Читать книгу "Шаман - Ной Гордон"

Шаман вздохнул и поднялся, собравшись уходить.

— Вот что я тебе скажу, Олден. Завтра днем мне нужно возвращаться в Огайо, но утром я непременно займусь маклюрой, — пообещал он.

На следующее утро он проснулся пораньше и в рабочей одежде пошел на поле. День стоял погожий — сухой и ветреный, по голубому небу плыли легкие облачка. Он давно уже не занимался физическим трудом, потому его мышцы заныли сразу, когда он закончил копать первую ямку.

Он высадил только три ростка, когда к нему верхом на Боссе прискакала мать; сразу за ней ехал фермер, выращивающий свеклу, Пэр Свансон, которого он едва знал.

— Моя дочь, — закричал мужчина издалека, — кажется, сломала шею.

Шаман тут же оседлал коня, на котором приехала мать, и поскакал за фермером. Около двенадцати минут ушло у них на дорогу до его дома. Судя по рассказу отца девочки, там Шамана ждало нечто ужасное, но выяснилось, что она жива, хотя и испытывает ужасную боль.

Сельма Свансон была светловолосой крохой трех лет от роду. Она любила кататься на плуге вместе с отцом. Тем утром он спугнул огромного ястреба, который охотился за полевыми мышами. Птица резко взмыла в воздух, напугав лошадей. Они встали на дыбы, Сельма потеряла равновесие и упала. Пэр успел заметить, что дочка ударилась об угол плуга.

— Она смотрела на меня, и удар пришелся прямо на шейку, — сокрушался он.

Девочка прижимала левую руку к груди другой, здоровой. Левое плечо было вывихнуто.

— Нет, — сообщил Шаман после тщательного осмотра, — проблема в ключице.

— Сломана? — встревоженно спросила мать.

— Нет, немного сместилась, есть незначительные трещины. Волноваться не о чем. Было бы намного хуже, случись подобное с вами или с вашим мужем. Но в ее возрасте кости еще растут, а потому такие трещины зарастают очень быстро.

Ключица была повреждена недалеко от места соединения с лопаткой и грудиной. Из тряпок, которые принесла миссис Свансон, он соорудил для малышки маленькую перевязь, чтобы закрепить руку в правильном положении.

Ребенок уже совсем успокоился к тому времени, как Шаман допил чашку кофе, который миссис Свансон сварила на плите. Ему было нужно заехать еще в несколько мест, а потому бессмысленно было каждый раз возвращаться домой и потом снова выезжать по вызовам; он решил сразу ехать туда, где был нужен.

Женщина по имени Ройс, жена одного из недавно прибывших иммигрантов, дала ему с собой кусок мясного пирога на обед. Лишь к вечеру он добрался до дому. Проезжая мимо поля, где он начинал работать утром, увидел, что Олден вместе с Дагом Пенфилдом продолжили его дело, и теперь длинный, стройный ряд зеленых ростков маклюры тянулся вдоль всего поля.

59

Неведомый отец

— Упаси Господи! — прошептала Лилиан.

По ее словам, ни у кого из Гайгеров не обнаружилось никаких признаков тифозной лихорадки. Шаману показалось, что вид у Лилиан довольно усталый, потому что она одна управляет фермой, всем остальным хозяйством и семьей, пока мужа нет рядом. А поскольку теперь в округе не хватало лекарственных препаратов, она даже занялась торговлей, которую раньше вел Джейсон, и стала доставлять лекарства Тобиасу Барру и Джулиусу Бартону.

— Проблема в том, что Джей большую часть поставок привозил с фармацевтической фабрики в Чарльстоне, принадлежавшей его семье. И, конечно же, теперь, когда Южная Каролина оказалась отрезана от нас линией фронта, с лекарствами станет совсем туго, — рассказывала она Шаману, наливая чай.

— Давно получали письма от Джейсона?

— Нет, последнее пришло совсем недавно.

Казалось, ей становилось не по себе, когда он спрашивал о Джейсоне, но он понимал, что та просто побаивается говорить слишком много, чтобы не выдать военной информации и не подвергнуть опасности Джейсона и свою семью. Женщине было трудно выжить в штате, принадлежащем Союзу, в то время как ее муж служил в Виргинии в армии Конфедерации.

Лилиан явно почувствовала облегчение, когда Шаман начал рассказывать о своей работе в больнице. Она слышала о его успехах на этом поприще и о тех перспективах, что ему там обещали. Очевидно, мать рассказывала ей обо всех новостях, которые он сообщал ей в письмах.

— Цинциннати очень быстро развивается, — заметила Лилиан. — Будет чудесно, если у тебя получится построить там карьеру — мог бы стать преподавателем в медицинской школе, открыть свою больницу. Мы с Джеем всегда так гордились тобой! — Она нарезала пирог толстыми кусками и выкладывала их на тарелку. — Когда думаешь возвращаться туда?

— Я еще не решил.

— Шаман, — она накрыла его руку своей и наклонилась к нему, — ты вернулся, когда твоего отца не стало, ты все сделал правильно. Теперь тебе нужно подумать о себе и о своей карьере. Ты знаешь, чего хотел для тебя твой отец?

— Чего же, тетушка Лилиан?

— Твой отец хотел, чтоб ты остался в Цинциннати и занялся работой. Ты должен вернуться туда как можно скорее! — уверенно сказала она.

Он знал, что она права. Если он собирался последовать ее совету, то чем раньше он сделает это, тем будет лучше. Все в округе узнали, что в Холден-Кроссинге снова появился врач. Каждый день его звали на помощь. Каждый раз, когда он лечил кого-то, создавалось впечатление, будто он все прочнее застревает в какой-то паутине. Конечно же, подобные связи было легко разорвать; когда он уедет, доктор Барр легко возьмет на себя лечение всех, кому оно еще будет необходимо. Но из-за пациентов у Шамана непременно возникнет чувство, будто здесь остались незаконченные дела.

Его отец оставил список имен и адресов, которому Шаман следовал неуклонно. Он написал о смерти отца Оливеру Уэнделлу Холмсу в Бостон, а также дяде Герберту в Шотландию, которому больше незачем было беспокоиться о том, что его старший брат может вернуться и заявить о своем праве на землю.

Каждую свободную минуту Шаман читал дневники, увлеченный впечатлениями отца, которые были захватывающими, незнакомыми ему. Роб Джей Коул писал о глухоте сына взволнованно и нежно, и Шаман чувствовал тепло отцовской любви между строк. Боль, с которой он описывал смерть Маква-иквы, а затем — и смерти Идет Поет и Луны, пробудила в нем давно забытые чувства. Шаман вновь и вновь перечитывал отчет отца о вскрытии Маква-иквы, спрашивая себя, не упустил ли он еще чего-то, а затем пытаясь представить, как он сам бы делал эту процедуру.

Когда он дошел до тетради, в которой описывались события 1853 года, он изумился. В ящике отцовского стола он нашел ключ от запертого сарая позади амбара. Шаман взял ключ, пошел к сараю, открыл огромный замок и вошел внутрь. Самый обычный сарай, в котором он бывал прежде уже сотню раз. На полках хранились лекарства, пузырьки с тонизирующими средствами и прочие медикаменты; на балках висели пучки засушенных трав, наследство Маквы. Недалеко от стола для вскрытий стояла старая деревянная сушилка, с которой он так часто помогал в детстве отцу. Сушильные противни и кадки висели на гвоздях, вбитых в стены. Еще на одном гвозде, торчащем из ствола дерева, висел старый отцовский коричневый свитер.