Читать книгу "Жуков. Мастер побед или кровавый палач? - Алекс Громов"

Но другой стороной медали был полный военный непрофессионализм Булганина и таких, как он, карьерных советско-партийных работников. Генерал-полковник В. М. Шатилов вспоминал, что член военного совета фронта не мог даже самостоятельно нанести на свою рабочую карту готовые данные о расположении наших и немецких войск. А ведь по существовавшему положению Николай Александрович должен был участвовать в разработке важнейших документов, связанных с планированием, организацией и обеспечением боевых действий, без его подписи не вступал в силу ни один приказ командующего, не могло считаться действительным донесение в Ставку Верховного Главнокомандования. Так неужели нельзя было подобрать на такой пост более квалифицированного генерала?…»

Одним из таких сталинских назначенцев и стал Николай Александрович Булганин, о конфликтах которого с Жуковым рассказывалось выше, – председатель правления Госбанка СССР (трижды, в том числе – с 12 октября 1940 по 23 мая 1945 года), один из заместителей председателя СНК СССР (до мая 1944 года), получивший в самом начале Великой Отечественной войны воинское звание генерал-лейтенанта. Он не имел военного образования (закончил реальное училище), но, пользуясь доверием Сталина, стал одним из видных советских военных деятелей. С ним Жукову приходилось много работать как в военные, так и в послевоенные годы.

В годы Великой Отечественной войны Булганин с 19 июля 1941 года по 10 сентября 1941 года и с 1 февраля 1942 года по 5 мая 1942 года являлся членом Военного совета Западного направления; членом Военного совета Западного фронта (12.07.1941 – 15.12.1943 года); 2-го Прибалтийского фронта (16.12.1943 – 21.04.1944 года); 1-го Белорусского фронта (12.05.1944– 21.11.1944 года). Сам Жуков, согласно книге «Маршал Жуков. Каким мы его помним», ставший в октябре 1941 года командующим войсками Западного фронта, давал следующую характеристику своему члену военного совета: «Булганин очень плохо знал военное дело и, конечно, ничего не смыслил в оперативно-стратегических вопросах. Но, будучи человеком интуитивно развитым, хитрым, он сумел подойти к Сталину и втесаться к нему в доверие». Именно благодаря своей настойчивости и авторитету Жукову, у которого сразу не сложились отношения с Булганиным, удалось отстаивать свою точку зрения при проведении ряда операций.

Однако даже внесение в книгу необходимых слов о «руководящей и направляющей» помогло не сразу.

Уважаемый Леонид Ильич!

Обращаюсь к Вам с просьбой. В 1965 году я закончил разработку своих воспоминаний, над которыми работал несколько лет. Осенью 1965 года рукопись мною передана в издательство АПН.

По имеющимся сведениям рукопись передана в отдел ЦК КПСС тов. Д. П. Шевлягину.

Времени прошло много, а судьба моей рукописи мне не известна. Очень прошу Вас, Леонид Ильич, дать указание по изданию моей рукописи. Очень хотелось бы издать книгу к 50-летию Советской Армии.

Маршал Советского Союза

Жуков

11 декабря 1967 г.

Ответа не последовало. Книга продолжала лежать «в столе» издательства. Жуков испытывал чувства, близкие к отчаянию. В полной мере понять их сможет только тот, кто отдавал в издательство книгу, написанную с полной отдачей, а потом сталкивался с глухой стеной молчания. Или уклончивых ответов, что ничуть не легче.

Глубокоуважаемый Леонид Ильич! Алексей Николаевич!

Прошло немало времени с тех пор, как АПН подготовило книгу «Воспоминания и размышления». Учтены все замечания и пожелания рецензентов.

Мне известно, что и отдел ЦК КПСС (тов. Степанов) дал свое весьма положительное заключение на мою рукопись. Меня крайне огорчает ничем не объяснимая задержка в выходе книги в свет. Ведь это труд моей долголетней жизни.

Очень прошу Вашего вмешательства.

С уважением

Маршал Советского Союза

Г. Жуков

23 февраля 1968 г.

