Читать книгу "Игра престолов по-английски. Эпоха Елизаветы I - Джеймс Перкинс"

пропускает ни одного случая потешить свою плоть и забавляется с все новыми и новыми любовниками; Елизавета падка до мужчин, хотя уже старуха и кончает носить крови. К ней в кровать идут за положением и за деньгами: известно, что она подарила триста фунтов лакею, принесшему ей весть о возвращении Хэттена, ее очередного любовника. Графиня предлагала мне, закатываясь смехом, включить моего сына в число возлюбленных Елизаветы, что, мол, принесет мне большие выгоды!

Я оборвала эту наушницу Шлозбери с ее непристойными шутками, но я и без нее знаю, что слизняк Дадли был ширмой для любовников вашей королевы, которым она разрешала самые безумные ласки, но обманывала их надежды на полную близость, не давая удовлетворения! Это хуже, чем разврат, это за гранью разврата – распоследняя куртизанка ведет себя порядочнее Елизаветы! И она мне советует молиться и каяться – развратница, блудница, исчадье ада, упрек Богу на земле!

– Мадам, мне не престало слушать такие слова о моей государыне, – сказал сэр Эмиас. – Что я должен буду написать в докладе в Лондон?

– Пишите, что хотите: можете донести, что я ненавижу Елизавету! – продолжала кричать Мария. – Теперь один Господь рассудит нас с ней, теперь нам не быть вместе на этом свете! Пусть сгинет ваша королева, или погибну я!

– Вы слишком далеко заходите, – невозмутимо проговорил сэр Эмиас. – Я вас предупреждал, чтобы вы были осторожны. Повторяю, я чувствую к вам симпатию и не желаю зла. Смиритесь, вспомните о заветах Спасителя – примите все что выпало на вашу долю как истинная христианка. Это последнее, что я могу сказать вам от себя. Более у нас не будет личных бесед, я буду выполнять свой долг.

– А я буду выполнять свой! – воскликнула Мария и осеклась. – Я благодарю вас, милорд, за доброе отношение ко мне, – в голосе королевы прозвучала язвительность, – и не упрекаю ни за какие ваши поступки. Вы прекрасный слуга ее величества Елизаветы и можете этим гордиться.

– Спаси вас Бог, мадам, – со всей серьезностью ответил сэр Эмиас.

* * *

Выпроводив сэра Эмиаса, королева позвала Бесс. Она вбежала, улыбающаяся и счастливая, но увидев лицо Марии, застыла посреди комнаты:

– Что случилось, ваше величество? Я думала, что пора одеваться к обеду.

– Я не буду обедать, – сказала Мария. – Встань за дверью и проследи, чтобы никто не вошел сюда. Мне надо написать письмо и я не хочу, чтобы меня тревожили. Можешь говорить, что тебе в голову взбредет, но не пускай ко мне никого.

Первое письмо Мария написала быстро:

«Сэр Энтони!

Приступайте к осуществлению вашего плана. Верю, что Бог поможет вам, потому что вы выступаете за правое дело. Если понадобятся крайние меры, не останавливайтесь перед ними. Убейте Елизавету, если нельзя по-другому. Зверь, вышедший из бездны, должен быть сражен.

Если это случится, вызволите меня из замка до того, как вести из Лондона дойдут сюда.

Мария, королева».

Отбросив перо, она забегала по комнате.

– Умри, умри, умри! – восклицала Мария, как безумная. – Двадцать лет ты держала меня взаперти, двадцать лет ты издевалась надо мной! Двадцать лет ты упивалась моими страданиями, не давая мне жить и не давая умереть! Лучше бы ты сразу убила меня, чем такие мучения. О, я была покорна, я смиренно выносила все унижения, которые ты с дьявольской изобретательностью придумывала для меня, а ты упивалась моей беззащитностью и сладострастно наблюдала, как я старею и угасаю! Ты ждала, когда у меня кончится терпение, но ты не торопилась, ибо знала, что убив меня, ты прекратишь эту пытку, которая доставляла тебе такое удовольствие. Больше я не намерена ублажать тебя: если я погибну, то пусть это станет последним удовлетворением, которое ты получишь от меня!

Но чтобы со мною ни случилось, я не дам тебе восторжествовать. Я грешна, но ты грешна не меньше. Слишком долго и изощренно мучила ты меня, чтобы я простила тебе. Простить – это значит надругаться над собой, признать, что я стала жалкой раздавленной тварью, забывшей о гордости и недостойной называться подобием Божием на земле. Я нанесу тебе такой удар, которого не забудешь ты, и не забудут потомки! Пусть на Страшном Суде с меня спросится за это, но я не могу иначе. Я не уйду в другой мир не отомщенной.

Мария взяла чистый лист бумаги и принялась писать, дрожа от ярости, но тщательно подбирая каждое слово.

«Сэр Роберт!

Я получила ваше послание и благодарна вам за него. Лучшие люди Англии собираются под мои знамена, и вы один из достойнейших. Я понимаю, как плохо вам приходится при дворе Елизаветы, среди низких и подлых людей, которыми она себя окружила. Что делать, такова нынче власть в нашей стране: верно сказано, «бывали времена хуже, но никогда не было подлее».

Я понимаю, что вам, с вашим благородством, честностью, прямотой души, невыносима обстановка лжи, лицемерия, своекорыстия, бесчестия, которая сложилась сейчас в высших кругах нашего общества. Порядки, установленные Елизаветой, развращают людские души и возвеличивают самые темные страсти человеческой натуры. По-другому и быть не может, поскольку эта королева способна править только негодяями, ворами, обманщиками, злодеями, а поставь Елизавету средь честных людей, так ее тотчас прогнали бы прочь. Ночные твари не могут жить при свете дня, они хотели бы, чтобы на земле всегда царила ночь. Но этого не будет: придет новый день, засияет солнце и рассеет ночные кошмары. Бог – это свет, дьявол – тьма, так неужели свет не победит тьму?

Потерпите немного. Я знаю, как вам хочется вырваться из тьмы на свет; я знаю, как опротивела вам Елизавета. Старуха, которая должна класть три слоя пудры на лицо, завешивающая драгоценностями дряблую кожу своей шеи, нечистоплотная и дурно пахнущая, – я понимаю, какое отвращение она у вас вызывает. Вам приходится терпеть ее каждый день, – боже, что за наказание! Я вам сочувствую.

Я понимаю, какое омерзение вы испытываете, когда она силком тащит вас в постель, в которой побывало половина мужчин ее двора;