Читать книгу "Святослав (Железная заря) - Игорь Генералов"

— Мечом бы их потрогать, да ратным отдых нужен, — заметил Икморь.

— Пущай копают, нам меньше работы будет, когда начнём ромеев хоронить, — сказал Волк.

— Ну да, вали в ров да засыпай обратно.

Воеводы развеселились было, но Святослав прервал их:

— Корабли с обилием да с огнём греческим должны со дня на день подойти. Долго собрался Цимисхий сидеть.

— Приступа, видать, не будет.

— Будет, — возразил Станила, — копьём-то они нас должны попробовать...

Приступ начался с рассветом следующего дня. Под прикрытием стрелков подошла пешая рать и подкатили лёгкие камнемёты. Со стен ответили дружно, буквально засыпав нападающих стрелами и сулицами, стреляя больше сами, нежели, чем прячась за зубцы. Прорвавшиеся ставили лестницы, но их без особого труда стащили крючьями вместе с облепившими их ратными. Бой продолжался около двух часов, наконец ромеи, подавленные большими потерями, отступили, а их стрелки, не выдержавшие плотного дождя стрел, бежали вовсе.

Святослав не вовремя и неосторожно высунулся из-за зубца, смотря вслед отступающим. Шальная стрела, уже на излёте ужалила в предплечье, чуть выше запястья, порвав кровеносные жилы. Оттолкнув бросившихся на помощь гридней и, поливая кровью серый камень стены, сам принялся перевязывать рану, вырвав из руки стрелу.

В городе ликовали. Ратные вышли за стены, собрали оружие и сняли с убитых доспехи. После обеда ромеи не пошли на повторный приступ и в Доростоле справедливо решили, что неудача образумила греков. Осада перестала казаться тяжкой. Князь, едва сомкнувший глаз за эти дни и потерявший много крови от раны, едва дошёл до постели и повалился спать. От дозорных стало известно, что подходят ромейские корабли. Икморь, сам решив проверить, ушёл вниз по Дунаю на лодьях со своими Тмутараканскими русами, прихватив с собою Акуна с хортинцами. Кмети разбрелись по дружинным избам, лишь иногда выходили сотники проверять сторожу на стенах. Город, населённый ратными и немногими жителями, затих.

Проверив своих, зайдя в стойло, посмотрев лошадей, Колот зашёл в прохладную молодечную, бросил рядно на дощатый пол и забылся короткой дремотой под неумолкающий гул кметей, чинивших брони, снедавших, играющих в тавлеи и зернь. Разбудил его чей-то громкий крик, оравший невесть чего и зачем. Помотав головой, стряхивая сон, Колот узрел в проходе незнакомого ратного. Тот был пьян, качался на широко расставленных ногах, борода была всклочена, глаза смотрели врозь.

— Чего?

— Воевода Волк в бой всех зовёт!

Ратный громко икнул. Рядом нерешительно собирались кмети из Колотовой и Звенцовой сотни. Лапа вопросительно посмотрел на Звенца. Вдругорядь дали бы по морде ратному и выбросили б из молодечной, но имя воеводы всуе не произносится.

— Пойдём поглядим чего там, — пожал плечами тот.

Конно и оружно доскакали до западной стены, где находился терем Ратши. Солнце клонилось к закату, за высокими воеводскими хоромами, принадлежавшими некогда местному маститому боярину, что в железах сидел сейчас в порубе, его и вовсе не было видно. Во дворе творилась бестолочь. Туда-сюда бегали ошалелые ратные, ржали кони, посередине на коне восседал Волк, что-то кричал державшему под уздцы его коня воеводе Всеславу. Колот спешился и, толкаясь между вершниками, пробрался поближе.

— Не дури, воевода! Князь ведь не помилует! Напился, так иди спать!

— Ты мне не указ! — отвечал Ратша. —Мешать будешь — зарублю!

