Читать книгу "Старая сказка - Кейт Форсайт"

— Нет-нет, дорогая моя. Не надо отчаиваться! Это совсем не похоже на мою Дунамис.

— Я устала бороться за любовь, — призналась я.

Она рассмеялась и постучала кончиком веера мне по груди.

— Не думаю, что любовь лишает дара речи тех, кто обычно за словом в карман не лезет! Ну, Шарлотта-Роза, вы порадуете нас новой историей?

Я вздохнула.

— Не сегодня.

— А как насчет вашей маленькой подруги? Она тоже рассказывает истории?

Мадлен обратила свою улыбку на Генриетту-Жюли. Я одобрительно кивнула ей, поскольку знала, что у моей кузины, выросшей в Бретани, в запасе имеется множество сказок о феях, привидениях и великанах. Всю последнюю неделю мы развлекали друг друга историями из своего детства, и я даже продемонстрировала ей драгоценный сундук с рукописями, который неизменно возила с собой во время придворных странствий из одного замка в другой в надежде, что у меня найдется время для творчества. Смущаясь, Генриетта-Жюли показала мне кое-что из своих историй, и я подбодрила ее, посоветовав выучить некоторые из них наизусть, дабы потом блеснуть ими в каком-нибудь салоне.

Не дожидаясь повторного приглашения, кузина принялась с воодушевлением рассказывать сказку о прекрасной принцессе, благосклонности которой добивался король великанов-людоедов. Несмотря на свое отвращение, ее отец-король дал согласие на брак, поскольку боялся покорения своего королевства в случае отказа. Служанка принцессы, Корианда, отправилась вместе со своей госпожой в страну великанов, где тамошний король явил им свое истинное лицо. Принцесса от ужаса лишилась чувств, а король великанов, придя в неописуемую ярость, отправился охотиться на медведей. Корианда уговорила принцессу надеть медвежью шкуру, но, к ее отчаянию, та на самом деле превратилась в медведицу. Она убежала в лес, захлебываясь слезами от горя, где ее встретил красивый молодой принц, который не смог убить медведицу со следами слез на лице. Вскоре принц узнал ее тайну, потому что по ночам медведица обращалась прекрасной принцессой. В конце концов любовь восторжествовала, несмотря на то, что двое их сыновей погибли от рук великана людоеда, а саму принцессу приговорили к сожжению на костре.

Надо признать, я была поражена. История поучилась занимательной, сюжет изобиловал неожиданными поворотами, и Генриетта-Жюли представила ее с драматическим искусством и простотой прирожденной рассказчицы.

Перед уходом ко мне подошла герцогиня и поцеловала на прощание.

— Приводите к нам свою маленькую кузину еще как-нибудь, — сказала она, и я поняла, что перед Генриеттой-Жюли распахнулись двери парижского салонного общества.

Всю дорогу домой она щебетала, исполненная энтузиазма, а вот я молчала и думала о своем.

— У тебя все в порядке? — даже поинтересовалась она, прервав на мгновение свою болтовню.

— Разумеется, — ответила я, но, как только мы попали домой, сказалась усталой и попросила позволения удалиться к себе и прилечь.

Генриетта-Жюли была явно разочарована; мы частенько засиживались с нею допоздна за бокалом вина, и сегодня она хотела поговорить о своем триумфе. Но я отказалась наотрез и поднялась в роскошную гостевую спальню, где меня поджидала Нанетта, чтобы раздеть, а горячий кирпич, завернутый во фланель, уже согревал мою постель. Я позволила ей снять с себя платье и развязать корсет, потом умылась и причесалась, но при этом не проронила ни слова, упорно обдумывая пришедшую мне в голову идею.

Проснувшись утром, я надела бордовое платье, отороченное черным мехом, и отправилась на поиски своего бывшего любовника, актера Мишеля Барона.

В медвежьей шкуре

Париж, Франция — февраль 1687 года

— Почему я должен тебе помогать? — спросил он.

— Потому что ты — мой должник, — ответила я.

— Но мы зарабатываем кучу денег во время карнавала.

— Я уверена, жители Сюрвилье выразят вам свою благодарность.

Он застонал.

— Скорее всего, они захотят рассчитаться с нами курами и свиньями.

— По крайней мере, вы наедитесь от пуза.

— А что, если нас попросту не пустят внутрь?

— Разумеется, впустят. Театральная труппа из самого Парижа, возглавляемая знаменитым Мишелем Бароном, автором популярной пьесы «Удачливый волокита»?

— Так ты видела ее? И что ты о ней думаешь?

— Похоже, она пользуется успехом.

— Но ты видела ее?

— А я и не знала, что мое доброе мнение так важно для тебя.

Он вновь застонал и схватился за свой парик.

— Ради всего святого, Шарлотта-Роза, ты видела мою пьесу? Что ты о ней думаешь?

Я сжалилась над ним.

— Она — выдающаяся. Я проплакала несколько дней.

— Правда?

— Честное слово.

Он удовлетворенно вздохнул.

— Ты сделаешь то, о чем я прошу?

— А вдруг обман раскроется? Моя репутация…

— Ты имеешь в виду репутацию распутника и авантюриста?

— Не думай обо мне плохо, Шарлотта-Роза.

— А мне полагается думать о тебе хорошо? О человеке, который соблазнил меня, погубил мою репутацию и выставил на посмешище перед всем обществом?

— Ладно, согласен. Я помогу тебе. Но мы должны получить деньги.

— Считай это покаянием за грехи. Уверена, Господь не оставит тебя своим вниманием.

— Шарлотта-Роза, в твоем возрасте нельзя быть такой суровой и безжалостной.

— А ты стал мягким и дряблым.

— Клянусь, это не так. Если ты положишь руку вот сюда, я покажу тебе, каким твердым могу быть. — Он взял мою руку и попытался направить к своему паху.

Я отдернула руку.

— Нет, благодарю покорно!

— Даже ради старой дружбы?

— Особенно ради старой дружбы. Давай лучше займемся делом. Вот что мне от тебя нужно.

Когда я посвятила Мишеля в свои планы, его длинное узкое лицо, постаревшее раньше времени вследствие разгульного образа жизни, расплылось в улыбке.

— Mordieu! Я согласен! Какой пассаж! Шарлотта-Роза, ты — необыкновенная женщина! Такие, как ты, встречаются одна на миллион. Мне не следовало расставаться с тобой.

— Сейчас сожалеть об этом слишком поздно, — отрезала я. — Значит, ты думаешь, что мой план сработает?

— Еще бы! Они ничего не заподозрят. Никто в здравом уме и подумать о таком не смог бы.

— Спасибо.

Он вновь расхохотался.

— О, это — божественное помешательство, ma cherie, можешь не волноваться!

Замок Шато де Сюрвилье, Франция — февраль 1687 года