Читать книгу "Небо цвета стали - Роберт М. Вегнер"

Колесницы как раз и были предназначены для того, чтобы такого не случалось.

Караван двигался со своей скоростью, даже когда облака пыли заслонили всем вид на поле битвы. Первая Волна, все шестьсот колесниц, не должны были иметь проблем с несколькими вырвавшимися вперед а’кеерами.

Когда караван проглотил следующие триста ярдов, из облаков пыли вырвались две сотни всадников и попытались обойти обоз слева. Ламерей был наготове.

«Третья!»

«Вперед!»

Третья Волна уже неслась в сторону всадников, стреляя из луков не медленнее кочевников. Дер’эко знал, что в тот самый момент в боковых стенах каравана образуются проходы, которыми из-за охраны бронированных фургонов выливаются очередные Потоки, чья задача – перехватить тех кочевников, которые пройдут сквозь его колесницы. Потому что он не сомневался, что атака идет именно на главный лагерь, – ведь задержать караван было основной целью легкой конницы. Только когда она заставит фургоны остановиться и окопаться, можно будет начинать планомерную осаду.

Расстояние между колесницами и конницей сокращалось молниеносно, стрелы летели по все более прямым траекториям, ударяли со все большей силой, некоторые из возниц уже перекладывали вожжи в одну руку, второй берясь за копьеметалки. Дер’эко вложил свисток между губ.

«Первый и Второй!»

«Гребень!»

Два первых Потока выстрелили вперед, в несколько мгновений разделяясь на Ручьи. Каждый отряд растянулся в колонну шириной в две колесницы и длиной в десять и – сохраняя учетверенное расстояние от запряжки между собой и соседями – ринулся на врага. Третий Поток чуть притормозил, вытягиваясь в широкую, ровную линию.

В империи они тренировали это сотни раз. «Гребень» – группа из двадцати колонн, несущихся на противника, она должна была сломать, прочесать его строй. Кони атакованных кочевников повели бы тогда себя так, как любое рассудительное существо: выбрав единственную незакрытую дорогу, въедут в пустые пространства между колесницами, а там уже преимущество окажется на стороне тех, кто лучше вооружен и одоспешен. Те же се-кохландийцы, что уцелеют, наткнутся на последний Поток, который займется ими до того времени, пока остальные колесницы не совершат разворот.

Все было бы хорошо, поведи себя кочевники так, как должно. Но нет, увидев, как атакующая Волна принимает неизвестное построение, они молниеносно разделились на две группы и повернули. В миг, когда они бросились наутек, от наступающих колесниц отделяло их едва полсотни ярдов, но Дер’эко уже знал, что не успеют, легкие и ловкие лошадки се-кохландийцев, может, и не могли сравняться силой и размером с конями верданно, но были они по-настоящему быстры. И все же расстояние оказалось идеальным для дротиков. Возницы нескольких ближайших Ручьев безо всякого приказа послали в убегающих ровный залп. Гибкие, величиной почти в шесть футов, немного напоминавшие стрелы-переростки, дротики с такого расстояния были куда действенней своих меньших сестер. Накрытый облаком из почти сотни дротиков, а’кеер заклубился, сломал строй и прыснул во все стороны, оставив на земле десяток-другой тел. Дер’эко кисло улыбнулся и засвистел.

«Стоять!»

«Ровняй позиции!»

«Гребень» превратился в линию, а те, кто уже готовился покинуть колесницы, чтобы захватить шлемы, остановились. Не было времени на поиск трофеев, тем более что пыль, поднятая копытами тысяч лошадей, ограничивала видимость до ста ярдов. Дер’эко едва видел фланги своей Волны.

Он оглянулся на ближайшие колесницы. Стычка с кочевниками продолжалась несколько десятков ударов сердца, но и это имело свою цену. Броню почти всех лошадей украшали теперь стрелы, да и корзины колесниц получили неплохую коллекцию таких вот подарков. Среди ближайших экипажей несколько человек были ранены, но в большинстве случаев кольчуги сберегли им шкуру. Как и в предыдущей стычке, сталь выигрывала у набивных и кожаных панцирей, которые использовали всадники.