Отпихнув ногою Всеслава, Волк обратился к воинам:

— Плохо мы тризну по убиенным справляем, други! Где же удаль молодецкая и дух ваш русский? После сегодняшнего поражения обосрался базилевс! Лежит в постели и домой просится! Добьем ромеев, чтобы вовсе ушли с земли нашей! Коли не сделать того, решат, что слабы мы!

Ор вперемешку с пьяным рёготом послужили ответом. Чей-то конь пихнул Колота грудью, что он еле устоял на ногах. Всеслав допытывал какого-то кметя:

— Был у князя?

— Гридни не пустили, спит мол!

— Говорил, что тут творится?

— Нет.

— Дурак! А Свенельд?

— Сказал, не в его власти Волку наказы давать.

— А Икморь?

— Не могут найти...

Воевода выругался, огляделся и заметил Колота.

— Лапа! — обрадовался, — Твои все здесь?

Колот глянул в сторону своих скучившихся и ждущих кметей (держал в строгости, как его Доброга когда-то) и ответил:

— Кроме сторожи, все.

— Звенец, — назвал сотника Всеслав, — забирай Колотовых кметей, а ты, Лапа, бери всех, кто идёт на клич воеводы и выходи через восходние ворота, надо сковать там силы ромеев. Да быстро! Надо Волковых дурней выручать. Пили с пабедья втихую, а сейчас, вишь, дурь в голову ударила!

Меж дворами, стараясь поспеть, загоняли коней. За воротами увидели Ратшину дружину, пьяно мотающуюся в сёдлах. У одного, неверно затянувшего подпругу, съехало седло и он свалился прямо под копыта коню, следом упал второй, просто вылетев из седла. Волк вёл рать прямо на рогатки. Неусыпная стража дружно приветила стрелами. Кмети не чуяли ран, падали с коней. Живые, не обращая внимания на бившие почти в упор стрелы, со смехом забирались обратно в седло будто на игрищах, а не на рати. Ратша, скакавший впереди остальных, оказался один и отчаянно размахивая мечом, отбивался от наседавших ромеев. Его свалили вместе с конём и, ещё мгновение, не пришлось бы ему отвечать перед князем, не подоспей вовремя Всеслав со своими. Византийский стан засветился сполохами тревожных огней, впереймы неслись конные, обгоняя бегущих на помощь гоплитов. Всеслав огляделся: сторожа была вся вырублена, было бы побольше воинов, можно было б ещё здорово пополошить ромеев.

— Назад, все назад!

Протрезвевшие от скачки и боя кмети, заворачивали коней, подхватывая к себе тех недотёп, что их вовсе потеряли и не могли теперь поймать. Быстро сгущавшиеся сумерки спасли от преследования горе-отряд.

Колот, едва отъехав от двора Волка, встретил северского воеводу Усыню. Усыня с полуслова понял, чего хочет Всеслав, затрубил в рог. Комонные ратные северские и киевские, вывалив за ворота, сомкнулись в тесный строй и, едва сдерживая коней, чтобы не пуститься в намёт, понеслись в сторону ромеев.

Варда Склир, стороживший восточный вход в город, оказался бдительнее стратопедарха[89]Петра и не всех распустил на ужин.

Русских встретила, хоть не до конца построившаяся, но оборуженная рать. Гоплиты задержали нападавших на какое-то время, но, не выдержав натиска, дрогнули. Успеха развить не удалось. Усыня вовремя заметил катрафактов, что во весь опор, нещадно разгоняя тяжёлых окольчуженных коней, заходили в тыл, отрезая рать от стен. Русичи покатились назад. Свенельд, то ли сам, то ли по княжьему указу, вывел в поле пешцов и очень вовремя. Катафракты смяли и оттеснили Свенельда к стенам, подошедшие русские комонные в короткой и жестокой схватке пробились к своим. Ромеи, опасаясь стрелков и в преддверии наступающей темноты, развернулись и удалились к себе.