Читать книгу "Естественный отбор - Александр Звягинцев"

— Дурак ты, Скиф, — задумчиво сказал Засечный. — Я бы на твоем месте плюнул на все, схватил своих под мышку и укатил за два моря, куда рука московских живоглотов не дотянется.

— Что ж ты от своих из Африки в Россию дернул?

— Черт меня с этим самолетом попутал, — с досадой признался Засечный. — На Нику твою посмотрел, дочь свою Саньку сразу вспомнил.

— Вы шо, с дурня сговорились? — встрял Лопа. — Нашли время болтать о бабьих юбках на веревке. Вон Воронова хата! Там вам сейчас зададут перцу за деда.

Но сам он первым делом спросил у парней-охранников про Баксика. Когда тот пришел, велел ему готовиться к отъезду.

— Тебя в Ростове встретят, я позвоню.

— А дед мой что скажет? — протянул от удивления мальчишка.

— Дед твой не против. Он мне сам присоветовал тебя на юг отвезти, на фрукты, и настоящего казака сделать.

Пока Лопа разбирался с парнишкой, на виллу покойного Ворона слетелись все его «воронята» с многочисленной вооруженной охраной. Тут же вызвали душеприказчика и заставили прочитать завещание. Лощеный и благообразный, он тем не менее был на равной ноге с воротилами подпольного бизнеса и в любой момент мог осадить каждого.

— Ты нам фуфло не гони, скажи — на кого Ворон масть навесил? — спросил старый вор в законе Кача.

— Данный вопрос выходит за пределы моей компетенции. Меня лично касается лишь то, что входит в круг моей адвокатской практики, — без всякого заискивания ответил юрист.

Из всей команды только Скифу разрешили присутствовать на этой процедуре. Громадный дом действительно оставался за Баксиком, остальное Скифа не интересовало.

Гориллообразный «зам» Ворона после толковища отвел команду Скифа в подвал, идеально схожий со старорежимной тюрьмой. Очевидно, так у старика выражалась ностальгия по прожитым годам.

Сима оказался жив-здоров и нисколько не похудел за неделю, проведенную в подвале напротив своего дома. На цепи он не сидел, а находился все это время в пристойной камере с парашей и нарами. Даже номер на дверях камеры был — 197.

— Где эта сука Ворон? — чуть не бросился он на Скифа с ватными кулачищами. — Я тут в дерьме на нарах, а они…

— Скажи спасибо, что ты не там, где твой Тото и твои вертухаи, — осадил его Скиф.

— За что спасибо?

— Потом узнаешь.

— Смотри, Скиф. Ты еще придешь ко мне в телохранители наниматься, сапог кирзовый.

— Я покойников не охраняю, — презрительно ответил Скиф, отпуская Мучника на волю.

Наверху под мутными взглядами бизнесменов с лагерным загаром Сима вел себя до самых ворот весьма прилично, даже скованно, и лишь за воротами выдал такой трехэтажный мат, который теперь и по тюрьмам не услышишь. Перевелись старые мастера…

Дома Мучник усадил в машину водителя, двух охранников и, не переодеваясь, направился в офис, чтобы скорее привести в порядок бумаги и сдать их по описи новому хозяину фирмы «СКИФЪ» — отморозку Скифу, который за пару месяцев все, конечно, развалит, влезет в долги и позовет на помощь его, гения коммерции. Вот тогда-то он и выставит ему свои условия…

Довольный тем, что так все устроилось, Сима катил в черной «Ауди» по Можайскому шоссе.

«Тото Походин, Хряк, Бабахла, хохлы и даже старый Ворон на том свете, а значит, свидетелей нет, — рассуждал он. — Нет свидетелей — и дела нет. Деньги, конечно, жалко, со Скифа их не получишь. Но деньги — дело наживное, — мудро решил Сима. — Прокрутим еще одну дырочку в нефтяной трубе для компенсации финансовых потерь, и аля-улю…»

Но едва он переступил порог офиса, как услышал жесткую команду:

— Стоять! Руки за голову! Лицом к стене!

* * *

Поминки по сербскому войнику Алексееву и священнослужителю Мирославу собрали в архиерейских покоях. Явилась вся местная элита. Прибыли газетчики и областные телерепортеры. Пришли даже несколько человек из уголовной братвы во главе с Пашей Колодой, вырядившиеся по этому случаю в яркие двубортные пиджаки с блестящими пуговицами. Плечистые молодые хлопцы в золотых цепях и перстнях робко сбились в кучку и, стоя в конце длинного коридора, переминались с ноги на ногу, ловя на себе испуганные взгляды присутствующих. Но, как говорят, смерть есть смерть, и не дело на поминальной тризне выяснять отношения.

Не успели еще по православному обряду выпить по первой и съесть по поминальному блину, как вошел в покои взволнованный служка и сообщил архиерею на ухо, что найдено тело кем-то застреленного Ленчика, зама главы администрации.

— Выходил из дома любовницы Ксеньки Бизюки, и… и пуля попала ему точно в лоб. Видно, по заказу снайпер-профессионал орудовал, — произнес он все это драматическим шепотом, но так, что услышали все присутствующие за столом.

Владыко поднял руку, чтобы перекреститься, но передумал и опустил ее, а старый участковый Иван Васильевич, услышав новость, молча опрокинул в рот рюмку водки.

— Васильч, в натуре, — протянул ему поминальный блин Паша Колода. — Блины хавают горячими…

— Истинно так, — согласился участковый и, подняв глаза, встретился с опечаленным, мудрым взглядом архиерея.

«Выстрелы в подъездах, взрывы в поездах, машинах, метро, бандитские разборки на улицах… Каждый день сотни убитых и искалеченных… А чеченская бойня сколько унесла? И каждый день без отдыха перевозчик Харон перевозит через Лету все новые загубленные души. В стране, напичканной ядерным оружием, война между ее гражданами принимает причудливые, странные формы… Каждый воюет против всех, и все против каждого. Ибо в одночасье всех стравили между собой дорвавшиеся до собственности циничные внуки комиссаров, тех самых: «в пыльных шлемах», с той «далекой гражданской». Куда же летишь ты, потерявшая веру в Господа Бога и в свое великое предназначение, Русь-матушка?.. Куда сломя голову гонят тебя Чичиковы конца двадцатого столетия от Рождества Христова?..» — горько подумал владыко и, подняв рюмку, речитативом провозгласил:

— Вечная память священнослужителю Мирославу и воину Олександру, безвинно убиенным рабам Божьим…

* * *

Все последующие дни честная компания разъезжала по Москве. Лопа недоумевал, почему за ними нет привычной уже слежки и вообще почему они еще на свободе. Казаки отправляли на Дон самолетом партию какого-то груза, и Лопа решил с ними отправить осиротевшего Баксика, но сам пока намеревался задержаться в Москве с десятком самых забубенных станичников.

— Нас, что ли, с Засечным пасти? — недовольно спросил Скиф.

— Вас не вас… — уклонился от ответа Лопа. — А ты телевизор-то давно смотрел?

По всем каналам с утра до ночи показывали, оказывается, старые журналистские материалы Ольги, интервью с ее матерью и Мучником. Представители правоохранительных органов с экрана на всю страну торжественно клялись, что через несколько дней будут переданы в руки правосудия похитители девочки и убийцы двух священнослужителей из Почайска, имена которых уже известны.