Читать книгу "Точка обмана - Дэн Браун"

Толланд поразился ее силе духа. Она откровенно презиралаотца, но не желала подвергать его опасности. К несчастью, план Рейчел послатьдокументы отцу, чтобы получить помощь, не сработал. Даже если представить, чтоСекстон зайдет в свой офис, увидит факс и сразу позвонит президенту, сообщивтому новость о мошенничестве с метеоритом и потребовав остановить убийцу, никтов Белом доме все равно не поймет, о чем он говорит и где именно, в какой точкеЗемли происходит то, что происходит здесь и сейчас.

— Я повторяю, — произнес Пикеринг, пригвоздив Рейчел кпалубе угрожающим взглядом. — Ситуация слишком сложна, чтобы вы могли полностьюее осознать. Отослав материалы с корабля, вы совершили колоссальную ошибку.Поставили всю страну в очень опасное положение.

Да, Пикеринг просто тянет время. Теперь Толланд несомневался в этом. А цель подобной тактики ясно видна по правому борту «Гойи».Толланд ощутил недвусмысленный укол страха при виде бойца, открыто идущего кним с пачкой бумаг и пулеметом в руках.

Толланд отреагировал с решительностью, какой сам от себя неожидал. Сжав оружие, он резко повернулся, прицелился и спустил курок.

Его пулемет невинно щелкнул.

— Я нашел номер факса, — оповестил боец, отдавая Пикерингудокументы. — А оружие мистера Толланда не заряжено.

Глава 124

Седжвик Секстон ворвался в вестибюль здания сената. Онпонятия не имел, как Гэбриэл сделала это, но не сомневался, что она проникла вего личный кабинет. Во время разговора по телефону сенатор ясно слышалпереливчатый звон старинных часов работы Журдена. Не было сомнений: подслушав вего квартире переговоры с представителями частных космических фирм, отчаяннаядевчонка теперь пыталась найти подтверждающие свидетельства.

Но как же она попала в его кабинет?

Секстон похвалил себя за то, что догадался сменить паролькомпьютера.

Подойдя к кабинету, сенатор набрал код, чтобы отключитьсигнализацию. Потом нашарил в кармане ключи, отпер тяжелую дверь, рывком открылее и влетел внутрь, надеясь застать мошенницу на месте преступления.

Но кабинет был пуст и темен. Освещал его только дисплейкомпьютера с привычным изображением Белого дома. Сенатор включил свет,внимательно обвел глазами помещение. Все на месте, ничего не тронуто. Тишинунарушает лишь мелодичный перезвон часов.

Куда же могла подеваться эта маленькая дрянь?

Он услышал, как что-то звякнуло в туалете, и бросился туда.Пусто. Заглянул за дверь. Никого.

Секстон озадаченно всмотрелся в свое отражение в зеркале,размышляя, не слишком ли много он сегодня выпил. Он же явственно слышал.Пристыженный, растерянный сенатор вернулся в кабинет.

— Гэбриэл! — позвал он.

Прошел по коридору в ее офис. Пусто. Темно.

В дамской комнате внезапно зажегся свет, и Секстон,мгновенно среагировав, бросился туда. Подбежал он в тот момент, когда Гэбриэлвыходила, вытирая руки бумажным полотенцем. Увидев босса, она вздрогнула.

— Боже мой! Вы меня до смерти напугали! — воскликнула она снеподдельным страхом. — Что вы здесь делаете?

— Вы же сказали, что ищете в своем кабинете документы насчетНАСА. — Секстон смотрел на руки ассистентки. — Где же они?

— Так и не смогла найти. Разыскивала повсюду. Потому такдолго и задержалась.

Он посмотрел ей прямо в глаза:

— Вы были в моем кабинете?

Гэбриэл подумала, что обязана спасением факсу.

Насколько минут назад она еще сидела за компьютеромСекстона, пытаясь распечатать копии чеков, хранящиеся в его памяти. Файлы оказалиськаким-то образом защищены, и потребовалось время, чтобы догадаться, как именноэто можно сделать. И если бы не зазвонил факс, испугав ее и вернув креальности, она скорее всего все еще сидела бы там, погруженная в работу.Гэбриэл восприняла звонок как сигнал к отходу. Не взглянув, что за документыпришли на факс, ассистентка вышла из программы, привела в порядок стол иотправилась тем же путем, которым пришла. Выбираясь из туалета Секстона, онауслышала, как явился сенатор собственной персоной.

Стоя перед боссом и испытывая на себе его пристальный,изучающий взгляд, Гэбриэл поняла, что он что-то подозревает и стремится уличитьее во лжи. Седжвик Секстон умел чувствовать подвох, как никто другой. Если онасейчас скажет неправду, он все равно поймет.

— Вы много выпили, — произнесла Гэбриэл, отворачиваясь.

Но откуда же он все-таки знает, что она была там? Секстонположил руки ей на плечи и повернул к себе:

— Вы были в моем кабинете?

Гэбриэл почувствовала, что не может противостоять страху.Секстон действительно пил, и, судя по всему, немало. Прикосновение его былогрубым.

— В вашем кабинете? — переспросила она, заставив себяудивленно засмеяться. — Каким образом? И зачем?

— Когда мы разговаривали по телефону, я слышал, как зазвонилЖурден.

Гэбриэл сжалась, убитая. Его часы? Ей это даже не пришло вголову.

— Вы не понимаете, как нелепо звучит ваше обвинение?

— Я провожу в моем кабинете весь день. И прекрасно помню,как звонят часы на стене.

Гэбриэл поняла, что разговор надо немедленно заканчивать.Лучшая защита — это нападение. Во всяком случае, именно эти слова любитповторять Иоланда Коул. Поэтому, решительно сложив на груди руки, Гэбриэл Эшпошла в атаку, вооружившись всеми доступными средствами. Она сделала шагвперед, дерзко глядя в глаза Секстона, и заговорила:

— Позвольте мне прояснить ситуацию, сенатор. Сейчас четыречаса утра, вы немало выпили, услышали по телефону звон часов и поэтому явилисьсюда? — Она с негодованием показала пальцем на дверь его кабинета. — Просто дляинтереса, для сведения, так сказать: вы обвиняете меня в том, что я взломаласистему федеральной охраны, открыла два замка, ворвалась в ваш кабинет исделала глупость, ответив на звонок сотового в то время, когда совершалапротивоправное, подсудное действие? Затем, выходя, вновь привела сигнализацию впорядок, после чего преспокойно отправилась в туалет, не оставив никаких следовпреступления? Именно это вы хотите вменить мне в вину?

Секстон молча хлопал глазами, не зная, что сказать.

— Существуют причины, по которым людям не советуют пить водиночестве. Ну а теперь, может быть, вы хотите побеседовать о НАСА? Или нет?

Разбитый в пух и прах, сенатор побрел к себе. Подошел к баруи налил стакан кока-колы. Он вовсе не ощущал себя пьяным. Неужели это всеошибка? Часы на стене насмешливо тикали. Секстон осушил стакан и налил снова. Иеще один — для Гэбриэл.