Читать книгу "Темный лес - Лю Цысинь"

— Подполковник, не заговаривайте больше о гипнозе, если не хотите, чтобы весь экипаж возненавидел Второй отдел. Вы долго не протянете.

Лань Си вызвал по связи полковника Скотта, психолога «Энтерпрайза». По совместительству Скотт также служил капелланом. В Азиатском флоте эта должность встречалась редко. «Энтерпрайз» и три других корабля оставались на удалении в двести тысяч километров.

— Почему у вас так темно? — спросил Лань Си, вглядываясь в картинку, идущую с «Энтерпрайза». Скотт запрограммировал вогнутые стены своей каюты светиться тусклым желтым цветом, поверх которого горели звезды, проецируемые с внешних камер. Создавалось впечатление, что в космосе стоит туман. Лицо Скотта оставалось в тени, но Лань Си почувствовал, что Скотт не выдержал его взгляда и отвел глаза.

— В саду Эдема садится солнце. Скоро Тьма поглотит все, — устало ответил Скотт.

Лань Си уже доводилось разговаривать со Скоттом. Корабельный капеллан наверняка слышал немало признаний на исповеди и мог что-то посоветовать. Но услышав ответ и обратив внимание на скрывающиеся в тени глаза собеседника, Лань Си понял, что ничего не добьется. Тогда он сдержал уже вертящийся на языке вопрос и задал другой, удививший его самого:

— Как вы считаете, события, которые разыгрались в первом саду Эдема, повторятся ли они во втором?

— Не знаю. Так или иначе, гадюки выползли на свет. Змеи второго сада Эдема уже забираются людям в душу.

— Значит, вы вкусили плод древа познания?

Скотт медленно кивнул. Затем склонил голову и больше ее не поднял, как если бы пытался скрыть предательские глаза.

— Можно сказать и так.

— Кого же выгонят из сада Эдема? — Голос Лань Си дрожал, на ладонях выступил холодный пот.

— Многих. Но, в отличие от первого раза, кое-кому будет дозволено остаться.

— Кому? Кто останется?

Скотт глубоко вздохнул:

— Подполковник Лань, я сказал достаточно. Почему бы вам самому не поискать плод древа познания? Ведь этот шаг предстоит сделать каждому. Разве не так?

— Где же мне его искать?

— Отложите свои дела и подумайте. Почувствуйте — и найдете.

Поговорив со Скоттом, расстроенный Лань Си забросил дела и по совету полковника, хорошенько задумался. Холодные, скользкие гадюки Эдема заползли в его разум даже быстрее, чем он ожидал. Он нашел плод древа познания, вкусил его, и последние в его душе лучи света навсегда погасли, а сама душа рухнула во мрак.

Невидимая струна, туго натянутая на «Звездолетах Земли», могла оборваться в любую минуту.

Через два дня капитан «Высшего закона» совершил самоубийство. Он стоял на кормовой платформе, прикрытой прозрачным колпаком. Казалось, будто платформа висит в открытом космосе. В этом направлении лежала Солнечная система. Солнце съежилось до размера желтой звезды, немногим ярче других. Перед взором капитана расстилалась периферия спирального рукава Млечного Пути, и звезд там было немного. Глубина и простор космоса высокомерно пренебрегали ограниченными способностями разума и глаза человека.

— Темно. Твою мать, до чего же темно! — пробормотал капитан и застрелился.

* * *

Узнав о самоубийстве капитана «Высшего закона», Дунфан Яньсюй почувствовала, что времени больше не остается. Она назначила срочное совещание с двумя вице-капитанами в большом сферическом ангаре истребителей.

В коридоре по пути в ангар ее окликнули. Это был Чжан Бэйхай. Будучи в расстроенных чувствах, она уже пару дней не вспоминала о нем. Чжан Бэйхай окинул капитана взглядом с ног до головы. В его взоре светилась отеческая забота, и у Яньсюй потеплело на душе. В последнее время на «Звездолетах Земли» трудно было отыскать пару глаз, которые не застилала бы мгла.

— Дунфан, мне кажется, что в последнее время вы не в себе. Не знаю, что с вами, но похоже, вы что-то скрываете. Что происходит?

Она не ответила на вопрос. Взамен спросила:

— Сэр, а как у вас идут дела в последнее время?

— Неплохо. Весьма неплохо. Гуляю, исследую… Разбираюсь с вооружением корабля. Правда, пока я узнал еще не так много, но как же все это увлекательно! Представьте себе, что бы ощущал Колумб, попав на авианосец? Я чувствую себя так же.

Дунфан позавидовала спокойствию и безмятежности собеседника. Да, он исполнил свой долг и заслужил право на отдых. Творец истории, великий человек снова стал ничего не знающим проснувшимся. Теперь он нуждался лишь в одном — в защите. Тогда она сказала:

— Сэр, не задавайте этот вопрос больше никому. Вообще не затрагивайте эту тему.

— Почему? Почему мне не следует заговаривать об этом?

— Это опасно. И кроме того, вам незачем знать. Поверьте.

Он кивнул:

— Хорошо. Не буду спрашивать. Спасибо, что относитесь ко мне как к обычному человеку. Именно на это я и надеялся.

Она поспешно распрощалась и двинулась дальше, но основатель «Звездолетов Земли» сказал ей вслед:

— Дунфан, что бы ни произошло, не противьтесь. Все уладится.

Она встретилась с двумя вице-капитанами в центре большого сферического зала. Дунфан выбрала для встречи этот ангар потому, что в нем было просторно. Трое офицеров зависли в центре чистейшего белого мира, будто во всей Вселенной не было никого, кроме них. Никому не удастся подслушать их разговор.

Собравшиеся избегали смотреть друг на друга.

— Нам надо кое-что прояснить, — сказала капитан.

— Согласен. Нам угрожает опасность; нельзя терять ни секунды, — ответил вице-капитан Левин. Он и Акира Иноуэ в упор уставились на Дунфан Яньсюй. В словах Левина читался прозрачный намек: «Вы капитан, вот вы и начинайте».

Но ей не хватало смелости.

События, разворачивающиеся в момент второго рассвета человеческой цивилизации, могли стать сюжетом для новой Библии или эпической поэмы в духе Гомера. Иуда стал тем, кем он стал, потому что первым поцеловал Иисуса — и этим принципиально отличался от второго поцеловавшего. Сейчас происходило то же самое. Тот, кто заговорит первым, оставит след в истории новой цивилизации. Возможно, кто-то из них станет Иудой — а может быть, Иисусом. Но, так или иначе, Дунфан Яньсюй не хватало духу начать разговор.

Но она обязана выполнить свою задачу; поэтому капитан пришла к мудрому решению. Она не потупилась, встретившись с глазами вице-капитанов. Слова были ни к чему. Все можно сказать просто взглядом. Офицеры смотрели друг на друга, и скоростная сетевая магистраль взоров связала воедино их души.

«Топливо».

«Топливо».

«Топливо».

«Мы пока еще не знаем, что встретится нам на пути, но обнаружены по крайней мере два облака межзвездной пыли».

«Потеря скорости».