Читать книгу "Источник счастья. Misterium tremendum. Тайна, приводящая в трепет - Полина Дашкова"

– Очень хочу. Это, должно быть, изумительное зрелище.

– Странно, мисс Денни. Прежде вы отказывались смотреть.Когда был фейерверк, вы задергивали шторы, затыкали уши. Во время небесногобала не выходили из лаборатории.

– Гертруда, я была не права. Я просто переживала за своихживотных, но теперь, я знаю, они привыкли, и могу радоваться празднику вместе свами, от всей души. Да здравствует Великий Магистр!

Несколько залпов заглушили конец разговора. Дверьприоткрылась.

– Ушла, чертова кукла. Но в любой момент может вернуться,либо она, либо ее муженек.

– Что такое небесный бал? – спросил я.

– Утром услышите. Стадо самолетов взлетает, кувыркается ввоздухе, выстраивает разные фигуры, буквы, цифры. Как правило, это семерка,«ВМ», то бишь Великий Магистр.

– Где аэродром?

– Тут, совсем близко, за лесом.

– Что за самолеты? Какая там охрана?

– Самолеты маленькие, разноцветные. Специальной охраны,кажется, нет. Тут вся территория охраняется. Стена проходит как раз зааэродромом. Через каждые пятьдесят метров вышка, прожектор, двое часовых. Ониникогда не спят и вооружены до зубов. Джозеф, вы хотите сказать, что умеетеуправлять самолетом?

– Соня, я хочу сказать, что нам понадобится теплая одежда,запас пресной воды, еды из расчета на сутки. Но, впрочем, можно обойтись и безэтого. Главное, не терять времени.

Я боялся, что она воскликнет: вы сошли с ума, этоневозможно, они нас убьют. Я готов был уйти один, однако мне очень не хотелосьее тут оставлять.

– Учтите, я плохо бегаю, не умею плавать и не могу ударитьчеловека, – сказала она. – И еще, я панически боюсь летать на самолетах.

– Я тоже не умею плавать. Но когда я удирал от них и вместес машиной сорвался в озеро, я об этом не подумал, и видите – не утонул.

Она отвела меня в теплицу. Там удобно было спрятаться, ивряд ли кто-нибудь вроде Гертруды решил бы сейчас туда заглянуть. Фейерверкиследовали один за другим, а ими полагалось любоваться и после каждого залпагромко славить Великого Магистра.

Ждать мне пришлось довольно долго. Я не надеялся, что намудастся перелететь океан и приземлиться на одном из комфортабельных европейскихаэродромов. Я рассчитывал долететь до нейтральных вод, дождаться на бреющемполете появления какого-нибудь судна, прыгнуть в воду и продержаться, пока неподберут. Пусть мы оба не умеем плавать, но в самолете обязательно найдетсяпара спасательных жилетов.

Я сидел в густых ароматных кустах. Каждые пять минутгромыхали залпы, и стеклянная теплица озарялась, пронизывалась насквозь тоалым, то синим огнем. За вспышками следовал отдаленный рык, множество голосовславили Великого Магистра.

И вдруг в теплице вспыхнул свет. Я перестал дышать.

– Вот эти астры я посадила специально к празднику, – услышаля голос Сони. – У меня была мечта отправить букет супруге еговысокопревосходительства.

– Как трогательно, мисс Денни. Позвольте ножницы, я саманарежу.

– О нет, Гертруда, не трудитесь. Выбирать и резать цветыбуду я. А вы, пожалуйста, преподнесите их от моего имени нашей благодетельнице,нашей драгоценной мадам.

Защелкали ножницы, я решился слегка отодвинуть ветку. Соня,сидя на корточках, резала стебли. Над ней, сложив на животе руки, возвышаласьГертруда.

Когда я слышал скрипучий голос, я представлял себе костлявуюстаруху со сморщенным лицом. Но увидел я нечто иное. Боком ко мне стояламолодая, крепко сбитая бабенка в комбинезоне цвета хаки, перетянутом портупеей.Мощный бюст украшен какими-то значками и медальками. Над бюстом маленькаяголова, туго повязанная красной косынкой, плоский бульдожий профиль.

– Гертруда, вот, ровно семь астр, самых лучших. У васнайдется ленточка?

– Конечно, мисс Денни, я оформлю букет и отнесу еевысокопревосходительству. Не хотите ли написать что-нибудь? У меня естькрасивая праздничная открытка.

– Нет, Гертруда, будет лучше, если вы передадите на словахот меня самые теплые, самые искренние поздравления. Идите же, дорогая, я такволнуюсь. Когда вернетесь, обязательно расскажете все подробно.

– Хорошо, мисс Денни. Чем вы намерены заниматься в моеотсутствие?

– Я буду ждать вас тут, полью свои травки, полюбуюсьфейерверком.

Гертруда удалилась.

– Не вздумайте вылезать, – сказала Соня, – только когда япогашу свет.

Кроме фляги с водой ей ничего не удалось раздобыть.

– Я могла бы одолжить вам пару башмаков, но мои на вас неналезут, – сказала она.

– Не беда, добегу босиком, а потом, в самолете, наденуноски.

Мы выскользнули из теплицы и помчались через рощу. Залпыследовали один за другим, фейерверк продолжался уже, наверное, часа три.Стреляли где-то позади нас, возле дворца.

Путь оказался недолгим. Сосны расступились, я увидел большоелетное поле. Очередной залп осветил ряды спортивных самолетов, высокуюкрепостную стену, две вышки. Поле и небо пылали изумрудным и сапфировым огнем,с вышек раздался дружный хор нескольких мужских голосов:

– Да здравствует Великий Магистр!

– Нам повезло, – прошептала Соня, – они погасили прожектора,чтобы любоваться фейерверком.

– Нам повезет еще больше, если они уже залили баки.

– В этом можете не сомневаться, они очень предусмотрительныи аккуратны, к празднику все должно быть готово заранее.

Самолетов стояло штук двадцать, все одной модели, но разныхцветов. Я выбрал крайний, подальше от вышек, поближе к взлетной полосе.

Я неплохо водил автомобиль, однако за штурвал самолета мнебраться не приходилось. Впрочем, несколько раз я сидел рядом с моим другомлетчиком и видел, что и как нужно делать. Я не стал говорить об этом Соне.

Забраться в кабину без трапа оказалось непросто. Впромежутках между залпами становилось темно и тихо, действовать приходилось наощупь. Когда мы очутились на кожаных сиденьях, вспыхнули прожектора. Часовыехоть и были увлечены фейерверком, а все равно сохраняли бдительность.

Они не знали, в каком мы самолете, но поняли это, когда явырулил на взлетную полосу, и открыли отчаянную стрельбу. Взвыла сирена,вспыхнули разом несколько десятков мощных прожекторов. Стрекот мотора показалсямне волшебной музыкой, соловьиной трелью, хотя он был едва слышен сквозь войсирены, выстрелы, крики охранников. Несколько фигур мчались нам наперерез, квзлетной полосе. Когда им осталось добежать пару десятков метров, мы оторвалисьот земли.