Читать книгу "Граничные хроники. В преддверии бури - Ирина Мартыненко"

– Да, Дэз, – спокойно ответил ему тот.

– Паренек… – начал серкулус.

– С ним все будет в порядке… – заверил светловолосый лекарь.

– Нет, – отрицательно качнул головой истинный. – Я не об этом.

– Тогда о чем же?

– Мне срочно нужно кое-что у него выяснить. Это возможно?

Дэз внимательно следил за лишенными эмоций глазами северянина, а тот, в свою очередь, изучал самого путника. Эта дуэль между двумя истинными не требовала слов. Все и без них им было понятно. Лишь вопрос цены, которую каждый из них заплатит за свое негласное поражение.

– Пойдем, – через какое-то время спокойно ответил ему лекарь.

Вот уже за спиной Сигурда задернулась шторка, а поднявшийся на ноги Дэз уже вознамерился последовать за ним. Не быстро, конечно, но вполне сносно. Благо, серкулус мог позволить себе небольшую прогулку. Путники поправляются быстро, а ему, как кровь из носа, необходимо дорыться до истины. Цепочка хитросплетенных узоров вокруг него сужалась, и он это чувствовал. Его нюх снова заработал.

21:15

– Эй, просыпайся уже, – звук негромким напевом доносится до девушки.

Ей не хочется отвечать, ведь сладкая нега темноты убаюкивает в своих теплых объятьях. Нежит ее, укрывая шелковыми одеялами бесцветных снов. Тех самых, что, точно елеем, обагряют душу глубоким спокойствием дремучих лесов. Таких старых, что качающиеся ветви порой тихо шелестят в унисон с ее сердцем. И девушке совершенно не хочется выбираться из этих древних нерушимых границ. Оставлять их в такой чудесный, извечно праздный миг, длящийся чуть ли не целую вечность, но что-то исподволь скрежещет над ней. Зовет и манит. Робко, по-кошачьи призывает наверх. Но в тоже время это что-то так настойчиво пытается вырвать ее из этой нерушимой обители безмятежности, что девушка понимает – рано или поздно ей придется уступить.

– Ну же, Анарин, – звук от этих слов зудящим сверлом проникает в ее укромный сумеречный уголок, заставляя следовать за ним в тот безрадостный мир, где он возник. – Давай, приходи в себя.

– Я же говорил, – вот уже до девушки доносится совершенно другой голос. Бесчувственный, отдающий близкой зимой. Кажется, снежинки вот-вот закрутят ее в хватком танце метели.

Чем ближе она к ним, к этим двум совершенно разным звучаниям, тем отчетливее ей кажется, что каждый из них – это всего лишь эхо ее собственных грез. Что ни их, ни ее самой не существует. Ей отчетливо чудится, что все вокруг – это лучистые отражения исчезнувшего в темноте корабельного леса.

– Анарин, очнись, – она ощущает тепло у себя на лице. – Прошу тебя… – Невесомое дуновение летнего ветерка после вьющейся змейкой прохлады. – Давай же, приходи в себя… Я… Что я наделал… Анарин… Милая… Я…

– Ты меня пугаешь, маг, – все тот же далекий безрадостный голос.

– Если с ней что-то случится, алеги, я… Я не знаю, что мне делать… Ведь… Я не могу потерять ее во второй раз… Только ни здесь, слышишь… Ни в этот раз…

Льдинки тают на глазах, превращаясь в искристые капельки грибного дождя. Они кружатся вокруг девушки, как некогда делали это их озорные, испещренные узорами сестренки.

– Однако, ты чокнутый тип, маг.

– Я не чокнутый, алеги. Никогда не был. Ты просто ничего не понимаешь. Изнанка… Она ведь хуже заразы иной раз, а мы… Ты только представь, как мы оттуда вырвались, а значит, существует возможность, что…

– А теперь еще и меня накручиваешь…

– Не накручиваю! Сообщаю. Потому и…

– Переживаешь за нее?

– Чтоб тебя ветром унесло под сизую землю, алеги.

– Знаешь, а ведь я действительно думал, что у тебя нет сердца, маг.

– Не твое это дело, есть у меня сердце или нет.

– Не спорю, не мое, но… Кто бы мог подумать…

– Ты веселишься что ли? В такое-то время?

– Другого нет.

– Оно для всех одно, алеги.

– Еще бы.

– Ты издеваешься?

– Ничуть.

Золотистые потоки ловко переплелись с серебристыми. Грядет очередная перебранка, а девушка уже скользит по поверхности, силясь прорвать пелену. Еще немного, и она приходит в себя. Широко открыв глаза, она удивленно оглядывает два знакомых силуэта. Ласточка и Лиса. Совсем рядом. Путники ожесточенно спорят, едва обращая на нее внимание.

– Твои слова попахивают бредом, маг…

– Я знаю Изнанку, алеги…

– Эй… Ребята?

Ее негромкий голос возвращает распаленных путников обратно на бренную землю.

– Привет, – при слабом свете фонаря Анарин все же удается разглядеть задорную улыбку на лице пилота. – С возвращением тебя.

– Э-э… Спасибо, конечно, но…

Лиса молчит. Он просто смотрит на нее, а потом и вовсе отворачивается.

– Давайте поживее, – просто говорит он.

Вот уже маг поднимается с колен, берет в руки тот самый фонарь, стараясь как можно лучше осветить то место, где они были, и, стоя спиной к своим спутникам, вглядывается в глубокую темную чащу, в которую едва ли проникает этот тусклый свет. На плечах его кожаная куртка с чужого плеча – похоже, алеги сделал красивый жест, позволив утеплиться этому сумрачному человеку, а та легкая одежда, в которую он был одет, ну никак не вязалась с нынешней погодой.

– Извини за прием, – Ласточка помогает подняться девушке на ноги.

– Переживу как-нибудь, – отвечает ему она, отряхивая с себя палую листву.

– Могло быть и хуже, – заметил алеги, подхватывая лежащие на земле сумки.

– Верно, – задумчиво говорит Анарин, внимательно следя за действиями пилота.

Неожиданно до нее доходит, что вокруг тот самый глухой и непроходимый лес, из которого они, едва ли не с боем, вырвались. Укрытый туманами и призрачной тенью близкой зимы, он совершенно не изменился. Остался таким же бесконечно покинутым, тоскливым пейзажным полотном из тусклых красок, которые ничего не изменят, пока цикл сезонов не ускорит свой ход.

От таких мыслей, но скорее от ночных заморозков девушке опять стало невыносимо холодно, и она побыстрее спрятала продрогшие руки в карманы. Оглядываясь по сторонам, она еще больше удивилась.

– Слушай, Ласточка, – обратилась она снова к алеги: – А где Ной? Где крылатик? И вообще… Куда нас занесло?

– По порядку, – вздохнул в ответ ей Ласточка. – Мы в Последних мирах, крылатик мой благополучно сгинул, а эмпат…

– Госпожа Анарин очнулась? – высунулась из-за дерева угловатая фигура подростка.

Закутанная с головой в одеяло, она смотрелась уж слишком феерично в этой глуши, путнице сперва даже померещилось, что на нее глядит настоящее приведение из плоти и крови с лицом Нианона. Вот только у этого существа еще имелись ноги в грязных ботинках, да и полы этой теплой накидки, похоже, успели хорошенько измазаться.