Читать книгу "Боевой разворот. И-16 для «попаданца» - Александр Самохвалов"

– Отчего ж нет? Отверстия под бомбосбрасыватели имеются, просто заклеены – перкалем. Бомбосбрасыватели тоже имеются. И на «чайках», и на складе. Перкаль снять, закрепить, подсоединить – всего-то делов… На час.

Смотрю на часы – три с четвертью. За час… Нормально будет. Зацепился глазом за подошвы миниатюрных сапожек, выглядывающие из-под шинели. Ласточка… дрыхнет себе. Умаялась небось. Так и не поговорили. Абыдна, да? Велел цырику, чтоб через сорок пять минут поднял, ровно, – и отправился досыпать. Свежесть очень понадобится. Мне.

Проснулся, однако, сам. У меня всегда так. Просыпаюсь чуть раньше, чем надо. Если реально надо. Вроде как встроенный будильник. Глянул ввысь. Луна еще болтается, хотя и над горизонтом. С полсерпика где-то… и низко уже, ну да хоть что-то. Шаги цырика шуршат по не успевшей еще отяжелеть росою траве. Мураве, блин. Вставать неохота. А…

Слегка размяв косточки – к столовой. Импровизированной. Харчевня «Осиновый куст». Горячий чай any time around the clock. Бутерброд. Классика – с маслом. Заскочил к «птичке» – готова «птичка». На КП. Сонный голосок Ласточки вызывает какого-то Мирного. Народ грузится в транспортник. ПС-84, кажется. Или «дакота». Неважно. Мне сюда уже не возвращаться – рвану до Могилева. Горючки хватит, но без запаса. Тем более с грузом. Зайти с запада, как бывало, не получится.

– Ну, пока…

– Пока. Ни пуха… – Коля, в ответ. К черту не стал. Не то чтобы вовсе не суеверный. Просто в данном случае суеверься – не суеверься… Шансов всяко немного выходит. А входит – еще меньше. Шутка.

Лунный свет обманчив, тени от него то скрадывают расстояния, то наоборот. Две «сотки» под крылом. «От винта!» Движок пошел. Приятно вновь ощутить себя крылатым и могучим. Могучим, впрочем, не так чтобы очень. Еле взлетел, блин. Лишние двести кг очень даже еще как чувствуются. На бреющем не стоит, но и выше пары сотен – тоже. Визуально. На высотомер надежда плохая. Вообще, приборы здесь отчаянно слабоваты. Наверняка к столь важному объекту РЛСку подтащили. Как ни мало их сейчас у фрицев. И кучу зениток. Отовсюду сволокли. И ночники. У немцев хорошие ночники. Насобачились с англичанами цапаться. Над Рейхом. Надо думать, РЛС дежурит и дает команду ночникам. На взлет. Засекает ну никак не менее чем за сотню км. Высотные цели. Вот они и успевают. Взлететь. И перехватить. Меня – никак. На двух сотнях нынешние радары не могут. Тем более столь мелкий объект. Почти целиком деревянно-полотняный, опять же. Сзади небо светлеть начало. Чуть-чуть. Правда, есть еще посты ВНОС. Немецкие. По-птичьему до Влодавы километров сто пятьдесят. На моих без малого четырехстах минут двадцать получается. Засекут… впрочем, уже, наверное, засекли. Зенитчики точно будут ждать. А вот перехватчики… не должны бы. Пока доложат – минут пять. Пока взлетят. Пока долетят. Откуда, еще интересно. В Бяла-Подляска, наверное, десантура бьется еще. Не так уж легко искоренить эту заразу. Коль скоро завелась уже. Десантура, в смысле. В тылу. А если и – так быстро аэродромы всяко не восстанавливают. Если б наши были, тем более теперешние – не успели б никак. Перехватчики, в смысле. А вот немцы… С их легендарным Ordnung’ом. Лотерея, в общем. Луна скорее помогает. Ориентиры различать, что в прошлые заходы сюда приметил. Для себя. Не столько моя, сколько Костикова привычка. Приучил. Батя еще. На автомате чтоб. Вон и перекресток дорог… проселочных – характерный. Осталось чуток. Пора в высоту. Иначе пикировать неоткуда. Чую, встретят меня. Страшно – аж руки сводит. Лишь бы еше и ночники не подоспели. Слева озера – вот она!

