Читать книгу "Фенрир. Рожденный волком - Марк Даниэль Лахлан"

В старости он обычно повторял, как ему повезло, что он такой рослый. Поднявшись по камням и земле, насыпавшейся с потолка, он как раз смог дотянуться до корня, по которому съехал вниз. Он подтянулся к дыре, которую вырыл Волк, стремясь попасть в пеще­ру, а затем понемногу, шаг за шагом, выбрался на белый свет.

День был в разгаре, туман постепенно рассеивался. Ветра не бы­ло, и снег, укрывший землю, сиял под солнцем. Офети окинул взгля­дом Альдейгьюборг, этот чудо-город, выросший на излучине реки. Он успел повидать за прошедший день немало чудес, даже слиш­ком много, он устал от них. Когда Офети вышел навстречу дружи­не Олега, то был уверен, что погибнет. Но он прокричал врагам, что Локи благословил его удачей, и так оно и оказалось. Лед, который так надежно сковывал драккар, внезапно разошелся, от берега до берега протянулась черная трещина, и люди начали падать в смер­тельно холодные воды реки. Он не стал задерживаться, чтобы уви­деть, что будет с ними дальше.

Сейчас он мерз в мокрой одежде, ему было необходимо найти какое-то укрытие и развести костер. Офети знал, что в город пой­ти не может, — вполне вероятно, что кто-то из дружины уцелел и ищет его. Что там у него в запасе? Огниво и трут, вымокшие на­сквозь, меч Ворона и несколько колец. Надо раздобыть корабль, чтобы вернуться в землю франков и выкопать спрятанное золото. Но как это сделать? Он поглядел на восток. Уже март, реки на юге оттаивают. Можно сесть на проходящий мимо корабль до Киева. Но там он станет очередным варягом, который хочет попытать сча­стья в качестве наемника.

Офети ощутил, как дрогнула земля под ногами, и догадался, что свод пещеры наконец-то обвалился. Он подумал о друзьях, остав­шихся внизу. Они умерли достойной смертью, такая смерть долж­на войти в предания. Он скорбел по ним, но в то же время пони­мал, что о подобной гибели можно только мечтать. Он едва ли не завидовал им. Ему не удалось умереть такой доблестной смертью.

Значит, надо ехать на восток. Днем на солнце он не замерзнет, но вот с наступлением темноты без костра не обойтись. Беда в том, что лес, где он может спастись от дозоров мстительной дружины, лежит в дне пути. Ему нужна лошадь. Офети услышал за спиной какой-то шорох. Волк проделал в стенке кургана огромную дыру, разбросав снег во все стороны и докопавшись до дерна. Неза­метный и неслышный, сюда пришел мул и теперь жевал жухлую траву.

— Ну надо же! — воскликнул Офети. — Вот у меня и отряд. Обе­щаю тебе приключения. На востоке уже нет снега и трава выросла тебе по уши.

Мул молча взирал на викинга. Офети подошел к нему и взялся за уздечку. Затем сел верхом.

— В условия сделки входит и то, что поклажа теперь будет тяже­лее, чем раньше, но если ты позаботишься обо мне, я позабочусь о тебе. Что скажешь? Я обязан сложить повесть, чтобы почтить па­мять великого воина, и первым слушателем будешь ты. Так вот, слу­шай. В коварные замыслы богов...

Он повернул на восток и поехал мимо курганов в сторону леса.

Глава семьдесят восьмая

ВИЗАНТИЯ

Был тихий зимний вечер, луна низко висела в небе, и ее свет играл на наконечниках копий армии, превращая их в пламя свечей, мер­цающих в темноте.