«Вперед!»

«Кулак!»

«Кулак» – сомкнутый строй колонны шириной в Поток, используемый, главным образом, для быстрого перемещения, потому как атака такой формой, где кони чуть ли не втыкаются в предыдущую колесницу, была равна самоубийству. Одна перевернувшаяся запряжка могла повлечь за собой и остальные. Но таким образом лучше всего удавалось быстро и умело занять новую позицию, не опасаясь, что широко раскинувшаяся Волна столкнется с другой.

Дер’эко вел свой отряд левее, на возвышенность на фланге долины, откуда должен бы открыться вид получше. Пока что над полем битвы не раздавался рев рогов, которыми караван вызывал свои колесницы для непосредственной обороны, впрочем, он этого и не ожидал, поскольку внутри обоза были еще четыре другие Волны под командованием самого ламерея, а Аве’аверох Мантор не в куче конского навоза родился. Дер’эко направлял колесницу чуть в гору, чувствуя, как со стороны реки срывается ветер. Хорошо, лучше будет видно.

Они повернули, строясь в три свободные линии и упорядочивая строй в тот миг, когда ветер закрутил пыль, поднимающуюся над полем битвы, и погнал ее в сторону каравана.

Госпожа Сероволосая!

Свисток в губы.

«Вперед!»

«Три острия!»

* * *

Стражники оставили ее в покое, полностью увлеченные наблюдением за представлением, что разыгрывалось в долине. На границах лагеря сахрендеев движение замерло тоже, сотни кочевников, вбивающих колья в землю, прервали работу и молча глядели на битву.

Сперва на пробные атаки и обстрел головы движущегося лагеря, потом на контратаку колесниц. Даже когда поднятая копытами тысяч лошадей пыль почти полностью скрыла вид – только караван, монструозный четырехугольник, как раз сполз с возвышенности и все еще оставался узнаваем, – они не двинулись с места. Но в пыли, раскинувшейся на добрую милю от первых боевых фургонов, и правда не многое можно было различить. Порой на краю ее проявлялись тени больших отрядов, порой – единичные всадники, местами взблескивало железо. Раз, единственный раз Кей’ла отчетливо заметила отряд несущихся колесниц, что тянул за собой – словно крылья – ленты шелка. Но и только.

В определенный момент – и от этого вида сердце ее чуть не выпрыгнуло из груди – из тучи пыли выскочил отряд конницы побольше и сломя голову понесся в их сторону. Но нет, это было не бегство – вскоре всадники остановились, выровняли строй и развернулись, быстро набирая скорость.

Потом справа выехала сомкнутая колонна колесниц, правящая на возвышенность. Там она притормозила и с удивительной четкостью развернулась, сразу перестраиваясь тремя широкими линиями. Кей’ла почти улыбнулась, это увидев: кочевники галопом сбегают с поля боя, и им едва ли хватит отваги, чтобы вернуться, а ее народ спокойно и неспешно готовится к атаке, которая сметет се-кохландийцев с лица земли.

Она почувствовала ласковое дуновение на лице, ветер начинал вспоминать, для чего он существует.

А через минуту она позабыла о боли. Крюки, раны, то, что сама она висит, словно кусок мяса у мясника, не имело никакого значения, ибо преследователи ее видели теперь полную мощь гнева верданно. Гнева иного, чем им доводилось испытывать до этих пор: холодного и беспощадного, словно ледяная река, неумолимо движущаяся вперед, гнева, порожденного давней войною, унижением, изгнанием из земель предков, а прежде всего – смертями, что случились годы назад. Это возвращаются не какие-то там дикари, чтобы сражаться за племенные территории, – это законные владельцы стучат в двери узурпаторов, чтобы выставить тем счет за обиды.