Читать книгу "Отель «Калифорния» - Мира Вольная"

Живодерка чертова.

Мы сели на кухне. Ярослав достал из кармана телефон, включил камеру, пристроив аппарат на подоконнике, я налила нам кофе из турки.

— Ты на контракте у Георгия? — спросил Гад.

— Нет, — ответила ведьма. — Я не знаю этого имени.

— У Ирзамира, — поправился Змеев, размешивая сахар.

— Да.

— Как давно?

— Семь лет уже. Сразу, как только в Москву приехала и здесь поселилась. Это его территория.

— Что ты отдаешь бесу взамен? — спросила я, не удержавшись.

— Как обычно, — пожала меланхолично плечами Ани, — энергию клиентов, частички их душ, частички своей души.

— Но в последний раз было по-другому? — сощурилась я. — Не ты призвала его, он пришел сам?

— Да.

— Зачем? — спросил гад.

— Ему нужно было проклятье. Странное очень проклятье, — тонкая, острая складочка пролегла на лбу ведьмы.

— Рас-с-с-казывай подробнее, — прошипел Змей, снова перехватывая инициативу.

Я вертела в руках чашку, кофе не пила. Он скорее был нужен, чтобы просто занять руки, чтобы чем-то отвлечься от злости, что точила свои когти внутри. Пора переходить от обещаний прижать беса к действиям. Слишком долго он коптит это небо. Вот только идея Волкова сдать придурка Совету мне не слишком нравилась. Медленно. Ненадежно. И, скорее всего, не так больно, как он того заслуживает. Но есть и другой вариант. Надо только понять, зачем все-таки бесу отель.

— Проклятье было не на конкретного человека. А на место… на его обитателей. Он говорил, что они мертвые. Я не знаю… не знала, как проклинать мертвых. Я не думала, что это так тяжело. Он почти выпил меня досуха, выжал, как тряпку. Я все еще не могу восстановиться. Сил практически нет. Он убил моих котов, — зачем-то добавила Ани в конце.

— В чем была с-с-суть проклятья?

Ведьма молчала.

— Ну? — надавила я. Ани слегка дернулась.

— Пробудить все темное в душах, заразить их злостью, ревностью, алчностью, безумием. Он сказал, что достаточно, чтобы подействовало на кого-то одного. И этот первый… он бы начал мешать, чтобы тянуть время, чтобы она не успевала.

— Кто она?

— Не знаю, он не сказал. Сказал, что надо, чтобы она начала терять души. Чтобы не смогла защитить место, чтобы сама принесла проклятье. Тогда он сказал, у него все получится. И даже Он не сможет ее защитить.

— Кто? — снова спросил Ярослав. А ведьма погружалась все глубже и глубже в транс. Речь стала еще более отрывистой. Но говорила она громко. Это хорошо, запись будет четкой, без лишних помех. Пусть основным доказательством это может и не стать, но будет достаточным, чтобы Совет возбудил проверку, чтобы устроить Ирзу неприятности.

— Я не знаю. Он не называл имен. Но его они злят. Сильно злят. Когда он говорил про них, менялся в лице… в своем настоящем лице. Ирз был очень зол.

— Почему?

— Говорил, что ему мало, что он слишком давно там и быть больше не хочет. Говорил, что осталось совсем чуть-чуть. Говорил, что станет сильнее.

— Сильнее для чего? Бес хвастался? — подалась я вперед.

Ведьма молчала.

— Отвечай! — надавил в этот раз Гад. Глаза блеснули, зажглись нехорошим огнем. Волков взял Ани за руку, крепко обхватил ладонь покрывшимися темной чешуей пальцами. Не настоящей чешуей, снова лишь тень от гада. Улыбка Ярослава стала совсем змеиной — широкой, холодной.

— Я… не… не…

Видимо, бес все-таки поставил запрет, поняв, что наболтал лишнего. А может, он ставил на нее запреты постоянно. Ирзамир действительно любит потрепаться. Как баба.

— Говори!

— Он сказал… сказал… хочет уйти. Хочет… чтобы работать сам на себя, чтобы быть…

— Нейтральным? — поторопила я, не утерпев. Руки сжимались в кулаки сами собой, я чувствовала собственную силу, клокотавшую в горле, и предвкушение. Я ждала ее ответа, мне нужен был ее ответ. Определенный ответ.

Но…

— Нет.

Бля!

Я шарахнула кулаком по столу. Ведьма вздрогнула.

— Прости, — извинилась перед Ярославом.

— Все в порядке, — кивнул Гад.

— Чтобы быть кем? — продолжил Волков, пока я успокаивалась.

— Чтобы быть независимым, не бесом, а демоном. Он виноват… говорил, что виноват за что-то перед другим, перед тем, кто сильнее, кто создал его.

— И?

— Ирзамир не хочет больше… Он хочет уйти.

Ведьма говорила еще что-то, но я уже не слушала. Мне было вполне достаточно и того, что Ани уже рассказала. Даже более, чем достаточно. Пусть Ярослав действует через Совет, это лишним тоже не будет, но… мне надо, чтобы ублюдок страдал.

Я ушла в гостиную, опустилась на диван, разблокировала телефон. Смешно, но технология прорвалась и в мир иных. Ангелы и демоны постили фоточки в инстаграмчик и контактик отнюдь не реже, чем люди, а то и чаще. Смешно.

Его номера телефона в списке моих контактов не было, но мне и не надо, я помню цифры наизусть.

Когда в трубке послышались первые гудки, я вцепилась в обивку с такой силой, что продрала ткань.

— Да ладно… — раздалось на том конце. Глубокий голос, уверенный, властный.

— У меня для тебя информация, — проговорила, стараясь убрать напряженные нотки.

— Я очень внимательно тебя слушаю, Мара.

— Ты знаешь, где сейчас Ирзамир?

— Мара, — тон был удивленным, раздраженным, — кто такой этот мелкий бес, чтобы я за ним следил…

— Зря, — оборвала я мужчину, — очень зря. Через полчаса я скину тебе файл, послушай. Там много чего интересного, — протянула, наконец-то совладав с эмоциями. — Но, если в двух словах, бесеныш задумал маленький переворот. Бесеныш хочет отставить тебя с носом. Самонадеянный бесеныш, не думаешь?

— Мара…

— Ты распустил своих шестерок, и они путаются у меня под ногами. Это невероятно раздражает. Кстати, — я улыбнулась, выдохнула, окончательно расслабляясь, — не думай, что это жест доброй воли. Я стребую с тебя плату за информацию. Пока не знаю какую, но можешь быть уверен. Мы ведь так договаривались когда-то, верно?

— Да, — теперь и в его голосе звучала улыбка. И мне эта улыбка не понравилась, я не понимала, почему он улыбается.

— Отлично. И еще одно, эта же запись через час попадет в Совет, так что лучше тебе поторопиться.

— Знаешь, Мара, — довольно протянул мужчина, — чтобы ты там ни говорила, но все же ты — моя дочь.

— Я стараюсь забыть об этом каждый божий день, — фыркнула. — Поторопись.

В трубке раздался смех, а я нажала отбой. Волков стоял в дверном проеме.