Причина, по которой тормозили «Воспоминания и размышления», была простой. Леонид Ильич Брежнев, еще не превратившийся окончательно в героя анекдотов о «бровеносце в потемках», уже вполне анекдотично жаждал, чтобы в книге Жукова был упомянут его личный и неоценимый вклад в Победу.

Когда это выяснилось, Жуков в первый момент страшно разгневался.

– Почему я должен его упоминать? – бушевал старый воин. – Я не знал во время войны никакого Брежнева!

Но, чуть остыв, он согласился с мнением редактора и близких друзей: если не выполнить это условие, книга не выйдет. Но ведь действительно – нигде ни разу не встречались… И в издательстве, где людей, искренне переживавших за маршала, оказалось все же больше, чем в верхних эшелонах власти, был придуман такой изящный ход: мол, Жуков будучи под Новороссийском, хотел посоветоваться с полковником Брежневым, но – какая досада! – не застал того на месте…

– Умный поймет… – невесело усмехнулся Жуков.

Умных и умеющих читать между строк оказалось предостаточно. Славы Брежневу эта история если и прибавила, то весьма сомнительной. По всей стране пошли гулять анекдоты о том, как Сталин и Жуков обсуждают план важной операции, и вдруг генералиссимус спрашивает маршала: «А вы с полковником Брежневым посоветоваться не забыли?»

Но самая главная цель была достигнута. Процесс публикации сдвинулся с мертвой точки. Когда книгу наконец-то сдали в типографию, то один из рабочих, узнав, чье произведение предстоит печатать, воскликнул:

– Да мы круглые сутки работать будем! Мы с Жуковым воевали против фашистов, готовы работать в три смены хоть бесплатно!

В марте 1969 года редактор Миркина привезла Жукову сигнальный экземпляр…

«Первый тираж в 100 тысяч экземпляров был раскуплен мгновенно, – пишет Мария Жукова. – К «Дому книги» на Новом Арбате тянулась очередь от кинотеатра «Октябрь». В книжном магазине на ул. Кирова (Мясницкая) разгоряченная толпа покупателей высадила витрины и пошла насквозь. Порядок наводила конная милиция. Кроме того, книга вышла в 30-ти странах на 18 языках тиражом более 7 миллионов (за что, кстати сказать, отец не получил ни копейки, передав все права издательству АПН). Маршал Василевский писал о книге отца: «Успех книги объясняется ее глубокой патриотичностью, масштабностью и объективностью освещения исторических событий… <Она> призвана жить долго». Александр Михайлович оказался прав. С тех пор книга отца выдержала у нас 14 изданий (последнее вышло в 2009 году в Воениздате)».

В мае 1970 года, в канун 25-летнего юбилея Победы, вышла первая серия киноэпопеи «Освобождение» режиссера Юрия Озерова. В нее вошли несколько эпизодов с участием Сталина, сыгранного Бахути Закаридзе. Эти эпизоды, созданные режиссером при участии Юрия Бондарева и Оскара Курганова, имели под собой документальную основу – были использованы мемуары Жукова, Рокоссовского, Бережкова и протоколы конференций вождей Советского Союза, Америки и Англии.

17 декабря 1969 года, во время перерыва на сессии Верховного Совета СССР, состоялось заседание Политбюро, посвященное предстоящему юбилею Сталина и проекта публикации юбилейной статьи для газеты «Правда». В ходе развернувшейся дискуссии Косыгин призвал не только определиться с этой юбилейной публикацией, но и решить более важный вопрос – найти «вообще место Сталина в истории». В своем выступлении Председатель Совета министров СССР Косыгин (которого сам Сталин по-барски именовал Косыгой: «Ну, как, Косыга, дела?») упомянул о «правленых сверху» мемуарах Жукова: «Конечно, ничего не случится, если мы и не будем публиковать статью. Но я думаю, что будет больше пользы, если мы опубликуем правильную статью, тем более что действительно правильно, как отмечали здесь товарищи, многое у нас понаписано за последние годы – и Жуковым, и другими о Сталине…»