Читать книгу "Несущий смерть - Линда Ла Плант"

— Вовсе не обязательно! Если бы я хотел купить билет для тебя, я заплатил бы своей кредиткой или наличными, а на билете указал твое имя как имя пассажира.

— Тогда компьютеры это отследили бы. Если у него билет на отбывающий рейс, его засекут.

Однако сведений о пассажире с паспортом на имя Дамиена Нолана не поступало. Анна и Ленгтон вдвоем промчались по всему аэропорту, спустились и поднялись на эскалаторах и даже проверили краткосрочную парковку. Оба вымотались и начали опасаться, что опять его упустили. Анна даже составила список всех известных имен, под которыми скрывался Фицпатрик, но ни одно из них не проходило через компьютер аэропорта.

В конце концов они вернулись в отдел охраны и заняли места в полутемной комнате наблюдения, переводя взгляд с одного экрана на другой.

— Это точно был он? — негромко спросил Ленгтон.

— На все сто я не уверена, но очень похож: рост, наброшенное на плечи пальто…

— Черт, что значит «не уверена»?

— То и значит! Я ведь думала, что это он, — но чего бы ради ему ехать вниз по эскалатору назад к машине?

Анна отошла от Ленгтона и попросила одного из сотрудников еще раз показать кусочек пленки с Фицпатриком. Подождала, пока он нашел нужную пленку и прокрутил ее вперед. С момента, когда она заметила Фицпатрика, прошел час — совершенно безрезультатно.

— Вот здесь — и чуть назад. — Она с сильно бьющимся сердцем вгляделась в экран, присматриваясь к человеку, который, как она думала, был Фицпатриком. В камеру, спиной к ней, неторопливо вошел мужчина; в правой руке у него небольшой портплед, под левой — что-то похожее на папку. — Остановите.

Анна придвинулась совсем близко к экрану и попросила увеличить часть изображения с папкой. Ей казалось, что прошла вечность, хотя на самом деле понадобилось всего несколько секунд, и фрагмент увеличили во весь экран. Обложка папки была почти целиком закрыта рукой мужчины.

— Видите что-нибудь? — спросила Анна.

Офицер уставился на экран. Он и Анна склонили головы набок, пытаясь прочесть несколько видимых на обложке слов.

— Это курс полета. Вижу логотип: воздушный контроль, — сказал офицер.

Стараясь скрыть дрожь в голосе, Анна спросила, есть ли на территории терминала офис частного сектора.

— Чтобы взлетать от этого терминала на частном самолете, нужно специальное разрешение, но эта часть поля на противоположной от основных полос стороне. Мы можем связаться с ними и попросить задержать вылет.

Анна велела сделать это немедленно и схватила Ленгтона за руку:

— Он направляется к частному сектору, а для этого нужна машина.

Через несколько секунд пришло подтверждение, что некто Энтони Коллингвуд получил разрешение на взлет с той части поля, где стоят в ангарах частные самолеты. На одной из машин аэропорта, используемых для транспортировки пожилых пассажиров и пассажиров с ограниченными возможностями, Анну и Ленгтона повезли к частному сектору. По полю разрешалось ехать со скоростью пять миль в час, отчего оба они приходили в отчаяние, зато на машине включили мигалку, чтобы без преград добраться до главного выезда.

Там уже стояла наготове патрульная машина, и, включив сирену, они понеслись к частному сектору. Вдалеке выстроились небольшие самолеты; от одного уже отъехала заправка, и самолет готовился выехать на полосу руления.

Ленгтон был вне себя и изо всех сил кричал на шофера, приказывая пошевеливаться, однако им приходилось объезжать автобусы, развозившие пассажиров между зданием аэропорта и самолетами. Анна на заднем сиденье с трудом сохранила равновесие, когда патрульная машина резко развернулась и под скрежет тормозов выехала к основным выходам из третьего терминала. Они сэкономили несколько минут, срезав по дороге, закрытой на ремонт, и напрямую через заграждение выскочили на дорожку, ведущую к ангарам.

