Читать книгу "На фронтах Первой мировой - Сергей Куличкин"

К началу наступления Першинг сосредоточил по фронту всего в 64 км 17 пехотных дивизий, 2900 орудий, 273 танка и 1100 самолетов. Вся боевая техника, за исключением нескольких десятков самолетов, французская. На главных фланговых направлениях плотность войск была еще выше. На южном фасе выступа 18 км по фронту – 7 американских дивизий, на западном 10 км по фронту – 3 дивизии. 36-километровый участок в центре занимали 2 дивизии французского Колониального корпуса. В резерве у американского главкома оставалось 5 американских дивизий. Сил более чем достаточно, если исходить из того, что противостояла американцам армейская группа «С» генерала Гальвица. 7 сильно потрепанных дивизий держал он на передовой и 3 дивизии в резерве. Только 560 орудий и около 200 самолетов, считая и авиацию соседних участков фронта. К тому же американские дивизии по численности намного превосходили дивизии французов и англичан, не говоря уж о сильно сокращенных германских соединениях. Одним словом, на направлении главного удара у Гельвица было примерно 30 тысяч человек, а у Першинга около 240 тысяч. Восьмикратное превосходство в людях и многократное в боевой технике. Ну о чем еще говорить?

Но Фош нервничал, так как время начала операции – первые числа сентября – непрерывно откладывалось. Сначала из-за согласования планов, потом из-за того, что некоторые американские дивизии не успевали занять свои участки, потом американцы долго возились с размещением на позициях французской тяжелой артиллерии. Так прошел срок 5 сентября, 10 сентября, а воздушная разведка докладывала о начавшемся движении германских войск. Германцы так и не узнали срок начала операции, но догадаться, что она скоро начнется, большого ума не требовалось. Поэтому 8 сентября Гальвиц отдает приказ отвести основную часть войск и тяжелую артиллерию на давно подготовленную и за четыре года прекрасно обустроенную тыловую позицию. Так что к 12 августа – последнему окончательному сроку начала американского наступления – германские войска, и в первую очередь тяжелая артиллерия, ушли с передовой. Так это еще лучше для американцев. Атаковать войска противника на марше – это ли не везение? Но «Канн» у Першинга не получилось.

12 сентября в 1 час ночи началась артиллерийская подготовка. Целых 4 часа американцы долбили германские позиции. «Большая часть артиллерии, находившейся в распоряжении американской армии, била впустую, поражая брошенные противником окопы и артиллерийские позиции, часть дальнобойных орудий все же на некоторых дорогах накрыла отступавших германцев», – отметит уже знакомый нам Лиддел Гарт. В 5 часов утра при поддержке танков началась атака на главном южном фасе выступа, в 8 часов – на западном фасе. Немцам, собственно говоря, обороняться было некем и нечем. Они отходили, сдерживая американскую пехоту пулеметными заслонами. Уже на следующий день Сен-Миельский выступ оказался ликвидирован, а 15 сентября американские войска вступили в соприкосновение с новой, точнее старой германской позицией «Михаэль» и встали. Потом союзники будут долго сетовать, что «Канны» не получились. Будут обвинять даже Фоша за то, что он якобы ограничивал действия американцев только ликвидацией выступа. Но Фош изначально не думал прорывать тыловую позицию. Это входило в его дальнейший план общего наступления по всему Западному фронту. А вот Першинг хотел «не просто выпрямлять дугу, но прорвать ее основание, где проходила позиция “Михаэль” – внутренняя преграда, устроенная германцами против всякого внезапного прорыва фронта». Впрочем, сам Першинг не переживал, считая себя безусловным победителем. Как же, за трое суток он отодвинул фронт на 24 км, взяв в плен 16 тысяч человек и более 400 орудий. Почти всю германскую артиллерию. С этого момента Першинг стал национальным героем и первым полководцем Америки.

Если же внимательно присмотреться к первой самостоятельной операции американской армии, нетрудно заметить грубейшие просчеты командиров всех звеньев и очень слабую подготовку солдат. Американцы потеряли всего 7 тысяч человек, но в сложившейся обстановке они должны были провести эту операцию вообще без потерь. Американские солдаты опять бесстрашно в полный рост волнами шли на немногочисленные пулеметные заслоны германцев и выкашивались ими безжалостно. О малой эффективности артиллерийской подготовки мы уже говорили. Применение огромной массы людей и техники требовало четкого планирования и практического опыта. Штаб американской армии не справился с такими задачами. Не смог организовать взаимодействие пехоты с танками, артиллерией, авиацией и наладить работу тыла. Все дороги были забиты чем угодно. К примеру, американские офицеры-регулировщики в ряде случаев отдавали предпочтение в движении к фронту тыловым обозам – американцы всегда, вплоть до наших дней, предпочитают воевать с комфортом. Резиновые ванны шли вперед, а танки и артиллерия стояли. Вот и атаковали с резиновыми ваннами, а не с танками. «Пока выступ был стянут встречей обоих американских корпусов… из 40 000—50 000 отступавших германцев из мешка окружения выскользнули почти все», – запишет тот же Лиддел Гарт. И это большая ложка дегтя в небольшой американской бочке меда.

Фош, конечно, все замечал, но критика союзника-победителя в тот момент казалась ему неуместной. Это уводило в область большой политики, на которую у него не было ни желания, ни времени. Предстояло готовить новое общее наступление по всему Западному фронту – теперь уже главное наступление всей кампании 1918 года. Обстановка благоприятствовала, как никогда.

Союзникам удалось достичь решительного превосходства в силах над Германией. В сентябре 1918 года Антанта имела на Западном фронте 211 пехотных и 10 кавалерийских дивизий, в том числе 12 бельгийских, 61 английская, 101 французская, 34 американские, 2 итальянские и 1 польская. А противостояли им 187 сильно ослабленных германских дивизий, в том числе 4 австро-венгерских, прибывших на Западный фронт в начале сентября 1918 года. Многие германские дивизии, не сменяясь, участвовали в боях по 2–3 раза и были попросту обескровлены, в ротах насчитывалось по 40–80 бойцов, в батальонах не больше 500 штыков. В вооружении и военной технике, особенно танках и самолетах, преимущество союзников стало тоже весьма ощутимым. Вообще говоря, германская армия для оборонительных сражений не испытывала недостатка в вооружении и боеприпасах, кроме танков и противотанковых средств. Войска сидели на глубоко эшелонированной до 7 км в глубину обороне линии «Зигфрида». В тылу германцы спешно возводили еще три укрепленные позиции. Первая – Герман – Кримгитльда, вторая – Антверпен – Маас, и третья вдоль германской границы. А вот людей, как для войск, так и для строительства, не хватало катастрофически, и пополнять их было неоткуда. Да и имевшиеся в наличии кадры желали быть лучшими. Германскую армию поразил тот же недуг, что и русскую год назад – нежелание воевать. Особенно это касалось войск, срочно перебрасываемых из России и Украины. Обстановка внутри страны накалилась до предела, Гинденбург отдал приказ об эвакуации военного имущества и основательному разрушению железных дорог и населенных пунктов Франции и Бельгии. Правда, отказался от бомбардировки Лондона зажигательными бомбами. Растерянность царила во всех штабах и министерствах. Еще больше ее подстегнули разгром союзников на других театрах военных действий и откровенное предательство, казалось, верных соратников.