Читать книгу "Кулак Аллаха - Фредерик Форсайт"

– Итак, чем я могу быть полезен? – спросил Джекобс.

– Я понимаю, что у меня очень мало шансов на успех, – сказал Мартин, открывая свой «дипломат», – но все же я спрошу. Полагаю, вы уже видели эту фотографию?

Он положил на стол копию одного из снимков цеха в Тармии; эту копию с большой неохотой уступил ему на время Паксман. Джекобс бросил взгляд на снимок и кивнул.

– Конечно. Три-четыре дня назад из Вашингтона нам прислали десяток таких снимков. Что я могу сказать? Нам эти фотографии ничего не говорят. Могу лишь повторить то, что я сообщил в Вашингтон. В жизни не видел ничего подобного.

Вошла Сэнди с двумя чашками кофе на подносе. Она оказалась типичной калифорнийкой: яркой и очень самоуверенной блондинкой.

– Привет, – сказала она Мартину.

– Ах да, здравствуйте. А ваш директор видел эти снимки?

Джекобс нахмурился. Очевидно, гость сомневался в его компетентности.

– Директор катается на лыжах в Колорадо. Но я показывал их нашим лучшим экспертам. Поверьте, они очень, очень хорошие специалисты.

– О, я не сомневаюсь, – сказал Мартин.

Итак, опять глухая стена. Что ж, он не особенно и рассчитывал на успех.

Сэнди поставила чашки на стол и тоже мельком взглянула на фотографию.

– Ах, опять эти… – бросила она.

– Да, опять эти, – подтвердил Джекобс и неожиданно озорно улыбнулся. – Доктор Мартин считает, что их следовало бы показать кому-нибудь… постарше.

– Что ж, покажите папаше Ломаксу, – предложила Сэнди и вышла.

– Кто такой папаша Ломакс?

– О, не обращайте внимания. Он когда-то здесь работал. Теперь давно на пенсии, живет где-то в горах в полном одиночестве. Изредка заглядывает к нам, чтобы вспомнить молодость. Девушки его обожают, он приносит им горные цветы. Смешной старик.

Мартин и Джекобс допили кофе, но тема была в основном исчерпана. У Джекобса накопились свои дела, он еще раз извинился за то, что ничем не смог помочь, потом проводил гостя до двери и вернулся к своему столу.

Мартин несколько секунд в нерешительности потоптался в коридоре, потом снова заглянул в приемную.

– Где я могу найти папашу Ломакса? – спросил он Сэнди.

– Не знаю. Он живет где-то в горах. Из нас там никто не был ни разу.

– У него есть телефон?

– Нет, туда не проведена линия. Кажется, у него есть переносной радиотелефон. Страховая компания настояла. Понимаете, он очень стар.

На лице Сэнди отразилось такое искреннее сочувствие, какое могут демонстрировать только калифорнийские девушки по отношению ко всем, кому за шестьдесят. Сэнди порылась в справочнике и отыскала номер. Мартин записал, поблагодарил и ушел.

Багдад и Калифорнию разделяют десять часовых поясов, и когда Терри Мартин разговаривал с Джекобсом, в Багдаде был уже вечер. Майк Мартин неторопливо катил на велосипеде по тянувшейся на северо-запад улице Порт-Саид. Он только что миновал старый Британский клуб и его южный вход, который помнил с детства. Не останавливаясь, Мартин обернулся, чтобы еще раз взглянуть на почти забытое здание.

Невнимательность могла дорого обойтись Мартину. Выехав на площадь Нафура, он не оглянулся и поехал вперед. В этот момент слева показался большой лимузин. Хотя лимузин явно нарушал все правила дорожного движения, сопровождавшие его два мотоциклиста, очевидно, не собирались останавливаться.

Один из мотоциклистов, пытаясь увернуться от неуклюжего феллаха, резко свернул, но все же в последний момент зацепил передним колесом старенький велосипед с корзиной на багажнике.

Мартин вместе с велосипедом упал на дорогу, овощи рассыпались по асфальту. Лимузин затормозил, на мгновение остановился и тут же, объехав Мартина, снова рванулся вперед.

Мартин успел подняться на колени и бросить взгляд на набиравший скорость автомобиль. Сидевший на заднем сиденье пассажир недовольно смотрел на деревенского олуха, осмелившегося задержать его на долю секунды.

На пассажире была форма иракского генерала, но внимание Мартина привлекла не форма, а лицо: страшно худое, бесстрастное, тонкое, крайне неприятное, изрезанное глубокими морщинами, которые обрамляли нос и жесткую складку губ. Еще больше Мартина поразил взгляд генерала. Его нельзя было назвать холодным, злым, проницательным или даже жестоким; его глаза не были налиты кровью. Взгляд генерала был совершенно, абсолютно пустым, как взгляд самой смерти. Через долю секунды автомобиль скрылся.

Двое рабочих помогли Мартину подняться и собрать овощи. Они прошептали ему что-то неразборчивое, но он и сам уже вспомнил. Много недель назад в Эр-Рияде он видел это лицо на нечеткой фотографии, снятой на каком-то параде. Мартин только что видел человека, которого в Ираке боялись, быть может, больше самого раиса. Это был Мучитель, мастер выбивания признаний, шеф секретной полиции Омар Хатиб.

Во время ленча Терри Мартин попытался позвонить по номеру, который дала ему Сэнди. Никто не брал трубку, лишь магнитофон приятным голосом сообщил, что тот человек, которому он звонил, уехал или находится вне радиуса действия радиотелефона. Пожалуйста, позвоните позднее.

Пол Масловски пригласил Мартина и своих коллег по факультету на ленч на территории университета. За оживленной беседой время пролетело незаметно. На пути в Барроуз-холл Мартин, которого сопровождала директор отдела факультета Кетил Келлер, попытался позвонить еще раз – и снова безуспешно.

Лекцию приняли очень хорошо. Двадцать семь аспирантов факультета внимательно слушали Мартина. Особенно большое впечатление на него произвел необычайно высокий уровень понимания его работ, посвященных халифату центральной Месопотамии в столетия, которые европейцы называли средневековьем.

Потом встал один из аспирантов и от имени всех слушателей поблагодарил его за блестящее сообщение, за то, что ради одной лекции Мартин облетел половину земного шара. Все зааплодировали, Мартин покраснел и пробормотал в ответ слова признательности. В холле аудитории он заметил телефон. На этот раз трубка отозвалась грубым мужским голосом:

– Да-а.

– Прошу прощения, это доктор Ломакс?

– На свете только один Ломакс, дружище. Это я.

– Я понимаю, это звучит нелепо, но я на несколько дней прилетел из Англии и хотел бы встретиться с вами. Меня зовут Терри Мартин.

– Из Англии? Далековато вас занесло. Что вам нужно от такой старой развалины, как я, мистер Мартин?

– Мне хотелось бы, чтобы вы кое-что вспомнили. В Ливерморе мне сказали, что вы работали здесь больше, чем кто-либо другой, и что вы видели почти все. Я хочу показать вам одну фотографию. По телефону трудно объяснить. Можно к вам приехать?

– Вы не насчет налогов?

– Нет.

– И не насчет разворота в «Плэйбое»?