Ленгтон по рации отдал приказ диспетчерам задержать самолет, который медленно двигался по полосе, готовясь занять положение перед взлетом. Звук сильно искажался из-за рева самолетных моторов над головой и полицейской сирены. Ленгтон продолжал отдавать приказания диспетчерам и запросил у них информацию о самолете и пилоте. Он был так возбужден, что Анна боялась, как бы дело не закончилось инфарктом. Из диспетчерской ответили, что у них нет сведений о пассажире, отвечающем данному описанию.

— Черт, он сам собирается вести самолет, ну и ну! Кто-нибудь — хоть кто-нибудь знал, что у ублюдка есть лицензия пилота? Боже всеблагой и всемогущий!

Когда они подъехали к полю, там уже металось множество руководителей охранной службы аэропорта, которые оказались совершенно беспомощны, — им оставалось лишь наблюдать, как самолет продолжает движение по полосе, готовясь к взлету. Анна попыталась связаться с одним из них по мобильнику, но почти ничего не слышала.

— Не останавливайтесь — выезжайте прямо на поле! — велел Ленгтон, и шофер, не отпуская педаль акселератора и не выключая сирены, погнался за двухмоторным самолетом фирмы «Пайпер».

Когда самолет закончил маневрировать и остановился перед взлетом, патрульная машина почти нагнала его.

— Не останавливаться! Попытайтесь перерезать ему дорогу! — кричал Ленгтон. Он все еще держал в руке рацию, и оттуда раздался треск, сквозь который искаженный голос диспетчера сообщил страну назначения — Испания.

Анна никак не могла разобрать, что ей говорят из диспетчерской, и все просила повторить погромче, но теперь они находились меньше чем в сотне метров от самолета и слышали лишь рев моторов. Ленгтон еще раз велел шоферу пересечь полосу перед носом самолета, чтобы остановить его. И тут Анна наконец услышала то, что ей пытался сообщить диспетчер: на борту двое маленьких детей.

— Нет, нет! Не надо наперерез, у него на борту дети!

Они были настолько близко, что смогли разглядеть детские личики в иллюминаторе. Шофер ударил по тормозам. Ленгтон продолжал кричать и велел не останавливаться. Анна тоже закричала, что риск слишком велик, и велела шоферу остановить машину. Он подчинился, лишь тормоза выразили бурный протест. И тут все кончилось: самолет с ревом пронесся по полосе и оторвался от земли.

Они сидели, совершенно потрясенные, в полной тишине — только снаружи спереди доносился звук улетающего самолета, а сзади — визг тормозов машин с охраной. Слишком поздно.

Анна смотрела на Ленгтона: он вылез из машины и стоял на поле, не сводя глаз с самолета; полы его пальто развевал ветер. Он заслонил глаза рукой, все еще глядя вверх, в небо, где из-за туч появилось солнце и обогрело их всех теплом раннего утра. Когда он наконец вернулся к машине, в лице его не осталось ни кровинки, а зубы были крепко сжаты. Сел в машину и с силой захлопнул дверцу.

Анну била дрожь, и она нервно сглотнула слюну, когда Ленгтон ледяным тоном приказал ехать к дому, где содержались Эмили и Кэти, и по радио запросил поддержку.

К счастью, женщина-полицейский, сотрудница из службы взаимодействия с семьями, оказалась жива — ее лишь связали, разорвав простыни. Мужчину-полицейского заперли в шкаф; на щеке у него красовался огромный синяк, висок был рассечен и кровоточил. Фицпатрик в очередной раз использовал свой трюк: показал дежурному офицеру фальшивое удостоверение, и тот впустил его в дом. Сотрудница из семейной службы уже спала в комнате рядом с детской. Все испортила Май Лин: она услышала плач Кэти, проснулась, увидела Фицпатрика и начала кричать. Фицпатрик дал ей пощечину, чтобы замолчала, потом схватил женщину-полицейского и заставил Май Лин помочь ему ее связать. Услышав крик, в комнату вошел мужчина-полицейский и получил от Фицпатрика удар по голове. Он все же попытался оказать сопротивление, но Фицпатрик ударил его кулаком в лицо и затолкал в шкаф. На все ушло не более пятнадцати минут.