Машины так и прут, с подслеповато сощуренными фарами. Толпой. В смысле, в два потока. Все на восток. Лунное серебро сменилось уже малахольной предутренней блеклостью, но все равно темно. Еще. Ночников не видно. Поблизости, во всяком случае. Не успели, выходит. Хоть это… Пора вниз. Сбоку взвилась ракета. М-да… Если Змей не выходит на связь, это вовсе не значит, что Змею вовсе кранты… Переворот – тряхнуло. Кто-то из зенитчиков успел. Жахнуть. Мимо, конечно. С первого залпа в такую цель разве что случайно попасть можно. А второго не будет. Трассеры вроде как навстречу и со всех сторон – но мимо. Слишком быстр… Для них. Иду вертикально, прямо за призрачным кругом винта стремительно вырастает переправа… Сюда… Вот… В опору… Моста… Пора!

Такое чувство, аж воду задел. В реке. Брюхом. Не то винтом… Обман чувств, конечно. Но – вышел реально низко. Как никогда. Попасть хотел. Очень. Чтоб точно. Не задели, кажись… Оп! Неужто? Ни толчка, ни удара не было же, но… Но задели. И до чего ж гадостно, блин… «Птичка» не просто горит – вся в пламени уже. Плоскости даже. Сзади тож. В бензобак, похоже, влепили. Зажигательной. Хорошо хоть снизу, а то бы уже и все. Высота детская. Выдерышем – больше никак. Застежки слетели мгновенно, кольцо дерг – и в сторону, хватаю купол и вон его из кабины… Удар!!!

Тишина. Живой – неужто? Про такой прием рассказывали… Не верил. Оказывается, правда, можно и так. Если больше никак. Это когда парашют в кабине раскрывать начинаешь… И он выдергивает. Из.

Вишу, однако. На стропах. Под сосной. Посветлело. Часы – ух ты… Без десяти семь. Уже. Эт что ж я – спать, что ль, надумал? До земли метра полтора, пожалуй. Всего-то и делов… Голоса вдали. Не по-русски. Перелаиваются. В утренней тишине хорошо слышно. Фрицы. Меня ищут. Кого еще. Сматываться надо. М-да… Как говорится, и тут на помощь ему пришла солдатская смекалка[317]… Ног – не чувствую.

Приходилось наблюдать. Бывалых, между прочим, парней. В подобные моменты. Истины. Сначала обычно удивление – неужели уже? Сейчас? Потом обида – неужто меня? Почему? И за что? Ну, а дальше – у кого как… У меня же… равнодушие, что ли, какое-то. Будто так и надо. Всегда старался жить по принципу: все равно когда-нибудь помирать, так почему не сейчас? Помогает. Сохранить присутствие духа. В особо сложные моменты жизни. Вот и теперь…

В гранату – запал, и в рукав ее. Комбеза. Левый. Обойму запасную – в зубы. До поры. Тем более что более они мне не пригодятся. Зубы, в смысле. Хорошо хоть не как тогда. Руки – работают. А боли – нет. Из правой штанины что-то капает. Запашок. Давно уже. Известное дело… Сфинктеры. Смерть красивой не бывает. «Тэтэшку» взводим, руки на живот. Последняя гастроль!

– Помогите, я ранен! Да помогите же! Врача, врача! Я сдаюсь! Сдаюсь я!

И все это со стонами да жалобными воплями. Кто сильнее – спортсмен или спецназовец? На соревнованиях, конечно, спортсмен. В бою же – спецназ. Именно таким вот образом. Правил нет. Приличий тоже. Жалости, чести, совести…

Фрицы ломанулись гурьбой сквозь лес. Тыловики, однако. Подбежали, встали метрах в пяти. Вчетвером. Однако – немцы. Ordnung. Сразу не лезут. Контролирую взглядом исподлобья и сквозь ресницы, периферийным. Офицерик молоденький, белобрысый… Команду какую-то пролаял. Сухопарый парнишка с пустыми погонами ко мне… У офицера… не то унтера, черт их не разберет, никогда всем этим не увлекался… «вальтер» в правой. Но стволом вниз. У одного цырика и вовсе карабин на ремне. А еще один, постарше, ствол лишь чуток опустил. Смотрит настороженно. Его и будем. Первым.