Читать книгу "Год Крысы. Путница - Ольга Громыко"

— По крайней мере, пусть хоть пару недель подождут. Если не вернемся, значит, нам уже все равно, — зловеще добавил крыс.

Путник контролировал его куда опытней Рыски, мысленную речь слышали только Жар и сам Крысолов. Но повторять за Альком вор не стал, все-таки надеясь на лучшее.

Коровенки у весчан оказались так себе, коротконогие, но крепенькие и упитанные.

— Рыжую возьми, — посоветовал путник. — И…

— И вон ту черную с белым брюхом, — ревниво перебил крыс.

«Свеча» и путник уставились друг на друга: Альк с вызовом, Крысолов с усмешкой — мол, да какая разница, для общего же дела стараемся!

Жар безропотно перетащил седла на новых коров, потрепал на прощанье Болезнь по шее. Та с отвращением отвернулась.

— Ну и Саший с тобой! — обиделся вор, давая скотине тумака. Та махнула хвостом и медленно, высокомерно двинулась к своему новому стаду. — Столько вместе пережили, а она даже смотреть на меня не хочет…

— Потому и не хочет.

Жар смутился и пошел садиться на рыжую. Путник вежливо попрощался с мужиками. Те что-то проворчали в ответ и вернулись к разделке коровы.

— Слушай, я тут все думаю… — негромко, уже на скаку обратился вор к Альку. — Ну, над вчерашним разговором. Получается, теперь Райлезу придется упрашивать Рыску, чтоб она тебя отдала? Иначе толку со «свечи» не будет?

— Угу. — Альк не выказал изумления: видно, тоже успел до этого додуматься.

— Может, он ее для того и похитил?

— Угу.

— Больше ничего сказать не хочешь?! — не выдержал Жар.

— Предположить, как именно он будет ее уговаривать? Сначала одну руку отпилит, потом другую…

— Тьфу на тебя!

— Угу.

Следующие две лучины скакали молча. Дорога была однообразная и скучная, чуть оживила ее только красная змейка ленты в колее. Жар натянул было поводья, но крыс царапнул ему шею.

— Не останавливайся. И так ясно, что Рыскина.

— Что они с ней сделали?!

— Думаю, просто расплели и бросили. — Крыс остервенело поскреб лапой за ухом. — Я ошибся. Райлез пока не станет ее пытать. Он ждет.

— Чего?

— Меня. Если Рыска откажется от «свечи» в его пользу, то скорей всего я снова стану крысой.

— Ты и так крыса!

— Но Райлез-то этого не знает. И дает мне возможность до него добраться.

— Думаешь, этот лоскут неспроста?

— Уверен. И лоскут, и елка, и коровы, и вчерашняя нищенка, которую они огрели плетью на скаку. Они нарочно оставляют следы, по которым мы сможем их найти.

— Сказали бы сразу: «Мы едем туда-то!» — сердито проворчал Жар. — А то высматривай тут, выспрашивай…

— А вдруг бы мы заподозрили, что это ловушка, и не поехали?

— Как это — не поехали?! Она ж наша подруга!

Крыс промолчал. Еще месяц назад не то что Райлез — сам Альк и представить не мог, что помчится через полстраны выручать какую-то весчанку, а не предпочтет сдохнуть вольной крысой.

* * *

Тсарских работников, как всегда, подняли до рассвета — покуда поедят, покуда всем задание раздадут, уж и развиднеет. Йожыг еще спал, даже паром ходить не начал. Река была тихая-тихая: казалось, чихни на берегу — услышат за десять вешек.

Мужики ежились, зевали, почесывались, от скуки глазели на воду; та шла мелкой рябью, будто ей тоже было зябко. В камышовых заводях беззвучно поднимались, выстраиваясь кружками и цепочками, пузырьки: на мелководье кормилась, вороша ил, вышедшая из омутов рыба. Самое рыбачье время.

— Эх, сетку бы, — с тоской протянул Колай. — Я вчера купался, сома видел — во!

— Такого все равно сеткой не взять, — оценил размах его рук Цыка.

— Да запросто, если умеючи! — разгорячился весчанин, зная, что протянуть невод все равно не дадут, можно безопасно хвалиться и биться об заклад. — Вот я как-то…

Батрак отмахнулся, уже жалея, что подал голос. Колая было не переспорить. Даже прижатый в угол, он умудрялся выкрутиться и найти виноватого: ветер не тот, помощник криво сетку держал, дно коряжистое, а то бы — ух!

— Надо бы пару тюков Хольгиного сенца прикупить, покуда свежее, — заметил мужичок из Йожыга, возивший тсарским работникам хлеб и молоко. Глядел он не на воду, а на остров, где пару дней вовсю шла косьба, а потом ворошение сохнущей травы. На закате савряне сметали ее в два больших стога, так четко выделявшихся на помаленьку светлеющем небе, что остров впору было называть не Пупом, а Грудью Хольги. — Знаю я этих белокосых: осенью цену вдвое заломят, да еще подмешают простой травы или невесть как хранить будут, мышами потравят. Нет уж, я лучше сам его в чистом уголке до нужды подержу…

— А что там за сено такое особенное? — заинтересовался Мих.

— Целебное, — пояснил мужичок. — Для телят поносных — самое то. Я как-то и себе заваривал, когда живот прихватило, — что ты думаешь, помогло!

— Сегодня небось уже забирать будут. — Цыка с наслаждением и тоской вдохнул принесенный ветром запах свежего сена. На хуторе, поди, давно первый покос сделали. Там южнее, теплее.

— Во-во, надо на ту сторону сплавать, договориться прямо с косарями… — Мужичок осекся: к костру вразвалочку шел знаменный.

— Ну что, ребята, поели уже? — преувеличенно бодро гаркнул он. — Дочищайте миски да идите во-о-он туда, где бревна свалены. Мастер покажет, как их в плоты вязать.

— Чего? — удивился Мих. — А на кой… Зачем?

— Переправу ладить будем.

Батрак наморщил лоб, по-прежнему ничего не понимая. Какую переправу? Куда?

— Сторожевую башню на острове поставить надо, — пояснил знаменный.

— Так он же саврянский! — охнул Колай за спиной у Цыки. Остальные потрясенно молчали, таращась то на тсеца, то на Хольгин Пуп.

— Где — саврянский? — неестественно удивился знаменный, видать ожидавший такого поворота дела. — Договорная граница посередке реки проходит, аккурат за островом. И мы на своей половине что хошь — рыбу ловить, плоты гонять, строиться — Делать можем!

— Так ведь испокон веку савряне на Пупу траву косили, — робко вякнул мужичок-возница. — Это за последние годы он чуток к нашему берегу сдвинулся, река русло поменяла.

— Вот! — подхватил знаменный. — А почему?

Мужичок огорошено почесал маковку, но, прежде чем он нашелся с ответом, тсец продолжил:

— Потому что Пуп этот — не земля, а навроде отмели или там куста камышового, сегодня здесь, завтра там. На карте никакого острова и вовсе нет, его в год раздела половодьем с макушкой накрыло.