что именно. Холодная уверенность накатила на нее, словно волна. Она же видела подобный рисунок, изображенный на всех книгах в Апостольском дворце. Этот культовый символ присутствовал здесь повсюду — даже вверху листа почтовой бумаги, который она держала в руке. Эрин обвела всех присутствующих взглядом своих широко раскрытых глаз.

— Я думаю…

И в этот момент с грохотом, от которого Эрин вздрогнула, распахнулась дверь и в комнату ввалился швейцарский гвардеец. По его виду было ясно, что он долго бежал — щеки его пылали, он был в панике.

— Ваше Высокопреосвященство, кто-то проник в папскую усыпальницу в некрополе!

Эрин, обернувшись, встретилась глазами с гвардейцем.

— И они что-то сделали с костями святого Петра, верно?

Он в крайнем удивлении отступил на шаг назад.

— Кто-то украл их.

У кардинала случилось что-то вроде приступа удушья, Рун и Надия тем временем вскочили со своих мест.

— Конечно же, они их украли! — почти выкрикнула Эрин, ее сердце при этом забилось. — Ну конечно!

Все глаза устремились на нее.

— Я знаю, как открыть Книгу! — воскликнула она.

Эрин вспомнила, как выглядело лицо Батории, когда они говорили о превращении Книги и об ингредиентах, которые алхимики используют в качестве катализаторов при превращении обычного свинца в золотое слово Христа. Батория уже поняла, что означают альфа и омега.

Все по-прежнему напряженно смотрели на Эрин.

— Ну, дальше, — умоляюще произнес Джордан.

— На свинцовой оболочке, внутри которой заключена Книга, имеется ключ. С его помощью и открывается Книга. — Голос ее задрожал. — И Батория догадалась до этого.

— Да объясни ты, наконец, в чем дело, — взмолился Джордан.

Склонившись над листом почтовой бумаги, Эрин обвела папскую печать, красовавшуюся на его верхней части.