Читать книгу "Пастухи на костылях - Вадим Еловенко"

Покачав головой, Сергей рассмеялся и сквозь смех повторил:

— Даже не сомневался… Круг за кругом. Круг за кругом.

— Да. — Спокойно согласился путник и добавил: — Цикл за циклом.

Поднимаясь и глядя на путника, Сергей спросил:

— А что потом?

Путник его понял и сказал зло:

— После завершения дела с Владимиром, а завершить его можете только вы, надеюсь, знаете почему. После завершения этого… мы вас покинем. И те, кто стоят за Владимиром и мы. Был заключен предварительный договор. Через два дня он будет подтвержден. Понятно никуда мы далеко не денемся, но наше влияние будет сильно ограничено. За свою власть можете не беспокоится. Ваш народ с вероятностью шестьдесят процентов выберет вас в итоге в президенты. Поработаете с Конституцией и будете пожизненным президентом.

— Даром не надо. — Сказал Сергей честно и указал кивком на начальника службы.

Путник понял, что имел в виду Сергей и сказал:

— Ну, это меня уже не касается. Я и специалисты от тех, кто готовил Владимира, поможем вам его остановить. Да, да не удивляйтесь. Он как ваш сказочный колобок, и от дедушки ушел и от бабушки ушел. Они вам многое расскажут о его тактике и предпочтениях. Это пригодится тем, кто будет с вами оборонять столицу.

Сергей, поправляя на себе одежду, спросил настороженно:

— А кроме меня в стране воевать и диктаторствовать некому вообще?

— Да навалом! — Заверил Путник Сергея. — Просто ваш один друг, любитель уединения, настоял именно на вашей кандидатуре. А мы уже все так запутались, что теперь неясно, кто кем командует на этой никому не нужной и трижды непонятной планете.

Сергей уже без разговоров вышел в коридор, где его приветствовали стоя на вытяжку бывшие тюремщики. Надо сказать, что из тюрьмы на трон, таких случаев в истории Сергей припоминал мало. И все они были не похожи на его. Неужели это и есть творить историю? Раньше он надеялся ведь только быть ее сторонним наблюдателем, писать об истории правду… а теперь волей неволей ему придется писать ложь. Эх Штейн, Штейн… Знал бы ты кому говоришь пророческие слова там в архиве… История это не то что было на самом деле, а то что соизволили записать. Ну, разве он когда-нибудь и где-нибудь напишет о том, что к власти его привел простой мятеж? Конечно, придется сочинять о родине в опасности и о патриотах ее спасших…

2.

Они встретили его сразу перед МКАДом. Вкопанные в землю танки как в тире расстреляли первые, захваченные повстанцами грузовики, въезжающие в столицу. Кому повезло выжить в ужасе расползались, кто куда и только старая гвардия из практически одних бывших уголовников пыталась сбиться в группы и отряды и занять оборону до подхода других колонн Владимира.

Наблюдая со стороны за копотью идущей от подбитых, а зачастую и снесенных с дороги машин, Владимир только горько заламывал за спиной руки, думая, что если и на других направлениях такая подготовленная оборона, то его рассеянные колонны просто в город даже не войдут. А ведь там… Там все было готово к его торжественному появлению. Центр города купался в гари. Струились черные колонны дыма и над спальными районами. Мародерство шло полным ходом… Кто и как смог организовать в хаосе города ему отпор, Владимир не знал. Но знал, что он просто упустил время. Сначала не было транспорта и вооруженные колонны не встречая сопротивления несколько десятков километров шли пешком. Постепенно набирался транспорт, но отправлять партиями людей Владимир не решился. Рассеивать людей перед решительным штурмом было глупо и безответственно. Пока три четверти людей не были посажены в транспорт, он не двинул колонны дальше.

Сутки без нормальной пищи и многие часы без воды были так утомительны… Но его люди знали — там дальше Москва. С ее разгромленными магазинами, с ее наживой, которую можно будет брать, ни на кого не оборачиваясь. И конечно подкрепление, такое необходимое.

Все чему их учили на сборах, теперь надо было показать. Всю выносливость, которую они приобрели. Всю ту дисциплину, к которой их приучили. Настал час. Настало время, когда те, кто был ничем и никем в этой стране могли стать ее хозяевами. А это мощный, если не сказать мощнейший стимул. И даже совсем подростки, сжимая в руках оружие, не думали о смерти. Они думали о славе, об успехе, о том, что их Великий Вождь уже освободивший их и не давший им пропасть в лагерях, теперь то уж точно идет брать всю власть в этой стране. И они должны быть рядом с ним. Он их не оставил и они его не бросят. Рассматривая направление, куда ушла другая колонна Владимир, услышал там звуки тяжелых гулких выстрелов и взрывы. Много выстрелов. И ему можно было не докладывать, что и там колонна была остановлена.

Почему, почему, почему? Кто успел так подготовить город на ударных направлениях. И почему отстрелявшись, танки не лезут из своих укрытий давить и преследовать? Кто ими всеми командует. Кто и чего ждет от Владимира. Какой ошибки?

Связавшись по рации со штабом, Владимир приказал им остановить колонны и не соваться в город до полной разведки. И засылая вперед свои натасканные «глаза и уши» — девочек и мальчиков, слишком молодых чтобы стоять с автоматами, но вполне взрослых что бы подмечать детали и делать выводы, он просил их только об одном — не рисковать. Вернуться всем и живыми. Город в панике. Озверевший от беспорядков город завтра сам с этими танкистами расправится. Зачем гибнуть своим, если можно предоставить эту почетную обязанность другим? А разведке надо искать обходные пути.

Пока велась разведка, Владимир разрешил всем убраться из транспорта и искать себе среди разгромленных магазинов у дорог пропитание. Ну, уж очень настырной была авиация, методично наносящая удары по замершим ей в подарок колоннам. А так хоть и люди поедят и под авианалеты концентрированно не попадут.

Сгущались сумерки, когда вернулись малые разведчики и их информацию тщательно обработали в штабе. Лазеек не было. Где на направлениях не было танков, там стояли роты заграждения. Снайпера и БТРы. Городская полиция, так недавно созданная стойко себя проявила, не разбежавшись с началом темноты. Совсем молодые парни, которых одурманил Богус настолько, что они были готовы умереть за свой город, даже не собирались покидать позиций. За их спинами столица страдала от мародеров, но страшнее был враг, который пытался войти. И давя в себе позывы, вернуться, и навести в порядок, парни вжимались в землю, с минуты на минуту ожидая нападения.

А Владимир, получив данные, и видя такое, довольно спокойно отдал приказ отдыхать, непременно выставив часовых. Его время ночь.

Но ночью все оказалось не так радужно, как ему хотелось. Освещение было настолько ярким вокруг, что пришлось давать указания перерубать провода и бить фонари по ходу движения колонн. Выглядело это довольно впечатляюще со стороны. Тьма наступала там, где двигались части Владимира. В море света образовывались целые материки тьмы, и снайпера с крыш наблюдая такое, невольно проникались нервозностью момента. Тьма подступала все ближе и ближе. Идущая впереди колонн разведка отключала все, и даже луч фонарика не мелькнул бы в этой тьме. Готовясь к бою те из бойцов, что себя справедливо относили к снайперам вырубали и источники света до которых разведка уже не могла дотянуться, не вступая в бой.