Читать книгу "Волчье правило - Олекса Белобров"

Из четырех «восьмерок» на землю сошло аж пятнадцать человек – по три с половиной на мощную воздушную машину (очевидно, всерьез опасаясь, чтобы всех вместе не завалила шаровая молния – обычное явление для этих широт).

Выглядели «народные контролеры» инопланетными пришельцами – на их, мягко говоря, неспортивные фигуры, кто-то напялил новенькие «эксперименталки» с берцами, тяжелые бронежилеты и каски. У каждого на плече болтался «окурок» с двумя огромными (для такого миниатюрного автоматика) пулеметными магазинами, перевязанными черной изолентой.

Контролерский вид был настолько несуразным, что туземная политическая братия ошалела, потеряв на некоторое время возможность разговаривать. Пока армейское начальство рапортовало и здоровалось с гостями, прозвучала команда – всем политработникам зайти в полевой клуб.

Из него предварительно вытянули все стенды, расставив вдоль лагерной линейки, под охрану часовых. Зашли и расселись – согласно иерархии. Александр, легко растолкав конкурентов при помощи локтей и специфического десантного мата, занял предписанное ему место.

На узкую лавку рядом с Хантером напихалось несколько загорелых и веселых старлеев и летёх, замполитов батарей из АПА (армейского артполка), явно не горевших желанием встречи с «народным контролем». Подполковник Михалкин сел в первых рядах, рядом с политотдельцами армии и напыщенным майором Гольцовым. Тайфун сидел там же. Кролик тоже влез в первые ряды и, вытянув колоссальный гроссбух, подготовился тщательно записывать.

После непродолжительного ожидания в палатку торжественно ввалилась куча элитного военного люда – ЧВС армии в своей «фирменной» форме, два полковника явно афганского вида и главпуровцы… толстые, с пузами, незагорелые, в солдатской форме (в панамах с зелеными звездочками, с солдатскими ремнями, с зелеными «партизанскими» бляхами)…

Непривычной была сама их походка, поскольку заскорузлые, неношеные берцы, с соплями шнурков, угрожали падением их носителям… Броники, каски и оружие с пришельцев сняли, дабы с непривычки не потеряли сознание от физической и психической перегрузки, не учинили пальбу.

При виде «контролеров» среди политработников-туземцев пошло гулять своеобразное эхо – шепот, сдержанный хохот, старательное шипение старших начальников – все соединилось в этом гуле. Команду «Товарищи офицеры!» не подали – война ж! Представились, сообщив – кто есть кто среди прибывших генералов и офицеров ГлавПУра.

Слышимость была паскудной – грохот вертолетных двигателей и стригущий звук их лопастей давали о себе знать, поэтому некоторые, наиболее заинтересованные и принципиальные политработники попросили первого заместителя ЧВС армии, абы выступающие прибавили звуку.

В ответ появился солдат с микрофоном, другой боец затащил в палатку динамики, веселившие военную публику рассказами о воздушных приключениях Почина и то, что говорилось с трибуны, нашло живой отклик в массах.

Хантер так и не успел врубиться – кто есть кто среди главпуровцев, кто у них закоперщик. Дождавшись, когда станет хорошо слышно всем, из пришельцев выделился невысокий, седой и дородный «народный контролер», заговоривший хорошо поставленным голосом, с обычным набором стандартных фраз, выдававших в нем профессионального партийно-политического болтолога.

– Товарищи офицеры-политработники! – задушевно начал он. – Все советское общество…

Дальше в течение десяти минут «контролер» рассказывал об успехах перестройки, о партии, которая обновляется и от этого крепнет, о победоносных успехах армейских политработников на этой трудной, но благородной стезе…

Хантер тревожно смотрел на часы – уже приблизилась пора линять, а он никак не мог отважиться. Решил выждать удобный момент. В конце своего пламенного спича «контролер» захотел поиграть в очень модную игру под названием демократия, предложив кому-то из политработников первичного звена выйти к трибуне, и поделиться опытом – как продвигается перестройка в армейском понизовье, чем живут в первичных партийных и комсомольских организациях, каковы успехи «солдатского ускорения» в ротах, батареях и эскадрильях?

Сразу же старлей ощутил на себе два взгляда – жесткие и, вместе с тем, с просьбой – это смотрели Тайфун с Монстром, каждый со своего места, уперев глаза в контуженую башку неугомонного Хантера. На их счастье, у того в тот момент была совсем иная цель – он строил планы побега из клуба.

Как оказалось, полог палатки с внешней стороны завалили камнями, опасаясь коварного ветра-«афганца». Теребя сначала легонько, потом сильнее и сильнее, Александр расшатал весь шатер, чем привлек к себе внимание окружающих…

Убедившись, что Петренко занят чем-то своим, оба надзирателя успокоились. Тем более – на трибуне обозначилась колоритнейшая фигура, собиравшаяся рассказать об успехах перестройки и перспективах «солдатского ускорения».

Не обращая внимания на вытянутую в жесте первоклассника руку Кролика, горевшего желанием поделиться с высокими гостями передовым опытом, к трибуне пробился крепкий мужик лет тридцати пяти, в затасканной форме с опознавательными знаками капитана-мотострелка.

– Капитан Соломонов, – назвался он, вставая за трибуну. – Помощник начальника политического отдела шестьдесят шестой мотострелковой бригады по комсомольской работе.

Политработники возбужденно загомонили, ожидая – что же выдаст комсомолёнок? Народ тихонько перешептывался, обсуждая кандидатуру оратора. Всех смущало то, что в его возрасте можно уже быть подполковником и, закончив ВПА имени В. И. Ленина, служить замполитом полка или даже занимать должность начальника политотдела бригады.

– Я хотел бы поделиться своим опытом, – громко начал капитан. – Как мы в боевых условиях продвигаем вперед перестройку. Это дело не такое простое, как иногда кое-кому кажется…

– Абзац! – выдохнул рядом веселый старший лейтенант-артиллерист. – Начнет мозги е…ть!

Однако комсомолец из Джелалабада не стал никому ничего насиловать, после двух-трех дежурных фраз о «солдатском ускорении» и жизни первичных комсомольских организаций он выдал такое, от чего товарищество схватилось за животы.

– Вы не смотрите, товарищи, что я, как это говорится: «Волосы выпали, зубы торчком, старый дурак с комсомольским значком!» – Он продемонстрировал свою огромную лысину.

Политбратия ответила взрывом смеха, когорта «контролеров», не ожидая подвоха, снисходительно усмехалась, мол, все нормально – демократия в действии!

– Я хочу рассказать о том, как мы в тяжелейших условиях горных боев с душманами проводим занятия по политической подготовке! – продолжал старый комсомолец. – Мы заранее планируем не только ход боевых действий, – нес он сущую ахинею, – но, вместе с тем, планируем: где, когда и каким образом мы сможем проводить политические занятия!

– Так, так! – оживились главпуровцы. – Правильно, молодец – капитан, продолжай!

Реакция политработников-аборигенов была иной – они весело загудели, предчувствуя продолжение спектакля, начатого Почином.