Читать книгу "Мечи легиона - Гарри Тертлдав"

— Тамасп, — сказал Марк.

Туризин поднял бровь при этом экзотическом имени.

— А, этот караванщик!.. Но как он узнал, что ты женишься?

— Понятия не имею, — ответил трибун. Однако ничто из всего, что делал Тамасп, не могло поразить Марка сильнее. Казалось, караванщик действительно был провидцем… или же получал информацию из самых необычных источников.

Сюрпризом был и метательный нож хорошей закалки, лежавший рядом со свертком шелка. Нож был подарком Камицеза, и Марк немного этому удивился — он думал, что его бывший командир начисто лишен сентиментальности.

В зале играли арфа, несколько флейт и виолончелей. Музыка звучала мягко и спокойно. Трибун, который вообще плохо разбирался в музыке и почти не имел слуха, едва замечал ее.

Но Сенпата Свиодо она чрезвычайно раздражала. Он бросил слуге несколько медяков и передал ему пароль, чтобы тот мог сходить в казарму легионеров и его там не приняли бы за вора. Слуга убежал и вскоре вернулся с любимой лютней васпураканина.

— Ха! Молодец парень, быстро обернулся, — сказал Сенпат и дал ему еще две монетки. С этими словами молодой васпураканин одним прыжком забрался на возвышение, где пиликал оркестр. Ошеломленные музыканты остановились.

— Довольно ерунды! — крикнул Сенпат. — Сейчас вы послушаете песню, которая гораздо больше подходит к нашему празднеству!

Он ударил пальцами по струнам, заиграв быструю, звонкую и веселую мелодию. Все невольно повернулись к Сенпату, будто притянутые магнитом. Он запел сильным, чистым тенором, ударяя в такт сапогом об пол.

Не многие из присутствующих понимали слова васпурканской песни, но никто не мог усидеть на месте. Буйно-веселая мелодия понеслась по залу, и вскоре все пирующие кружились в безудержной пляске — круг налево, круг направо. Они поднимали руки, хлопали в ладоши, отбивая такт вместе с Сенпатом.

Сапожок Алипии нетерпеливо притоптывал под столом.

— Пошли, — сказала она, коснувшись рукава Марка. Он отодвинулся, поскольку танцевать по-настоящему не умел, но сдался, заметив разочарованный взгляд жены. В конце концов Марк позволил втянуть себя во внешний круг танцующих.

— Так легко ты не отделаешься! — сказал Гай Филипп. Предатель-центурион затащил Скавра с Алипией в самый центр. Остальные, смеясь и хлопая, подталкивали их все дальше и дальше, покуда молодые не очутились на открытом пространстве, где в полном одиночестве отплясывал неистовый рыжеволосый Виридовикс — неподражаемый танцор.

— Сейчас я посторонюсь, чтобы вам было где поплясать на славу, — сказал кельт, отступая.

Вот когда Скавр понял, что такое произносить проповедь после Бальзамона. Трибун брыкался и ударял ногами, иногда в такт музыке, но чаще — нет. Даже рядом с худенькой и грациозной Алипией, которая помогала ему как могла, он знал, что являл собой весьма жалкое зрелище. Но очень скоро понял, что это, в общем, не имеет значения. Жених обязан быть в центре. А до остального никому не было дела.

Сенпат Свиодо закончил песню виртуозным перебором струн, после чего выкрикнул «Хей! «и прыгнул с возвышения, держа лютню над головой. Его наградили штормом аплодисментов.

Задыхаясь и пыхтя, Марк стремительно выскочил из круга.

Таланты Сенпата и его красивое, точеное лицо привлекало к нему множество восхищенных поклонниц. Сенпат безудержно флиртовал со всеми подряд, но не делал ни одного лишнего шага. Скавр видел, как он заговорщически подмигнул жене. Неврат невозмутимо наблюдала за ним; она знала, что ее чести ничто не угрожает, и давала ему возможность забавляться.

Виридовикс, подумал Марк, после своего великолепного танца тоже, небось, купается во внимании дам. Однако Марк нигде не мог найти кельта, несмотря на то что высокий рост и огненная грива делали его заметным даже в большой толпе людей. Впрочем, Виридовикс вскоре вернулся, сопровождаемый молодой знатной дамой, которая (не очень даже скрываясь) оправляла на ходу измятое платье.

Трибун нахмурился; ему только сейчас пришло в голову, что Виридовикс исчезает не в первый раз… Кельт, должно быть, уловил выражение лица Скавра, глядящего на него через весь зал.

— Да, ты прав, — сказал Виридовикс по-латыни, когда оказался рядом с Марком. — Я свинья, это уж точно.

Только сейчас Марк заметил, как он пьян.

Глаза Виридовикса наполнились слезами.

— Моя милая Сейрем мертва. Она лежит, холодная, в могиле, а я, как кобель, забавляюсь с Идоксией и с этой… Позор мне, я так и не узнал имя второй девки!

— Ничего, ничего. — Марк положил руку ему на плечо.

— Тебе-то легко говорить, когда рядом с тобой чудесная жена и все такое прочее. А я… Я могу только позавидовать, как тебе повезло. Эти любовные шашни — жестокая насмешка, но как еще обрести то, что я потерял?

— Что его терзает? — спросила Алипия. Она не понимала разговора, но без всяких слов видела, что Виридовикс страдает. Скавр кратко рассказал Алипии о его горе.

Принцесса отнеслась к беде Виридовикса очень серьезно, как будто разбирая историческую коллизию.

— Думаю, неправильно смешивать то, что называется «заниматься любовью», и настоящую любовь. Нет более быстрого пути к сердцу женщины, чем тот, что начинается у нее между ног. Но есть куда более надежные и верные.

— О, она мудра, — сказал Виридовикс, обдумав слова Алипии. Он повернулся к Марку и внезапно обрел пьяно-торжественный вид. — Она настоящее сокровище. Береги ее.

— Хочешь, чтоб я уложил его в постель, Скавр? — Горгид появился рядом с трибуном, как всегда в тот момент, когда был нужен.

— Ладно, так и быть, пойду с тобой. — Некоторое время Виридовикс беседовал сам с собой, потом с большим уважением поклонился Алипии. — Госпожа, я, пожалуй, удалюсь! Позор мне, что я был болваном и бросил темное пятно на ваш свадебный день.

— Глупости, — ответила Алипия твердо. — Печаль нужно разделять с друзьями, как и радость. К сожалению, это не всегда получается. Я помню… — Ее голос стал мягким и тихим, а глаза затуманились. Марк обнял ее за талию. Она вздрогнула и снова пришла в себя. — Не бойся, милый. Со мной все в порядке, правда.

Она говорила тихо, но с той же решительностью, с которой разговаривала с Виридовиксом. Увидев, что Скавр все еще тревожится, она добавила:

— Мы в самом деле подходим друг другу. Вот ты и доказал это. Ведь ты сразу замечаешь, когда я становлюсь печальной. А вот тебе доказательство от меня. — Она поцеловала его, что вызвало громкие одобрительные крики у пирующих. — Ну вот. Теперь ты веришь мне?

Самым лучшим ответом, который у него нашелся, был ответный поцелуй. Кажется, это был самый правильный ответ.

* * *

Гости еще распевали пьяные песни в темноте за стенами уединенного дворца — личных апартаментов императорской семьи. Но никто не следовал за Марком и Алипией в само здание, за исключением Туризина и Алании. Однако императорская чета тут же направилась в свои покои.