Читать книгу "Нашествие - Дмитрий Лазарев"

Но в Замке его ждали совершенно другие ощущения. Замок был живым, мыслящим и чувствующим, хотя и совсем на другом уровне, нежели его хозяин. Да, да, Безликий чувствовал себя именно хозяином этого удивительного строения. Сущность Замка в отсутствие хозяев, в основном, дремала, лишь изредка пробуждаемая к жизни спонтанными и эксцентричными выходками госпожи Судьбы, которой, по большому счету, не было до этого замка никакого дела. Замок стосковался по хозяину как преданный пес. И с каждым шагом Безликого строение возвращалось из глубин сна, больше напоминавшего куму, и расправляло затекшие «конечности», словно проверяя, не забыло ли оно, как ими пользоваться. «Конечности» действовали, – магия постепенно возвращалась в коридоры и комнаты Замка. Это мог заметить даже профан в магии хотя бы уже по тому, как шаги его, сначала оглушительно гулкие, вызывающие многократное эхо, понемногу становились все глуше и глуше, пока не стали напоминать бархатную кошачью поступь. Но Безликий профаном в магии не был, и изменения, происходящие здесь, ощущал гораздо глубже…

Конечно, чтобы пробудить весь Замок, понадобится немало времени: строение было таким огромным, что воображение простого смертного было не в состоянии представить его размеры. Синий представлял… Работы было непочатый край, но он был твердо намерен проделать ее всю до конца.

Однако, сейчас на это практически не было времени. Пробуждение Замка заключалось не только во внутренних изменениях: он начинал постепенно функционировать так, как и задумывали его создатели. По существу, Замок Судьбы представлял собой гигантскую антенну, принимающую информацию обо всем, что происходит во Множестве Миров. Хозяева Замка просеивали эту информацию, вычленяя главное, но не забывая ни одной мелочи: ведь любая из них могла дать начало цепочке событий, способной привести к совершенно неожиданным и грандиозным последствиям.

«Антенна» пока не заработала на полную мощность, но и в своем нынешнем состоянии она передала новому хозяину Замка Судьбы, что где-то очень нужно его вмешательство. Позднее, по мере восстановления нормальной интенсивности происходящих в Замке магических процессов, «прием» информации можно будет осуществлять практически из любого помещения, но сейчас это было возможно только в зале Совета, который, благодаря госпоже Судьбе, так полностью и не погрузился в спячку.

Безликий ускорил шаг, незаметно для себя меняя пространство внутри Замка и сокращая путь… Зал Совета действительно почти бодрствовал: в его стенах, пусть тягуче медленно, но переливались магические потоки, и энергетика здесь была на порядок выше, чем в остальных пройденных Безликим помещениях. Взгляд Хозяина Судьбы остановился на одной из ониксовых стен зала, и она почти сразу же отозвалась. В мозгу Синего стали появляться многочисленные картины из самых разных мест Множества. Одному Создателю ведомо, что подсказывало ему направление поиска, ибо сам он вряд ли ответил бы на этот вопрос. Но полминуты спустя перед его мысленным взором замелькали мрачноватые пейзажи Нижнего мира, а потом возникло лицо, хорошо ему знакомое. Это было лицо инферийки Селены…

* * *

Нижний мир

– Тебе, наверное, интересно, почему не сработала эта вещица, висящая у тебя на груди, – медленно, словно смакуя каждое слово, произнес Маурезен. – Изволь, я объясню.

Нечасто позволял себе владыка Нижнего мира упиваться своей победой. Для него было слишком большой роскошью расслабиться и позволить себе почивать на лаврах. Но сегодня он решил сделать себе небольшое послабление – заслужил. Селена – лучшая из известных ему наемных убийц, совершенно беспомощная, сидела в его «гостеприимном кресле». Так сатан со свойственным ему тонким юмором называл магический артефакт, когда-то изготовленный одним из ученых Нижнего мира по его специальному заказу.

Артефакт этот действительно имел форму кресла, которое даже было достаточно удобным, но ни один из гостей Маурезена, которым довелось сидеть в нем, этих удобств не оценил. Дело в том, что «гостеприимное кресло» магически сковывало того, кто в него садился, не позволяя несчастному ни шевелиться, ни колдовать. Тем же, кто пытался что-либо предпринять, оно с помощью жестокой боли намекало, что делать этого не стоит.

Когда Маурезен, сломав амулет Селены и заключив ее в тиски своего заклятья, передал убийцу под опеку «гостеприимного кресла», она попыталась, было, дернуться, но тут же об этом пожалела. Селена была из тех, кто понимает намеки с первого раза, поэтому, получив жестокий урок, смирилась.

Сатан, похоже, не собирался ее убивать, а если и собирался, то далеко не сразу, но почему-то мысли о возможной альтернативе в ее дальнейшей судьбе мало вдохновляли Селену. Поделать в этой ситуации она ничего не могла. Ей оставалось только ждать. Впрочем, видимость усталой покорности, охватившей убийцу, была обманчива: в любой момент, если представится возможность освободиться, Селена была готова взорваться фейерверком смертоносных движений. Вот только возможности такой у нее пока не просматривалось…

– Так вот, – лекторским тоном начал Маурезен, – ты, вероятно, знаешь, что Нижний мир в данный момент находится в состоянии войны с Пандемониумом. Наверное, ты также слышала, что недавно так называемые силы сопротивления этого мира нанесли нам довольно чувствительный удар. Естественно, первоочередной нашей задачей стало выяснение причины столь тяжелых потерь среди наших войск. И мы это сделали. Представь себе, враг научился изолировать нас от источников энергии Нижнего мира, используемых как для боевой магии, так и для подпитки артефактов. Честно говоря, подобные идеи уже бродили в головах наших ученых, но враг додумался раньше… Жаль, хотя не фатально. Уточнив пару подробностей у тех, кто подвергся атаке, но выжил, мы на начальном уровне овладели этой технологией. Естественно, меня как сатана сразу же ввели в курс дела и… я провел свой первый эксперимент на тебе. По-моему, удачно. А ты как думаешь?

– О да, весьма! – неохотно подтвердила Селена, благо говорить ей магия кресла не мешала.

– Рад, что ты со мной согласна. Теперь, с этой технологией, мы побьем козырь наших противников, равно, как и их самих. – Маурезен вдруг усмехнулся. – Прости, не собирался произносить патриотические речи, но мне так много приходится последнее время этим заниматься, что невольно втянулся… Перейдем непосредственно к тебе. Знаешь, Селена, я ведь мог тебя взять еще тогда, когда ты заявилась за этим амулетом к Тавигарну, но пожалел. Ты помнишь – в то время Верхний мир настаивал на объявлении тебя вне закона? Я решил, что глупо отдавать эдемитам, с которыми действовало сугубо временное соглашение, одну из лучших наших убийц, если мы можем ей найти гораздо лучшее применение. По-моему, я поступил мудро, дальновидно, а главное – гуманно по отношению к тебе… Но сейчас мне кажется, что я совершил ошибку, ибо сегодня ты явилась по мою душу. Не буду разбирать сейчас моральные аспекты твоего поступка, хотя более антипатриотичное деяние, чем покушение на своего сатана во время войны, даже представить сложно. Не стану также выпытывать у тебя имя заказчика – ты даже под пытками мне его не назовешь. У вас, убийц, это входит в ваш кодекс чести, кажется… Или, все-таки, назовешь?