Читать книгу "Серебряная кровь - Рейчел Хартман"

Лагерные стоянки пришли в движение. Я надеялась, что все солдаты сейчас задаются вопросом: какая из сторон отправила меня сюда и зачем?

Все армии, одна за другой, направляли ко мне своих представителей для переговоров. Сэр Маурицио узнал меня не сразу: увидев, к кому именно он приближается, он на секунду застыл, но потом опустил голову и упорно двинулся дальше по почерневшему полю. За его спиной я заметила знакомую белесую бородку, принадлежащую капитану Мою, который когда-то сопровождал меня по Нинису. Старый Ард направил к нам генерала, сжавшегося в саарантраса. Он представился генералом Палонном, и я поняла, что это дядя Джаннулы, отдавший ее на милость Цензоров. Лоялисты выбрали генерала Зиру, чей саарантрас оказался коренастой, энергичной женщиной. Ни Палонн, ни Зира не стали утруждать себя и делать кожу более бледной, чтобы походить на людей. Регент Самсама, Джозеф, бывший граф Апсига, прибыл последним: он шел расслабленной походкой и излучал беззаботность, неся свой шлем под мышкой и подставив светлые волосы ветру.

– И чью же армию ты представляешь? – язвительно усмехнулся он. – Благословенная Джаннула тебя бы не выбрала. Она предупреждала, что тебе нельзя доверять.

– Она была права. Мне совершенно нельзя доверять, – сказала я, едва на него взглянув. На городскую стену еще никто не вышел.

Джозеф негодующе фыркнул, но возразить ему было нечего, так как я только что с ним согласилась.

Если я хотела отразить огонь Джаннулы, мне нужно было привлечь ее внимание, но вершина Ардовой башни все еще пустовала. Я решила потянуть время.

– Друзья мои, я пришла к вам, чтобы обсудить предательство женщины-полудракона по имени Джаннула…

– Такого же полудракона, как и ты? – уточнила генерал Зира. В обличье саарантраса она была немногословна и внушала страх – так же, как и в естественной форме. – Такого же полудракона, как те, что сбивают с неба моих лоялистов вместе с врагами?

– Это гнилое, противоестественное существо, – вкрадчиво произнес генерал Палонн. – Она нам знакома. Мы убьем ее, когда все это закончится, можете в этом не сомневаться. Ей удалось обхитрить нас на некоторое время, но теперь стало очевидно, что она ведет двойную игру.

– Да, – подтвердила я. – Она лгала каждой из сторон, используя эту войну для собственных целей. Она влияла на вас своим невероятным даром убеждения…

– Человеком, убедившим Нинис помочь Горедду, были вы, – сказал капитан Мой, глядя на меня искоса и подергивая свою длинную светлую бородку. – Нам об этой Джаннуле ничего не известно.

– А кто должен был убить ее, осознав, что не остается другого способа ее остановить? – поинтересовался сэр Маурицио, демонстрируя кинжал с рукояткой из оленьего рога. – Я думаю, мы заслуживаем объяснения.

– Я вам сейчас все объясню, – ехидно проговорил Джозеф. – Серафина лживая змея.

Эти переговоры совершенно вышли из-под моего контроля, но я не могла позволить себе огорчиться, даже из-за Джозефа. Я не собиралась никого ни в чем убеждать, но все-таки было обидно, что у них столько оснований, чтобы во всем обвинить меня.

– Джаннуле все равно, кто победит в этой войне. Она лишь хочет, чтобы мы потеряли как можно больше хороших людей и драконов.

– Хорошие драконы бывают только… – Джозеф резко осекся и схватился за сердце, округлив глаза. Я проследила за его взглядом и увидела ее, нашу Джаннулу, вышагивавшую вдоль зубчатой стены. Одинокий солнечный луч прорезался сквозь облака и осветил ее ослепительно-белое платье, как будто она спланировала это намеренно. За ней, словно стайка голубей, следовали другие итьясаари – те, кто еще мог стоять.

Все взгляды обратились к ней. Она взяла за руку соседнего полудракона, чтобы создать цепь, а потом они все вместе подняли руки над головой, словно празднуя победу. Джозеф упал на колени. «Санти Мерди!» – воскликнул Мой, а Маурицио изумленно ахнул. Даже генералы-драконы казались ошеломленными.

– Вы можете идентифицировать источник этого света? – едва слышно спросила Зира.

Значит, драконы тоже могли его видеть. Я и правда была одинока в своей слепоте.

Тем не менее я дождалась своего шанса. Она пришла, чтобы показать всем свет – или Небеса, или как там назывался огонь сознания у драконов. Я приказала себе отразить ее свет. Ничего не произошло. Недуару и Ингару это удалось, правда, их сознания в тот момент были связаны. Я найду другой способ. Собираясь в путь, я положила в свой рукав зеркальце Киггза. Теперь я сжала его, чтобы оно придало мне сил, и бросила в Джаннулу всем, чем только могла.

«Я превращаю свою волю в зеркало, – пропела я сама себе. – Я превращаю свою стену в серебряную сферу».

Я подняла взгляд. Ничего не изменилось, только теперь Джаннула смотрела на меня. Я не знаю, что она видела в тот момент. Ничего не отражалось и не сияло.

Как глупо было верить, что это может сработать. Джаннула, стоящая на стене, повторила тот жест, который показывала во время нашего разговора на башне, – ударила одним кулаком о другой. Она вышла из ума, и я тоже вышла из ума, раз поверила, что могу противостоять ей.

Я застыла. Вышла из ума.

Зашла в коттедж, вышла из ума. Я произносила эту мантру, когда укрепляла Ви-Коттедж и изгоняла Джаннулу из своего сада. Могла ли я случайно создать еще один дом, вывернутый наизнанку? Что, если та дверь вела из моей крепости в настоящий мир? Неужели выход все это время был у меня под носом?

Я закрыла глаза и тут же попала в свой сжавшийся сад. Я заполняла его точно так же, как заполняла собственную кожу. Передо мной маячила дверь в коттедж. Запиравший ее замок рассыпался в прах, стоило мне сжать его в кулаке. Объятая ужасом, я сделала вдох и шагнула внутрь.

Мой рост составлял сотни метров – я была пламенем величиной с башню, столбом огня, который тянулся в небеса. Я видела все: тонкую полоску реки; измятые поля и ржавые горы; военные стоянки, заполненные существами, которые сияли словно звезды; весь город горел огнями, принадлежащими людям и моему собственному племени. Даже драконы светились, как костры. Я увидела коров, и собак, и каждую белку в лесу. Неужели так сияла жизнь? Неужели так было всегда?

Теперь все стало совершенно, пугающе правильным. Раньше я жила в тени.

Поверхности перестали быть для меня препятствием. Я могла разглядеть в городе Глиссельду и заглянуть ей прямо в сердце. Я видела Жоскана в Сегоше, а Родию и Ганса в стане самсамийцев. Видела Орму в семинарии и Камбу в башне. Комонот, Эскар и Мита сияли в Танамуте – как такое возможно? Киггз был с городским гарнизоном. У меня чаще забилось сердце. Но причиной этому был не только Киггз. Весь этот полный света мир заставлял мое сердце биться быстрее.

Джаннула, стоящая на стене, светилась по-другому. Ее пламя не извергалось из раскаленной сердцевины: в ее груди зияла глубокая, черная пустота, словно дыра на ткани мира.

Я помнила эту пустоту. Мне довелось ощутить ее на себе.