Читать книгу "Спаситель Птолемей - Неля Гульчук"

Наступила тишина.

Заиграли флейты, забили барабаны. Ламия начала танцевать, перекинулась через ножи и очутилась посередине обруча.

– Афродита, ты поранишь свое прекрасное тело, – воскликнул Адонис.

– Ламия не рискуй!

– Прекрати эту опасную игру!

Но Деметрий оборвал тревожные возгласы:

– Продолжай, Ламия!

Гетера несколько раз повторила опасные движения, бросаясь в середину обруча и обратно. Как и Деметрий, Ламия любила рисковать. Острые ощущения возбуждали её.

Наконец Деметрий вскочил с ложа, подхватил гетеру на руки и посадил рядом с собой. Ламия обвила его шею руками и он крепко поцеловал её.

Заздравные тосты продолжались. Общество стало шумным. Многие обнимали флейтисток. Флейтистки, опьяневшие от вина, бросив флейты, били в барабаны.

Деметрий возбужденный объятиями прекрасной Ламии и великолепным веселым пиршеством почти забыл на своем блаженном острове о грозящих опасностях внешнего мира.

Молодость, когда ей удается достигнуть предела своих желаний, легко теряет голову и твердо верит в свое счастье и удачи, не предполагая, что в ближайшее время они могут начать колебаться.

Симпосиарх объявил, что будет исполнен мимический танец: Елена, склонясь на уговоры Париса, решается бежать с ним, – когда вошел гонец от Антигона и протянул Деметрию срочное послание отца.

Известие о внезапной кончине брата Филиппа, названного в честь глубоко почитаемого отца великого Александра, ошеломило Деметрия. Отец сообщал, что погребение Филиппа состоялось с царственной пышностью, что теперь Деметрий – единственная его надежная опора. Антигон требовал немедленного прибытия Деметрия в Антигонию, чтобы обсудить c ним план срочного похода на Египет. Он впервые сетовал, что начал чувствовать свой возраст и в мыслях его уже нет прежней ясности и бодрости. И раз уж Деметрию выпали на долю блестящие военные успехи, пусть он срочно приедет помочь отцу своими советами и силами.

Прочитав послание отца, Деметрий немедленно опомнился от своего горячечного опьянения лучами благосклонной к нему славы и царскими почестями.

Рано утром, когда солнце только что поднялось над зеркальной поверхностью моря, в гавани Саламина снялся с якоря великолепный корабль, лучше которого не было ни одного на рейдах мира. Не смотря на свою необыкновенную величину и чрезвычайно грандиозную постройку, корабль скользил легко и проворно по поверхности вод. Дружно работали весла в мощных руках гребцов, затянувших простую незатейливую корабельную песню. Свежий утренний ветер приносил им желанную во время тяжелой работы прохладу и надувал парус, который подобно облаку, несся над морскими просторами. Уступая напору, морские волны расступались перед глубоко бороздящим воды килем.

– Учитесь ловить ветер! – эхом разносилась по кораблю команда.

Деметрий спешил к устью Оронта в Антигонию, новую резиденцию отца, с которым столь долго был в разлуке.

Стоя на палубе своего роскошного корабля – дворца, он с грустью думал о том, что его триумфальное возвращение в любимые им Афины отложится на длительное время, если война с Птолемеем затянется.

Всего несколько дней назад приняв из рук Аристодема Милетского царскую диадему, переданную ему его любимым отцом, он мечтал о том дне, когда снова появится в Афинах, этой высокой твердыни, на которую обращены взоры всего света, и лучи его славы распространятся по всей вселенной. В храмах великих Афин будут рукоплескать чарам его речи, будут называть его имя вместе с именами Перикла, Алкивиада и Аристогитона, венчать его золотым венком и ликовать вокруг него!.. С какой радостью он променяет все лавры своих побед на востоке на венок, которым наградят его свободные афиняне. Достойным и могущественным желает он, Деметрий, явиться перед афинянами. «Когда же это произойдет теперь?» – с грустью подумал он.

И, чтобы развеять неожиданно набежавшие на него грустные мысли, вспомнил свой первый торжественный въезд в Афины и изгнание из них Кассандра и Деметрия Фалерского.

Всюду, где бы ни появлялся Деметрий со своим войском, ему преграждал дорогу Птолемей. И тогда, по пути в Афины, он беспрепятственно достиг Суния, оставил там на якоре под прикрытием мыса большую часть флота и с двадцатью отборными боевыми кораблями двинулся вдоль берега к Пирею. С афинской цитадели прекрасно просматривалась его флотилия. Афиняне думали, что это корабли долгожданного Птолемея направляются к Пирею и приняли меры, чтобы впустить их во внутреннюю гавань. Но вскоре обнаружилась ошибка и все поспешили вооружиться и приготовиться к сопротивлению.

Но Деметрий со своими кораблями во время замешательства афинян успел проникнуть в лишенный заграждений вход в гавань.

Деметрий предстал перед взорами вооруженного народа на борту своего легендарного корабля в полном блеске своего вооружения, молодой, сильный, подобный богу, и дал знак слушать его.

Глашатай по его приказу возвестил афинянам:

– Мой отец, доблестный и непобедимый Антигон, послал меня к вам освободить Афины, прогнать македонские гарнизоны и возвратить афинянам законы славных свободолюбивых предков.

Раздались непрерывные крики ликования:

– Спаситель!

– Долгожданный благодетель!..

– Сойди на берег и исполни свое обещание!..

Деметрий отчетливо вспомнил, как афиняне побросали свои щиты и мечи и восторженно рукоплескали ему.

Между тем Деметрий Фалерский, властитель Афин, и военачальник гарнизона Мунихии Дионисий заняли войсками стены и башни Пирея. Воины Деметрия отразили их первые нападения и прорвались в город. С каждым шагом продвижения воинов увеличивалось число афинян, которые переходили на сторону Деметрия. К вечеру Пирей был в его руках.

Дионисий укрылся в Мунихии, Деметрий Фалерский с верными ему войсками поспешно отступил в Афины. Прежний властитель города начал опасаться за свою жизнь, внезапно осознав, что ему следует остерегаться граждан Афин более, чем победителей.

Вскоре к Деметрию на корабль прибыло посольство из Афин, которое было принято им крайне милостиво. Деметрий Фалерский просил передать стратегу Деметрию, что он готов сдать город и просил обеспечить свои защиту.

Деметрий ответил послам:

– Мое уважение к величайшему философу, бывшему правителю Афин, слишком велико, чтобы я имел хотя бы отдаленное намерение видеть его находящимся в опасности.

И тут же отдал приказ Аристодему Милетскому отправиться вместе с посольством в Афины и принять меры для обеспечения личной безопасности Деметрия Фалерского, правителя, вынужденного дойти до такого унижения, а также пригласить его в ближайшие дни явиться к нему, чтобы договориться относительно дальнейших действий.

Деметрий Фалерский явился в Пирей на следующий же день и подписал акт, по которому восстанавливались афинские свободы. Он просил у молодого победителя разрешения немедленно под надежным прикрытием покинуть Аттику. Это разрешение ему были даровано. И философ без промедления покинул город, повелителем которого при Кассандре был более десяти лет.