Читать книгу "Хроники мёртвого моря - Александр Косарев"

Ореол непостижимой тайны, окружавший доселе его поиски, разом померк. Майору от пережитого разочарования сразу стало как-то нехорошо. У него зазвенело в ушах и чтобы не упасть в развезённую сапогами грязь, он поспешно прислонился земляному откосу. Всё было очень плохо. Плохо и непонятно. Во-первых, само это дурацкое слово. Значение его он не знал и даже был вполне уверен в том, что никогда прежде такого слова не слышал, но одно для него было абсолютно неоспоримо, вдавленные буквы были несомненно сделаны на Земле, и для их написания использовался именно латинский алфавит, пусть и сильно стилизованный. Далее, цифра «4». Эта, казалось бы ничтожная приписка меняла многое. Нет, да что это он, приписанная через дефис цифра меняла практически всё! Можно было не сомневаться, что уж как минимум где-то на планете имелось ещё три подобных, невообразимых и совершенно неподражаемых «щита». Голова его пошла кругом. Все его предварительные надежды разом перемешалось, померкли, и в глубине души он признался самому себе, что всё запуталось окончательно и бесповоротно. Невозможно было логически связать между собой и крайне странное появление иконы в таможне Шереметьевского аэропорта и туманные намёки генерала перед отъездом, и издевательский «LEWLEXX». Кроме того, совершенно никуда не ложились явно преднамеренно испорченные патроны и странная старинная легенда, рассказанная ему вчера хозяином дома. Объяснения произошедших с ним событий он не находил, но одновременно с этим ему представлялось совершенно парадоксальным, чтобы кто-то так хорошо всё подстроил и подготовил для него подобную мистификацию. Было совершенно непонятно какой прок был в том, чтобы проводить фиктивные поиски для отыскания того, что несомненно было здесь специально зарыто всего лишь несколько лет, а может быть и месяцев назад.

Лопата с глухим стуком выпала из натруженных рук Хромова и он, пребывая в полной растерянности, поспешно выбрался из раскопа. Постоял наверху, тупо озираясь по сторонам, потом наконец пришёл в себя, сориентировался и двинулся в сторону поляны, туда где паслась Маргарита. Лошадь встретила его хриплым ржанием и так энергично рванулась к нему навстречу, что едва не оторвала от дерева ветку, к которой была привязана.

– Ой, – дошло, наконец, до Ильи, – да я же её столько не поил! Идиот бесчувственный!

Отвязав кобылу, он сверился с компасом и повёл её в сторону одного из правых притоков Шумшы, находящийся, судя по карте, совсем недалеко. Пока лошадь жадно пила, он отыскал относительно сухое местечко под кроной густой ели и устало прижался спиной к шершавому стволу дерева.

– Вот я дуралей-то, – вдруг подумал он, умиротворённо глядя на склонённую к воде голову лошади, – вообразил себе, что нашёл «летающую тарелку». Полный тупица! Правильно говорил Борис Евсеевич: – Читайте, парни, поменьше бульварных газетёнок, мозги чище станут!

– Да, всё это хорошо, – несколько успокоился он после оглашённой на весь лес самокритики, но что же теперь делать-то со «Щитом» с этим? Связь сегодня уже установить не удастся. Иначе моя легенда о сдохших аккумуляторах вылезет наружу, словно шило из мешка! Тащиться же, на ночь глядя в Глубокое, уже очень не хочется, ещё заплутаю в потёмках. Нет уж, – решил он, в конце концов, – останусь-ка я лучше здесь. Сейчас разожгу костерок, сварю кашу с тушёнкой, да и завалюсь на боковую. Утром будет виднее, что делать дальше. Ясно только одно, дальше здесь копаться совершенно бесполезно, во всяком случае мне. Он прикрыл глаза и плотнее запахнул на груди куртку. Приятно тепло окутало его, он неожиданно для себя задремал. Спал он недолго, но очень крепко. А когда открыл глаза, то увидел, что вокруг стало почти темно.

– Марго, ты где? Марго-о-о? – позвал он лошадь, вскакивая на ноги.

Издалека до него донёслось довольно бойкое ржание.

– И куда это она удрала, – подосадовал он, – а ведь того и гляди, придётся гоняться за ней по кочкам.

К счастью, соскучившаяся по его обществу кобыла не стала упрямиться, и он легко изловил её за уздечку.