Они стояли лагерем в полях, в трех днях пути от Миклагарда. Мальчик, прозванный Змееглазом из-за странной темной завитуш­ки, которая как будто обвивала зрачок левого глаза, был в восторге от всего происходящего, он даже успел научиться нескольким сло­вам языка русов. Лагерь был просто огромный — шесть тысяч вои­нов, а еще женщины и дети, и Змееглаз, который с легкостью схва­тывал чужие языки, стал посредником между своими сородичами и воинами великого князя. Все они были северяне, именно поэтому Змееглаза и его родных приняли очень тепло, однако обычаи и одеж­да русов казались мальчику диковинными и странными. И все же его влекло к ним, к этим людям из Киева, рослым, светловолосым, одна­ко одетым, как выходцы с востока, в широкие штаны, подвязанные на щиколотках, и в доспехи, украшенные серебром и золотом.

Змееглаз, съежившись, сидел у костра. Он любил запахи ночно­го лагеря — запахи дыма и готовой еды — и еще холод, который пробирает тебя, стоит на шаг отойти от костра, но благодаря кото­рому тепло кажется еще приятнее, когда вернешься.

Мальчик посмотрел на амулет, который носил на шее. Он долго выклянчивал его у отца, и старик в конце концов сдался. Это ведь был всего лишь простой камень — даже странно, что кто-то сделал из него украшение, — однако мальчика этот камень просто завора­живал. На нем был нацарапан рисунок — волчья голова, такая, как рисуют на севере. И еще камень удивительным способом крепился к ремешку — он держался в тройном узле. Отец объяснил ему, что это амулет на удачу и что кожа рано или поздно истлеет. Поэтому он показал Змееглазу, как завязывать такой тройной узел, и тот упражнялся, пока не научился затягивать его с легкостью. Это то­же часть магического ритуала, во всяком случае, так сказал отец.

Воины в лагере пребывали в добром расположении духа, потому что им наконец-то должны были заплатить. Князь Владимир был прижимистым правителем, и самые храбрые и сильные его воины — потомки северных конунгов — пригрозили, что уйдут от него, если им не начнут платить больше и вовремя. Князь отправил их в Миклагард — в Византию, город мира, — чтобы они помогли импера­тору защититься от мятежника Фоки. В общем, несмотря на холод, идущий от каменистого речного берега, люди были счастливы. Те, кто шел на кораблях, были сейчас в трех днях пути от города, пешие чуть подальше. Но все они двинутся на город вместе, таков был план. Они хотели предстать во всей красе, показать императору, что он не зря потратил свои денежки.

Вся семья жалась поближе к костру, когда к ним подошел чужак. Он был высокий и бледный, с копной рыжих волос, торчащих во все стороны. На плече он нес большую волчью шкуру, но сам был одет слишком легко — всего лишь восточные шаровары и рубаха из шелка-сырца. Незнакомец бросил волчью шкуру к ногам Змее­глаза и спросил:

— Что дашь?

Змееглаз поглядел на чужака, не зная, что ответить.

— У мальчика ничего нет, — сказал отец. — Давай я посмотрю и скажу, сколько стоит такая шкура.

Незнакомец наклонился и поднял шкуру. Передал ее отцу маль­чика, рослому толстяку с волосами соломенного оттенка.

— Да на ней же кровь, приятель. За такой товар хорошую цену не дадут.

Отец Змееглаза постарался перейти на официальный тон, что­бы показать продавцу, что он человек основательный.

— А я и не прошу денег, — сказал чужак, — просто хочу погреть усталые кости у вашего огня и послушать байку-другую.

— Ты бы лучше обменял эту шкуру на плащ, — посоветовал отец Змееглаза. — А то вовсе заморозишь свои усталые кости, если бу­дешь расхаживать полуголый.

— Меня согревает огонь поэзии, — возразил незнакомец. — Только дай мне послушать добрую историю, и мне уже не нужны никакие плащи.

Отец Змееглаза пожал плечами.

— Что ж, как знаешь. Я начну рассказ о человеке по имени Си­ги. Говорили, что он потомок самого Одина. И вот что о нем рас­сказывают. ..