– Подожди малость, – дружески похлопал он её по тёплой, мокрой морде, – завтра в деревню вернёшься, морковки своей любимой поешь. А сейчас придётся размоченной сушкой удовлетвориться. Чай травы-то вон как натрескалась, аж брюхо отвисло! Ну, пойдём скорее.

Он сунул ей в зубы найденную в кармане разбухшую от влаги баранку и, воспользовавшись моментом, вставил на место удила. Затем вскарабкался на её спину и брезгливо натянул совершенно раскисший ремень уздечки.

– Пошла, голубушка! Но! – жёстко сжал он бока лошади коленями, – вези меня подруга к лагерю.

Заготовка дров на ночь и готовка пищи отняли у него ещё около часа и когда он смог спокойно усесться в тепле около палатки, стало совсем темно. Небо постепенно очистилось, взошла полная луна. Доев ужин, он собрался укладываться спать, как вдруг в наступившей тишине отчётливо услышал слабый шум авиационного мотора. Это его удивило. За все те дни, пока он кружил вокруг Глубокого, не было слышно отзвука ни одного самолёта либо вертолёта, будто такого вида транспорта здесь вообще не существовало. Звук вскоре сместился левее, как бы к востоку, но потом далёкий гул плавно развернулся к западу.

– И что это он здесь рыщет? – задался вопросом Илья. Странно! На ночь глядя все маленькие самолётики, как правило, стремятся присесть на землю, а этот всё летает и летает, словно чего-то высматривает. Может быть, ищут меня? – вскоре сообразил он. А что, вполне возможно! Ведь на запланированную связь я не выходил? Не выходил! Следовательно, исходя из предварительной, ещё Московской договорённости «спасатели» и принялись усиленно меня разыскивать. Наверняка побывали в деревне. Узнали, что я уехал в неизвестном направлении, и с тех пор не возвращался. Что им оставалось в таком случае? Ясное дело – принялись осматривать окрестности с воздуха. Вертолёт-то они наверняка имели в своём распоряжении, ибо речь о нём шла раньше. Вот на нём сейчас и шарят по всей округе, ищут костёр или свет фонаря в лесу. Хм, но в таком случае они сделают ещё пару кругов и обязательно засекут меня, особенно если я добавлю веток в огонь.

Он протянул руку к стопке нарубленных сучьев и даже взялся за один из них, но что-то не дало ему поднять изломанное полено, что-то задержало. Майор дёрнул сильнее и только тут понял, что ему мешало. Просто рукав его куртки случайно зацепился за ствол лежащего рядом карабина.

– Стоп, а как же быть с разряженными патронами? – тут же вспомнил он. Ведь меня сейчас ищут именно те, кто столь дружелюбно подсунули мне негодное оружие! И могу ли я им верить при подобных обстоятельствах? Нет, вряд ли. Во всяком случае, о полном доверии теперь не может быть и речи. Следовательно, и помогать им у меня пока нет ни малейшего резона.

Он освободил рукав и, полностью выбравшись из палатки, принялся торопливо затаптывать тлеющие угли. Залив их на всякий случай ещё и водой из фляги, Хромов удовлетворённо вздохнул, решив, что, до следующего утра сможет спать совершенно спокойно.

* * *

Несмотря на крайнюю усталость, проснулся Хромов очень рано, и разбудил его холод. Некоторое время он ещё сопротивлялся окоченению, инстинктивно стараясь сжаться в крохотный комочек, но как только первые лучи солнца осветили его скромное убежище, терпеть подобную муку стало совершенно невозможно. Спал он, естественно, одетым и поэтому ему оставалось только натянуть задубевшие за ночь сапоги. Неудержимо клацая зубами, он расстегнул молнию входного клапана и выкатился наружу. Только тут он увидел, что вся трава вокруг него была покрыта скрипучим осенним инеем, словно сверкающим пеплом осыпавшим всю поляну. Чтобы хоть как-то согреться, Илья принялся интенсивно размахивать руками и подпрыгивать на месте. Несколько приободрившись и отогрев руки, он принялся собираться в дорогу. Скрутил палатку и уложил её в рюкзак, туда же затолкал и небрежно свёрнутую попону. Оставалось сделать совсем немногое – оседлать лошадь, погрузить имущество и отчалить в более людные места.